Последний Хаос (СИ) - Сухов Лео

— Нет… Хотя мне там и было неплохо, — признался Норов. — Но сейчас лучше. А вот в первые годы я бы, конечно, не отказался назад попасть. Или хоть в какой-то Порядок.

— Именно, а тут все попадут в какой-то дикий мир! Разумные только появились. Вокруг — каменный век! — заметила бабуля Ло. — Представляешь? Сколько ты там проживёшь? Двадцать лет? Тридцать? А здесь, в Упорядоченном, живи хоть сто! Так что, дружочек, и для нас возможностей будет море. Главное, чтобы кое-что прошло на наших условиях…

— Ясно, — кивнул Норов.

— А раз ясно, слушайте сюда! Нам предстоят нелёгкие переговоры. И каждый из вас сыграет в них важную роль, — бабуля Ло поманила Турига и Норова к себе, а потом принялась шептать, объясняя свой план.

Человек и волк внимательно её слушали, запоминая каждое слово. Норов делал это, потому что так его приучили во время службы. А Туриг — потому что точно знал, когда надо слушаться бабулю Ло.

Через десять минут они спустились с гряды и углубились в окрестные леса.

Глава 21

Хтонические дары

Утром, когда отступил туман Хаоса, обычный туман никуда не делся. Он заполнил ложбину, где тёк ручей, укрыв деревья и траву холодной росой. И когда капли ледяной влаги проникли под одежду, ф’дар проснулся.

Ещё минуту он лежал на лежанке из ветвей, которые накануне нарубили его верные ближники. И лежал не просто так, а занятый важным делом: вспоминая, кто он, почему оказался в лесу — и что вообще происходит.

Между делом, в его голове промелькнула отстранённая мысль. О том, что если так и дальше продолжится, соратников у него не останется вовсе.

Правда, если раньше эта перспектива вызвала бы лютую ярость в душе правителя, то сейчас от подобных мыслей было… Досадно, и только. И такая беда творилась не только с ф’даром, но и с его ближниками.

Как подозревал сам древний правитель, причиной слабой эмоциональности стало длительное пребывание в стазисе. Почему? Как так получилось? Как подозревал ф’дар, никто не смог бы дать нормальный ответ. Никто же не наблюдал людей, замороженных в стазисе на много тысяч лет.

Были, конечно, рабы. Некоторые и пару эонов оставались статуэтками или медальонами. Но подобную заморозку проводило само Упорядоченное, а это не то же самое, что стазис, созданный людьми.

Всё, что делали люди — всё было с изъяном. И даже сложнейший стазис, над которым работали лучшие колдуны конца эпохи, не стал исключением. Просто его недостатки проявились не сразу, а лишь спустя тысячелетия.

Узел Священной Пирамиды, наполненный зверьём, укрытый лесами, через которые текут чистейшие родниковые ручьи — посерел в глазах проснувшихся. Все цвета стремились к блёклому, все вкусы — стали пресными, а эмоции — слабыми и тусклыми.

Лишь жажда вернуть прежние ощущения как-то скрашивала унылое существование ф’дара и его приближённых. Они грызли сухие пайки и вяленое мясо, пили ледяную воду, терпели ночной холод — и всё ради одного: прорваться в мир Порядка, обрести новые тела и забытые чувства.

Не будь этой надежды, ф’дар и сам бы ушёл прочь, чтобы начать всё сначала на каком-нибудь глухом узле. В его памяти хранились знания, давно утраченные современным миром. С таким багажом он мог быстро построить новое государство…

Вот только не хотелось. Ничего больше не хотелось. Осталось лишь смутное желание вернуть утраченный вкус к жизни, да призрачная надежда, что получится самому запустить процесс перехода узла в мир Порядка. И только эти два чувства едва-едва держали его на плаву.

Ф’дар поднялся с лежанки, осмотрелся и направился к месту, где должен был быть костёр. Но его там не было. Пусть жители узла теперь высылали меньше разведчиков, но древний правитель и его люди уже так привыкли таиться, что не могли отказаться от своей привычки.

Да и что там осталось терпеть-то? Большая часть населения покинула узел, а оставшиеся — лихорадочно готовились к обороне.

«Глупцы… С теми силами, что у них есть, налетевшие стервятники сожрут их и не подавятся… — ф’дар усмехнулся своим мыслям. — Они даже не знали, как приближение мира Порядка возбуждает всех вокруг… А теперь вон, торопятся, возводят деревянные заборы…».

Он хорошо помнил, что происходит, когда какой-то узел пытается стать новым миром Порядка. Помнил и по множеству трудов, которые довелось прочитать, и по личному опыту — ведь ему несколько раз довелось наблюдать это лично. В конце эона такое — обычное дело.

Ему и самому пришлось когда-то бросить два узла своей империи: те втянулись в орбиту нового мира Порядка. И все его усилия по их сохранению оказались тщетны. А уж сколько сильных игроков собирается на рождение нового мира!

У всех есть свои цели и интересы. Всем нужно что-то своё. Хтонам, Порядку, богам, служителям различных сил… Новые жители узла не понимали, во что, по своей глупости, вляпались. Но ф’дару их было не жалко. Ему было жалко себя. И своих людей.

Неподалёку зашевелился Сет’тор. Верный спутник, талантливый полководец, отличный боец и слабый колдун. Он давно мог бы стать героем, да так и не стал, оставшись правителем. На закате эона нет места подвигам. Герои не становятся идолами, идолы — божествами, а божества — богами. Статус правителя — это потолок. Дальше двигаться смысла нет.

Вот и Сет’тор когда-то не пошёл дальше, оставшись в статусе лорда. Зато служил своему повелителю не за страх, а за совесть.

— Что тебя тревожит, старина? — спросил его ф’дар.

— Ты знаешь, повелитель, я не нюхач… Но я хорошо чувствую, если рядом порождения Хаоса, — ответил тот, усаживаясь рядом и с подозрением оглядываясь.

Его черты за последние дни заострились, под глазами набухли синяки, а впалые щеки, проглядывавшие через густую щетину, уже почти бороду — имели нездоровый цвет.

— И сейчас ты чувствуешь где-то рядом порождений? — уточнил ф’дар.

— Уже несколько минут, — подтвердил Сет’тор, снова озираясь и кладя руку на навершие меча.

— Да ты ж погляди, какой чувствительный! — раздался из кустов хриплый голос. — Я ещё подойти не успел, а он уже почуял!..

— К оружию! — рявкнул ф’дар, выдирая меч из ножен и утверждаясь на ногах. — Сомкнуть строй!

— Да ладно! Вы серьёзно? Даже не смешно! — удивился хриплый голос из кустов.

Соратники ф’дара проснулись все и сразу. И каждый из них занял своё место в маленьком, но плотном строю.

— Это что? Говорящее порождение? — удивился обычно молчаливый Узель.

— Это хтоны! — ответил Сет’тор. — Уж их вонь-то я отличу всегда…

— Да ладно тебе! Не так уж я воняю! И душ, кстати, недавно принимал! В отличие от некоторых… — раздался тот же хриплый голос, но с другой стороны. — И вообще… Чего вы всполошились-то?

Строй оперативно и чётко развернулся на голос. Но… Уже через пару секунд он снова зазвучал с другой стороны:

— Да хватит вам махать своими железками! Я их, может быть, боюсь!

— Хватит там прятаться! — рявкнул в ответ ф’дар. — Выйди и сдохни!

— Не хочу! Мне жить нравится! — отозвался хриплый голос, который снова прозвучал не оттуда, откуда его ждали.

Каким-то способом хтон перемещался по лесу совершенно бесшумно, заставляя строй соратников ф’дара вертеться на месте. Конечно, сейчас, в начале эона многие жители Упорядоченного не стали бы так переживать лишь потому, что где-то по лесу бродит хтон. Но ф’дар и его люди были из другой эпохи. Из той, когда точно знаешь, что даже один хтон может уничтожить очень и очень многих…

Если, конечно, вовремя не обратить на него внимание. Вот и вертелись бойцы туда-сюда, ожидая атаки в любой момент. Можно было, конечно, самим броситься ловить хтона по кустам… Однако этот подлец двигался так бесшумно, что и ф’дар, и его люди понимали бесперспективность подобной затеи. Только зря разделятся.

Впрочем, хтон и так сумел порядком смешать ряды древнего отряда. В какой-то момент ф’дар, вместо того, чтобы находиться посреди строя, даже оказался на самом краю.

И в этот момент хтоны нанесли удар.