Бескрайний архипелаг. Книга III (СИ) - Зайнетдинов Эльнар

Так мы и шли, пока не увидели целую улицу, заставленную столами, полными еды, но больше горячительными напитками.

Прибыли с опозданием, и поиск подходящего места превратился в настоящий квест. Толпы людей заполонили каждый свободный уголок, но нам повезло. Удалось отыскать просторный участок, где компания из более чем пятнадцати выживших могла расположиться с комфортом.

Такеши и Давид тоже присоединились к нам. Корабль остался совершенно пустым, что в обычных обстоятельствах показалось бы безрассудством. Но всё было под контролем. Портовое управление взяло на себя патрулирование береговой линии и охрану всех пришвартованных судов. Услуга, разумеется, платная. Сотня осколков бездны в сутки за корабль шестого ранга. Цена справедливая, и мы легко могли себе это позволить. Главное другое — местным можно было доверять.

Воровство в магическом мире наверняка дело рискованное. Некоторые жители обладали способностью читать мысли, а другие развивали навыки следопытов до такой степени, что могли выследить преступника по самым незначительным уликам. Представьте себе вора, который пытается что-то украсть, зная, что его намерения могут прочитать ещё до совершения кражи, а след найдётся даже через несколько дней после происшествия.

Впрочем, постоянно оставлять судно без вахтенных я не намеревался. Возможно, лишь сегодня.

Что интересно, свободных капитанов среди землян было немного. У всех новоприбывших изымали суда с целью перепрофилировать их под регулярную армию. Да, платили скромные компенсации, однако далеко не всех это радовало. Именно такой указ издал Бенджамин. Звучит несправедливо, однако я был согласен с раскладами.

На нашу шхуну никто не претендовал, хотя, с её легендарными парусами, стоило бы. Немного смущало особенное отношение. Дом подарили, корабль оставили. Это всё попахивало тем, что в будущем за преференции будет спрос. Хотя, быть может, я слишком далеко и негативно думаю. Может, правительство попросту благодарно за содействие в обороне?

Витая в мыслях, обратил внимание на то, что за соседним столом расположилась группа молодых людей, у которых склеры были синего цвета. Впервые такое видел у косоглазого прилипалы на площади и решил, что это особенности его класса личности или какая-то болезнь. Теперь же понимал, что дело в чём-то другом. Их поведение казалось странным и подозрительным. Нервничали, теребили одежду, суетливо озирались, места себе не находили. Губы пересохшие, взгляды бешеные, но пустые. Как будто наркоманы, на которых я в прошлом насмотрелся. Так себя ведут под воздействием ломки.

Всё же проводить расследование сейчас намерения не было. Успеется.

Здесь, на улице, собралось более пятисот человек. Остальных не было видно. Кто-то нёс службу, кто-то отсыпался после дежурств, а кто-то попросту не мог заставить себя прийти. Боль утраты у каждого своя, и не все готовы делить её с толпой.

Еда на столах была простой до примитивности, но это не имело значения. Местная рыбёшка в сушёном и жареном виде, похожая по размерам на мойву, пузатые караваи, тушёные овощи на гарнир и горы бутылок.

Воздух гудел от приглушённого гомона, сотни голосов сливались в один протяжный стон скорби. Лица вокруг были серыми, словно припорошенными пеплом. Некоторые уже успели хватить лишнего.

Внезапно люди затихли. На пороге таверны появилась знакомая фигура Криса Якобса. Широкие плечи, которые когда-то казались способными выдержать любую тяжесть, теперь слегка сутулились. Он поднял руку, и последние разговоры смолкли.

— Друзья. Мы здесь, чтобы помнить тех, кто больше не вернётся домой.

Крис говорил о долге, о памяти, о том, что смерть товарищей не должна быть напрасной. Простые слова, но они резонировали в сердцах слушающих.

Земляне синхронно подняли кружки к губам. Пиво, эль, крепкий ром — каждый пил то, что помогало заглушить боль. Я осушил стакан с обычной водой.

— Помянем Энтони Брукса. Светлая ему память!

— Светлая! — отозвались люди.

— Вечная память Ю Чаён! — Крис замолчал, собираясь с духом. — Она была самой смелой женщиной, которую я знал.

…

Имена сыпались одно за другим, как осенняя листва. Антон Курганов, Ахмед аль-Фарук, Ираклий Гоголадзе… Все такие разные, но объединённые одной судьбой.

Больше двух часов потребовалось, чтобы перечислить всех ушедших. Слёзы и ром текли рекой. Кто-то рыдал в голос, кто-то тихо всхлипывал в ладони.

Крис Якобс допил кружку и поставил её на стол с звучным стуком. Лицо его было мокрым от слёз, которых он не пытался скрыть. Командующий покачнулся. То ли от горя, то ли от выпитого и неспешно побрёл прочь.

Постепенно люди начали расходиться. Я и сам намеревался вернуться в дом, если бы не одна странная ситуация.

В силу привычек на протяжении всего поминального ужина только тем и занимался, что наблюдал за выжившими, изучал их. Теперь это мои соседи и друзья, почему бы и нет? Хотелось узнать всех получше.

На противоположном конце улицы за столом сидела пара, держась за руки. Черноволосая миловидная девушка в боевой униформе и кряжистый мужчина в возрасте, весь закатанный в латную броню, кроме головы.

К слову, одеты были здесь все как попало. Дресс-кода никто не придерживался. Солянка разношёрстной экипировки пестрила ярче, чем платье цыганки.

Могу поклясться, что эту парочку связывали отношения. Так подсказали мои наблюдения и интуиция. Несколько минут назад её кавалера позвали, видимо, друзья, и он, обняв на прощание девушку, покинул поминальный ужин. Я не знаю, почему не отправились вместе. Вероятно, он не желал брать барышню с собой на мужскую попойку.

Стоило грузной фигуре скрыться во тьме закоулка, как на его место плюхнулся один колоритный персонаж. Лекс Кэсли девятнадцатого уровня. Даже и не узнал его в рубашке. Тот самый «Герой-любовник».

Я делал вид, мол, попиваю водичку, и боковым зрением подсматривал за ними. Судя по языку тела, они, если и были знакомы, то шапочно. Поначалу барышня попыталась отстраниться: поза скованная, руки сложены на груди. В его сторону даже не смотрела и лишь коротко кивала.

Не прошло и минуты, как они оживлённо беседовали и хохотали. Дистанция между ними сократилась, его ладонь как бы невзначай легла на её бедро.

Хитрец наверняка использовал профилированные навыки, чтобы втереться в доверие, а потом, как говорится, запустить разведчика. Это было не моё дело… хотя, кого я обманываю? Это уже личное.

Плюхнулся на скамейку слева от него и обнял за шею. Точнее, сжал её в своём локтевом изгибе, будто клешнёй. Сделал вид, что пьяный и обнимаю закадычного друга, дабы не смущать окружающих.

— Ты-то мне и ну-ужен, — попытался я изобразить дружелюбный голос. — Поздравляю со вступлением в экипаж!

Он посмотрел мне в лицо и проморгался.

— Ч-что⁉ Нет! Отпусти!

Попытался вырваться.

— Тихо, тихо. Не будем шуметь, — я усилил хватку и посмотрел на красавицу в униформе. — Милочка, нам с другом нужно побеседовать наедине. Будьте добры, пожалуйста, — указал взглядом в сторону.

Разочарованно выдохнув, она упорхнула за другой стол.

Обратил внимание на то, что собеседник начал обмякать. Чёрт, едва не задушил! Пришлось растрясти его как следует и привести в сознание.

— Лучше не рыпайся, понял? Поверь, далеко не убежишь. Ни к чему портить этот вечер.

Лекс судорожно кивнул.

— Поздравляю! С завтрашнего дня вступаешь в новую должность!

— Ч-что? К-какая должность? — заикаясь, ответил он, ища взглядом выход.

— Какая, какая… — мои губы скривились в дерзкой ухмылке, а мгновением позже превратились в напряжённую линию. — Батарейкой будешь.

Глава 24

Интерлюдия. Резиденция Бенджамина Бернаскони.

Лидер фракции застыл в кресле-качалке, погружённый в созерцание танцующих языков пламени. Огонь в камине метался и извивался, отбрасывая причудливые тени на стены спальной комнаты, но взгляд вестника был устремлён не на эти золотые всполохи, а в бездонную пропасть собственных мыслей. Плед плотно окутывал его тело, даря чувство уюта.