Врожденное чувство справедливости не дало мне промолчать, желая вступиться за Сулитерию:
- Почему вы так с ней обращаетесь! Она тоже человек, и заслуживает надлежащего отношения.
Сулитерия, все еще стоя в подносом в дверях, перекинула на меня свой испуганный взгляд. Ей, наверное, и присниться не могло, что могу за неё заступиться. Мать же побагровела, понимая, что ситуация выходит из-под её понимания и контроля:
- Она – мусор, сброд, который не стоит и монетки. – Уверенно заявила эта женщина, отпивая красного вина из бокала.
- А чем вы лучше? – возразил я, чувствуя, что сознание Карсилины, которое находилось в моей голове, тоже возмущается тем, как они относятся к Сулитерии. – Вы хоть знаете её имя?
- Честно, не помню. Разве это принципиально? – развел руками Прохор Мылченко, в то время как Фолия беззвучно хлопала губами, словно рыба, не зная, что сказать и очень рассердившись.
- Да, - я посмотрел на него, как на микроба. – Её зовут Сулитерия, и она тоже личность! Унижать кого-то, это низко, пусть даже, этот человек работает уборщицей!
Сулитерия, боясь собственного возникшего отношения благодарности, восхищенно глядя на меня, понесла чайник к столу. Но тут произошло непредвиденное, она споткнулась, и поднос, вместе с чайником и налитой в него заваркой, полетели на дорогущий ковёр.
Моя мать тут же что-то закричала, совсем неприятное, обещая, что не даст Сулитерии спокойной жизни. Отец равнодушно созерцал эту картину, а мой брат, которого вроде звали Ромой, невозмутимо допивал лимонад.
- Я сейчас всё уберу! – вскрикнула Трегторф, садясь на корточки и подбирая кусочки распавшегося на три большие части чайничка. Её колени дрожали.
Почему она не пользуется магией? Ведь это было бы разумней. Колдуны тоже умеют делать вещь целой и убирать несмываемые пятна. На руках Сулитерии я заметил металлические браслеты, похожие на обручи. Каждый из этих браслетов открывался маленьким ключиком. Не сказал бы, что данная бижутерия могла бы служить украшением. Браслеты явно сдавливали руки колдуньи.
- Я помогу, – предложил я, собираясь сделать чайничек целым с помощью чар, но Сулитерия покачала головой, мол, сама.
Она забрала осколки чайника, положив их на поднос, и стремительно, словно метеор, скрылась за дверью.
- Нечего перед колдунами принижаться! – сердито буркнула мне мать. – Они не заслуживают к себе хорошего отношения.
- Да идите вы… - но я не сказал, куда именно, выбежав из комнаты и хлопнув дверью.
Нет, я не собирался искать по всему дому Сулитерию, чтобы успокоить девушку. Я хотел выйти на улицу, чтобы проветрить голову. Пока что, ничего из происходящего в этой реальности мне не нравилось. А то, как относились мои родители к колдунам, вообще не поддаётся здравому смыслу, да и что говорить о стервозном истеричном поведении моей матери, которая обращалась ко всем требовательным тоном какой-то неуравновешенной школьной директрисы!
«Карси, ты еще здесь?» - обратился я мысленно, выходя на крыльцо особняка Прохора Мылченко. Погода была на удивление хорошая, солнечная. «А куда я денусь?» - отозвалась принцесса. «Нужно как-то вернуться в нашу реальность» - я посмотрел на кусты белых роз, которые цвели круглогодично, особняк моего отца был не уныло серый, а выкрашен в мандариновый цвет, даже горгульи, мирно расположившееся над козырьком. «Не знаю как, но есть предположение, которое, впрочем, я бы не рискнула проверить» - раздалось у меня в голове. «Почему?» - бредя по дорожке, выложенной булыжником, до калитки, я посмотрел на качели, которых не было в том мире, к которому привык. «Ну, просто, одно из предположений заключается в том, что тебе нужно умереть в этой реальности, чтобы вернуться в ту, откуда мы выпали, - сообщила Карсилина, - Но не факт, что это верное решение, а если так, то когда ты умрешь, моё сознание тоже…». «Мы не можем так рисковать, будем искать другой способ» - перебил я, выходя за ограду, на улицу Чалиндокса. Улица, почему-то, не была людной. Дворник уныло подметал тротуар, и я заметил у него такие же браслеты, как и у Сулитерии.
- Какая-то странная у них здесь мода на эти железяки, – высказался я вслух.
«Семён, это не просто железяки, - возразила Карси, - неужели ты не помнишь, мы часто их видели». «Я же не должен запоминать каждую железку на своём веку» – хмыкнул я, обходя дворника. «Это – антимагические браслеты, - ответила принцесса, её тон не выражал никакой радости. - Ещё и будущий боевой маг». «И как я мог забыть! – я стукнул себя ладонью по лбу. – Но почему эти люди носят их?». «Скорее всего, их принуждают. Я не знаю ни одного человека, кто бы согласился надеть такие браслеты добровольно».
- Интересно, почему, и кто? – снова спросил я вслух, со стороны могло показаться, что я разговариваю сам с собой.
На самом деле, не привыкшему человеку сложно вести мысленный диалог с кем-то другим, хорошенько не потренировавшись. Голова сразу кажется такой тяжелой!
«Не знаю, но это очень странно» - сказала Карсилина.
В этот момент, к обочине рядом со мной пристроился темно-синий фургон, правда, у него не было колес, и фургон держался в воздухе, словно на магнитной подушке. Дверцы фургона открылись, но я не обратил на это внимания, продолжая идти в направлении остановки, и надеясь, что она там есть.
Внезапно, сзади ко мне подбежали два человека, схватили, и попытались закинуть в фургон. Я упирался, но они оказались сильнее, затолкнули меня в фургон и, хоть я и брыкался, нацепили антимагические браслеты, чтобы и не думал бежать. Неужели, они работорговцы?
Задние дверцы фургона захлопнулись, оставляя снаружи весь солнечный свет, и мне завязали глаза тряпкой, пахнущей сыростью.
- Можем ехать! – послышался знакомый женский голос.
- Кто там у нас хороший водила? – с сарказмом спросил тот бугай, что затолкнул меня в фургон.
- Сейчас всё будет! Сами такую колымагу подогнали, еще и думают, что она со скоростью света ездит. Наивные вы дурачки! – отозвался знакомый мужской голос. Этот голос принадлежал Зольтеру. Хоть я и не видел того, кто сидит на месте водителя, но хорошо знал Золотского.
