Курочка, открой дверь (СИ) - Лазарев Михаил Петрович

По дороге в дом Прохор столкнулся с батюшкой и прислужниками. Илларион плавным жестом приказал помощникам следовать дальше, а сам остановился поговорить с хозяином дома. Он протянул Прохору руку ладонью вниз. Тот перехватил пухлую кисть батюшки на полпути к своему лицу и крепко пожал. Илларион несколько растерялся, но через секунду сообразил, что случилось, и ответил на рукопожатие.

— Благословен будь, сын мой, — начал батюшка.

— И ты здравствуй, — просто отвечал ему Прохор.

— Наталья мне сказала, будто неладное что-то творится с хозяйством твоим. Вот я смотрю: и телекамера тут ходит, и милиция. Что ж это за несчастье такое, что Вам ещё и пресвятая церковь понадобилась?

— Не знаю, как и сказать даже.

— Говори как есть, сын мой.

— …Повадился кто-то кур у нас воровать. Собаку загубил мою. С участковым пытались изловить — не вышло. Я потом сам пошёл. Засаду устроил в ночь. Да сам попался… Демона я видел, кажется, батюшка. Затащил он меня в курятник. Сущий ад в ту ночь творился. Думал, не переживу…

— Демона, говоришь, — протянул Илларион, — случай, конечно, не обыденный, но и не уникальный, сын мой. Мир, сотворённый господом нашим, много чудес в себе таит. А вот что — не называл ли демон тебе своего имени?

Прохор насторожился. «Была не была».

— Сам демон не говорил, но слышал я… голос, называвший его «Пресветлым».

— «Пресветлый», значит, — проговорил Илларион и задумался, будто вспоминал что-то. — Давай вот что, — наконец заговорил он, — раз говоришь, видел демона, пришлю я к тебе завтра послушника моего. Он парень смышлёный, большие надежды подаёт. Отслужит он недельную службу. Приютить найдётся где?

— Найдётся, думаю. На первом этаже полно места.

— Ну вот и славно. Тут видишь что, Прохор, был бы кто другой, я бы, может, и не волновался, мало ли что человеку в голову взбредёт. Но ты человек благоразумный, не пьяница, если говоришь, что демона видел, может дело серьёзным быть. Слышал я от моего отца-настоятеля всякое, что тому за годы странствий по миру удалось повидать, и про демонов он говорил тоже. Дважды с ними встречался… Тут особый подход нужен.

— Спасибо большое, Илларион, — отвечал Прохор. Я уж не знаю, чего и делать, куда и деваться. Послушника вашего примем, и место найдём, и напоим-накормим.

— Вот и славно, вот и славно, Прохор. Ждите завтра после обеда. А сейчас вынужден вас покинуть.

— Конечно, конечно. Спасибо за службу сегодняшнюю. До свидания.

Батюшка степенно направился к автомобилю. Снаружи его ждал служка. Он открыл дверь и помог Иллариону сесть в салон. Машина тронулась. Не успели представители церкви скрыться из виду, как к Прохору подошла Настя. Следователь сказала, что осмотр курятника закончен, и что она вернётся завтра утром вместе со следственной группой. На том и распрощались с последним гостем.

Прохор собрался в дом, но тут вспомнил про кур. У курятника стояла Наталья и продолжала молиться; детки куда-то убежали. Подходя к ней Прохор расслышал слова молитвы «…покаянья нету, крест над головой…», решил немного обождать. Он обошёл кругом дом, надеясь своим хозяйским взглядом заметить что-нибудь новое, необычное, что проглядела следователь, что, возможно, поможет спастись ото всей этой мракобесии. Подошёл к будке, которую со дня гибели Пса никто не трогал. Постоял рядом, вспомнил своего верного друга, взгрустнул. Сзади тихо подошла Наталья. После встречи с батюшкой она казалась менее взволнованной. Прохор справился о её здоровье, о детях — всё было в порядке. Скотина тоже была напоена и накормлена. Кур временно посадили в сарай, перенесли туда кормушку и поилку. Хозяйство было в надёжных руках и содержалось в порядке, несмотря ни на что. Прохор немного расслабился, на душе потеплело. Остаток дня прошёл за обычными бытовыми заботами, будто ничего не произошло. Видимо, разум искал спокойствия в повседневности, и Прохор не собирался мешать этому в тот вечер.

Прибытие

Утром, едва успев умыться и позавтракать, Прохор услышал шум моторов. Выглянул в окно: в сторону его дома тянулась вереница автомобилей. Большие чёрные внедорожники ползли вперёд, покачиваясь на ухабистой дороге. Судя по одинаковым буквам на номерах, машины принадлежали государственной конторе. «Следствие, видать, едет, — подумалось Прохору, — народищу-то… будто целый взвод». Через двадцать минут после того, как процессия остановилась, Прохор понял, что был недалёк от правды: из автомобилей начали выходить люди в полевой форме, чуть разбавленные людьми в гражданском и тремя-четырьмя деловыми костюмами. Действовали быстро и слаженно: были слышны отрывистые приказы, из автомобилей споро выгружали коробки, какие-то трубы и тюки. Прохор заметил, что у калитки стоит Игорь и машет ему рукой.

Подойдя к калитке хозяин поприветствовал гостей. Игорь был как всегда любезен и улыбчив. Он разъяснил Прохору, что районные власти решили приложить максимум усилий и не допустят, чтобы на граждан и их имущество нападали безнаказанно. Так же было заявлено, что курятник будет отремонтирован и поставлен под наблюдение, дом будет взят под охрану, будут назначены ответственные, приняты меры и прочее, и прочее. Прохор слушал эту длинную уверенную речь в пол уха. Вокруг сновали люди. Не прошло и полчаса с приезда, а у курятника уже суетились рабочие: заделывали стену и ставили новую дверь. В поле через дорогу, напротив дома Прохора, устанавливали палатки, снаряжали генераторы, налаживали коммуникации, разворачивали полевую кухню. «Серьёзно взялись», — думал Прохор, глядя на растущий лагерь. Вокруг курятника были установлены осветительные прожектора, повешены несколько камер наблюдения. Дабы всячески расположить к себе хозяев, Игорь водил Прохора по местам выполнения работ: всё показывал и рассказывал, спустя час к ним присоединилась следователь Настя. Работа спорилась.

К полудню явились журналисты. На этот раз они прибыли на большом фургоне. Стоило ему остановиться, как одна из дверей распахнулась и из проёма выскочила Мария. Она осмотрела происходящее вокруг совершенно осоловелым от радости взглядом. Казалось, ещё чуть-чуть, и у неё изо рта потекут слюни. На этот раз журналистов прибыло четверо. Пока уже знакомая троица лихорадочно носилась по округе и выбирала места для съёмок, новый член бригады отогнал фургон в место базирования — то же самое поле через дорогу, поодаль от «следственного» лагеря. Егор, так звали четвёртого, вылез с водительского кресла и скрылся в глубине автомобиля. Пару минут спустя задние двери распахнулись и на землю бухнулось несколько коробок, лязгнув чем-то металлическим. Затем вышел сам Егор с тарелкой офсетной параболической антенны в руках и полез устанавливать эту самую тарелку на крышу фургона. Прохор краем глаза наблюдал за телодвижениями нового члена репортёрской команды — «связист» видимо.

После того, как антенна была установлена, настроена и протестирована, Егор подал сигнал своим коллегам. Те пулей вернулись к фургону, вооружились камерой, микрофоном, накрашенным лицом Марии и ринулись в бой. Целились они явно в Игоря, тем более, что тот везде таскал за собой Прохора, но, не дойдя метров двадцать до цели, троица была ловко перехвачена галантным мужчиной в штатском, который представился пресс-секретарём руководителя «операции» и «все вопросы только к нему». Журналистов такой поворот событий только раззадорил: значит дело было серьёзным и наверняка (естественнейше!) «нечистым». В воздухе запахло приключениями.

К вечеру, отделавшись ото всех гостей, Прохор наконец был предоставлен сам себе. Он ходил по двору, занимаясь своими обычными делами, но продолжал пристально наблюдать за обстановкой. Команда «следователей» продолжала тянуть какие-то провода: вдоль забора, у курятника, вдоль дороги. Несколько человек делали какие-то измерения, ставили метки. На место меток устанавливались прямоугольные серые коробки, которые явно ориентировали по сторонам света. Люди спешили, но действовали без суеты. Видно было, что это профессионалы, и они явно собираются закончить всё сегодня, пока не стемнеет.