Глаза смерти (СИ) - "Omega-in-exile"

Джеймс знал, что его соперник сейчас является наложником Ахмада и подставляет принцу свою задницу, однако Артура, судя по всему, это не смущало. Черт, почему?

Артур вообще был средоточием противоречий. Сначала он яростно отвергал все попытки Джеймса приблизиться к нему, затем появился словно ниоткуда и сам запрыгнул в его постель, но при этом не скрывал, что не любит Джеймса. И не скрывал, что убил его брата и отца. Джеймсу казалось, что эта хаотичность мышления и поступков заразна, иначе он никогда не подпустил бы Артура к себе, несмотря на всю любовь к нему. Но за этой хаотичностью скрывалось нечто другое. Нет, не скрытая логика, не далеко идущие планы, а парадоксальная натура, полная тьмы и боли и пытающаяся преобразиться.

Джеймс никогда не понимал Артура до конца. Он пытался увидеть, что таится во мраке его черных глаз, но безуспешно. Невольно Джеймс вспомнил слова старой карги – герцогини Трамбулл, которая привела пример с уничтоженной планетой из “Звездных войн”. Возможно, старая ведьма была права. Душа Артура напоминала уничтоженную планету, превратившуюся в скопление осколков, астероидов, кружащихся в хаотическом, смертельном танце. И всех, кто осмелился влететь в это скопление, ждала неминуемая гибель. Джеймсу подумалось, что он полюбил один из этих осколков, на котором чудом сохранилась жизнь прекрасной планеты. А вокруг носились другие осколки и смертельное столкновение могло произойти каждый миг. Интересно, а этот Энди? Он-то что любил в Артуре, если любил вообще? Какой из таинственных осколков привлек его?

Алтухин… Джеймс знал его еще до встречи с Артуром. Алтухин был отличным сабом. Джеймса тянуло к этому парню, но в то же время что-то отталкивало, пугало. Порой, во время бдсм-сессий, глядя в серые, широко раскрытые глаза Алтухина Джеймс понимал, что видит себя. Словно он сам был этим парнем, но в то же время другим – темным, отвратительным, пугающим. И он ненавидел Алтухина, но скрывал эту ненависть от самого себя, потому что она не укладывалась в его сознание. Встреча с Артуром и его непонятная, глупая влюбленность в Алтухина заставили эту тлевшую в Джеймсе ненависть вырваться наружу, и теперь она полыхала черным огнем, готовым уничтожить ненавистного соперника. И ненавистного двойника Джеймса.

Нет, к черту Алтухина. Он приговорен, и точка. Артур полюбит его, Джеймса. У него нет выбора. Потому что только Джеймс способен его защитить. Ведь его мальчик слишком хрупок – и душевно и физически. Артур – это оранжерейный цветок, который погибнет в грубых руках или на холоде одиночества, без любви, заботы и защиты.

О, нет, это все сентиментальность! Джеймс понимал, что его возлюбленный вовсе не такой уж беспомощный: он привык жить один, был самостоятелен (на взгляд Джеймса, даже чересчур самостоятелен), умел действовать в опасных ситуациях. Но все равно он был слишком слаб и нежен. Просто Артуру невероятно, поистине фантастически везло. При его-то образе жизни, когда он отдавался едва ли не первому встречному, шлялся по мерзким притонам, да еще играл в смертельно опасные игры с чертовой Антисетью… Проклятье, Джеймс не мог даже думать об этом! Его Артур не мог принадлежать никому кроме него! Только он, Джеймс, мог ласкать его горячее, трепетное тело, пить аромат его мягких губ и удивительно нежной кожи, сжимать упругие ягодицы, входить в его жаркое местечко, нащупывать самое сокровенное, сводящее с ума и чувствовать, как тот отдается весь, без остатка. Джеймс хотел замирать от наслаждения, когда гибкие руки Артура обвивали его шею, с благоговением целовать его хрупкие, изнеженные пальцы, чувствовать, как Артур задыхается, извивается, бьется под ним!

Да, Джеймс осознавал, что красота его возлюбленного не вечна, что однажды она поблекнет, но для него Артур навсегда останется прекрасным! Потому что Джеймсу важна была не только красота его тела, но важен был сам Артур. Старая герцогиня Трамбулл была права – душа Артура, это скопление астероидов, попав в которое, легко погибнуть. Но Джеймс скорее готов был умереть в этом сумасшедшем танце космических осколков, нежели жить в холодном мраке вдали от него.

И сейчас, когда началась изматывающая война с Крейгом, Артур был особенно нужен Джеймсу. Он был глотком жизни в океане смерти. Без него Джеймс не мог выиграть войну, не мог выжить. И мальчик чувствовал это. Джеймс был благодарен Артуру за то, что тот не стал упрямиться и согласился немедленно улететь из Рима, где за ним вел охоту похотливый ормузский жеребец, да еще в компании чертова русского! И Джеймс был втайне рад, что Артур настоял на своей поездке в Австрию. Хорошо, что он будет рядом. Но, само собой, его мальчику нечего делать на развороченном взрывом химическом заводе, эта обстановка совсем не для него. Джеймс решил, что Артур будет дожидаться его в роскошном в венском отеле. Просто Джеймс будет знать, что Артур совсем недалеко, и ему станет легче.

Самолет приземлился в венском аэропорту, Ферренса у трапа встречал Молтон, который вылетел на место еще утром.

- Подтверждается? – первым делом спросил Ферренс.

- Да. Это Крейг.

- Скотина. Сколько всего жертв?

- 29-ти погибших на месте, четверо скончавшихся в госпитале. 17 ранены, из них 11- тяжело. Взрывное устройство было установлено очень грамотно. В самом уязвимом месте.

- Кто-то из персонала?

- Да. Проникновение извне исключено. Всюду камеры и тройная система защиты.

- Подозреваемые?

- Один технолог бесследно исчез. Его нет ни среди погибших, ни среди раненых. Репутация, кстати, безупречна. Проработал на этом предприятии почти 17 лет.

- И?

- Мы проанализировали данные о его телефонных звонках. Он регулярно звонил на два подозрительных номера. Предпоследний звонок был сделан за 40 минут до взрыва, последний – через четыре минуты после взрыва.

- Удалось напасть на его след?

- Удалось. Но боюсь, что след ведет прямиком в Дунай. Скорее всего, его тело выловят через день другой где-нибудь к югу от Вены. А может быть, и не выловят.

- Заметают следы, – кивнул Джеймс.

- Конечно.

- Где сейчас Крейг?

- В своем поместье в Шотландии. Охотится.

- Надо признать, он попал в цель. Но пришла наша очередь стрелять.

- Мои люди готовы.

- Отлично. Но уничтожим мы его после того, как уничтожим все вокруг него.

- Джеймс, чем быстрее мы его уничтожим, тем лучше. Он действует как мясник. Покушения, диверсии… И это в центре Европы, мать твою, а не где-нибудь в Ираке…

- Да, и надо признать, его тактика весьма эффективна. Теперь акции GLA рухнут, и это облегчит ему задачу. Он уверен, что вынудит меня согласиться на допэмиссию. Но он ошибается. Контроль над GLA останется за мной. А вот ему придется потерять многое, очень многое. Мы задействуем план Z25.

- Ты уверен? Возможно, пока не стоит…

- Уверен. Стоит. Теперь скажи мне: какова реакция властей?

- Правительство Австрии в курсе, что произошла именно диверсия. По счастью, утечку отравляющих веществ удалось предотвратить, да официально их на заводе и не было. Формально он совершенно безопасен для окружающей среды. Но в Вене все равно легкая паника. «Зеленые» подняли гвалт. Требуют расследования, закрытия производства. Власти выступают с успокаивающими заявлениями.

- Они знают, кто стоит за этим?

- Нет. Подозревают, что сработала одна из ближневосточных группировок. Тут, в Австрии, до черта беженцев из Сирии, Ирака и еще хрен знает откуда.

- Пусть подозревают Ближний Восток.

- Но учти, здешние власти полны решимости отстаивать версию нарушения технологического процесса. Ответственность, таким образом, падет на нас.

- Плохо. Но придется смириться. Для нас главное – не допустить утечек информации о том, что именно изготавливалось в этих цехах. Пусть PR-служба подготовит соответствующий пресс-релиз. Не публиковать без моей визы!

- Джеймс, все будет сделано, но… Это же колоссальные репутационные и финансовые потери. Акции уже обрушились!

- Да. Но вскоре они снова вырастут. У меня есть некая комбинация…