Брат-оборотень: выбери меня! (СИ) - Кривенко Анна

— Всё в порядке!

Вокруг царила кромешная тьма.

Вайлет взглянул вверх и понял, что незначительно мелкое колечко голубого цвета и есть дыра в земле, в которую они провалились. Какая же здесь глубина???

Приподнялись, чувствуя противную сырость в одежде. Похоже, здесь действительно когда-то был колодец.

Кто-то выкрикнул сверху имя принца, и он тотчас же ответил, что с ними всё в порядке. Его голос гулко отразился от стен и умчался ввысь.

Заклинание магического огонька у принца удалось сразу же. Небольшой светящийся шарик засиял в руке, открывая обзор на старую кирпичную кладку, поросшую мхом. Дно колодца было усеяно камнями, местами очень острыми, и Катарина даже удивилась, как легко они отделались: у неё от удара немного болело бедро, но не более того.

Вайлет сделал несколько шагов вперед, присматриваясь, как вдруг под его ногами раздался пугающий хруст, и он поднес огонек к полу.

Катарина едва сдержала вскрик: среди камней, распластавшись в уродливой вывернутой позе, лежали останки человека. Одежда на нем почти истлела, а из-под остатков плоти виднелись потемневшие кости. Провалы глаз на черепе пугали своей чернотой, а на затылке виднелась внушительная дыра, свидетельствовавшая о том, какой смертью умер этот человек.

Вайлет стремительно поднял руку выше, чтобы Катарина больше не видела мертвеца, и обернулся к ней.

— Все в порядке, сестренка! Он не причинит нам вреда…

И даже его уже привычное обращение «сестренка» в этот момент не заставило ее неприязненно вздрогнуть. Сердце колотилось, по телу разбегалась неприятная дрожь…

Вдруг ожил Разящий.

Катарина испугалась, что вновь спровоцировала его своими эмоциями, но, прежде чем она смогла успокоиться, меч со звоном выскользнул из ножен и взлетел в воздух. Девушка инстинктивно загородила собой Вайлета, но его руки тут же мягко опустились на ее плечи.

— Не бойся, — горячий шепот опалил ее кожу около уха, заставляя Катарину тут же покрыться мурашками. О, как же тяжело было от его близости! — Разящий нацелился не на меня. Смотри!

И правда, меч медленно развернулся и поплыл в сторону жутких останков, зависнув прямо над ними. Засветился. Мягкое голубоватое сияние разлеталось по воздуху, принося с собой неожиданный холод. Магия!

И вдруг… такое же сияние появилось внутри черепа, и его глазницы превратились в полыхающие круги.

Вайлет обнял Катарину со спины, словно купируя ее испуг, но девушка не боялась. Скорее тосковала, потому что именно это чувство вдруг заполыхало в воздухе, исходя от меча…

Разящий… скорбел???

Это было и странно, и жутко, и прекрасно одновременно. Кто или что сделало его таким, было непонятно, но с этого момента Катарина больше не могла воспринимать его, как просто вещь. Он имел душу. Только чью???

И при чем здесь этот скелет?..

* * *

Сверху едва-едва доносились голоса, но ни верёвку, ни лестницу до сих пор никто не спустил.

Разящий уже вернулся в ножны, а Вайлет и Катарина присели на один из массивных камней, оказавшийся достаточно плоским.

Одежда изрядно пропиталась сыростью, и Катарина начала замерзать. Она обхватила себя руками, но не могла согреться, как вдруг почувствовала, что на ее плечи опускается что-то тёплое.

Обернувшись, увидела, что Вайлет снял с себя камзол и набросил на неё, оставшись в одной тонкой рубашке.

— Ты же замёрзнешь! — воскликнула Катарина, привыкшая, что обязанность заботиться о ком-то обычно лежала на ней.

Вайлет улыбнулся, блеснув рядом белых зубов во свете магического огонька.

— Не замерзну, глупышка! Я же мужчина!

И сказано это было так нежно, что Катарина начала покрываться румянцем от волнения.

Ну как он может быть таким??? Зачем? Неужели трудно быть равнодушным и прохладным, чтобы не теребить зазря ее сердце? Но Вайлет ведь не знает о ее чувствах…

И вдруг он обнял ее! Словно ему было мало отдать Катарине свою одежду! Обнял со спины, еще больше согревая.

— Ты замерзла, — прошептал он, — я согрею тебя. Я ведь могу это сделать? Ты не боишься меня, сестренка?

Катарина не смогла ответить. Дрожала так неистово, словно окоченела совсем, но на сей раз это было вовсе не от холода.

«Боюсь! Боюсь ужасно, но не тебя, а себя!!!» — хотелось прокричать ей, но она сдержалась и отрицательно мотнула головой.

— Ну и славно, — довольно пробормотал Вайлет, касаясь подбородком ее плеча. — Я никогда не обижу тебя…

Катарина настолько нервничала, что не удержала рвущийся наружу смущающий вопрос.

— А с Эвери ты тоже… такой?

Выпалила и ужасно оробела.

Вайлет молчал несколько мгновений, а потом ответил:

— Нет, пожалуй. Хотя я люблю её всей душой, но… она не нуждается во мне так, как ты…

Катарина в очередной раз поразилась его открытости и просто смущающей прямоте. Неужели он не боится вот так нараспашку открывать сердце? А если она начнет о нем плохо думать?

Хотя нет, не начнет…

О Вайлете думать плохо было просто невозможно.

Вот только с каждым днем Катарине было все тоскливей и тоскливей около него. Он был слишком невероятным, и она влюблялась всё сильнее.

Где-то изнутри начала подниматься злость.

Ну должны же быть у него хоть какие-то недостатки! Хоть что-то, что заставило бы ее сердце замолчать и утихомириться??? Может, он на самом деле жесткий и грубый, а все эти слова только умелое прикрытие? Но зачем это ему??? Нет, не то…

Или у него есть какой-то грязный секрет, которую он вынужден скрывать??? Но Вайлет казался настолько светлым и чистым, что никакая тайна не вязалась с его прекрасным образом.

Нет, никаких тайн у него просто нет…

А значит, мучения Катарины неизбежно продо́лжатся…

— Расскажи мне о себе, — решилась попросить девушка, всё ещё подрагивая в его объятьях.

Вайлет хмыкнул.

— Во мне нет ничего особенного…

— А семья твоего настоящего отца… какая она?

Вайлет замер от неожиданности и изумлённо произнес:

— А откуда ты знаешь, что у меня другой отец?

Катарина запоздало прикусила язык. Дёрнул же её демон спросить о таком!

— Эвери рассказала мне, — пришлось признаться ей. — Поэтому я в курсе, что вы с императрицей родные только по матери, а со мной… у тебя нет настоящей кровной связи…

Сказала и замерла, совершенно не представляя, что может ответить Вайлет на это.

А он думал. Оказывается, Катарина знает, что они родные лишь формально. Значит, он не должен вот так обнимать ее сейчас? Значит, не стоило вести себя с ней, как с настоящей сестрой?

Но резко отдаляться от девушки после такого было бы крайне неправильно. Хотя Вайлет, честно говоря, смутился…

Он был уверен, что она считает его настоящим братом, иначе не позволил бы себе быть настолько близко…

Но теперь уже было поздно.

Он не отстранился, а заставил себя расслабиться и заговорил с максимальной непринуждённостью:

— Моя семья… у меня семь братьев — все старше меня — и две младшие сестры. Помимо Эвери. Есть еще три брата по матери, но я знаком только с одним. С братьями я никогда не был дружен, а вот с сестрами общался нормально. Особенно с Дайей, — его голос еще более смягчился, выдавая его отношение к сестре. — Ты удивительно напоминаешь мне её, наверное, поэтому мне так просто с тобой сейчас… — щёки Катарины запылали от очередной волны смущения и удовольствия, в груди разлилось тепло. Да и дрожать она уже фактически перестала. — Она всегда нуждалась во мне, пока я жил на родине, и мне очень нравилось возиться с ней с утра до ночи… — голос Вайлета стал мечтательным, и девушка поняла, что он тоскует по тем временам. — Отец меня никогда не жаловал, хотя и не относился жестоко. Эльгер — старший брат — меня откровенно не любил. Он же и настроил остальных братьев против меня. А Дайя меня постоянно защищала. Она была любимицей отца и выпрашивала у него для меня какие-то мелочи: то лук новый, то коня, то разрешение покидать дворец…