Сретенских модисток заняли подгонкой платьев дамы губернатора Хорошкина, которые не были столь забывчивы и беззаботны, как госпожа Штольман, и похлопотали о нарядах заранее, едва получив приглашение. Поэтому Аня махнула рукой и доверилась, отдав бесценные наряды, купленные обожающим племянницу Петром Ивановичем, рукам белошвеек из числа местных каторжанок.
Эти женщины уже несколько месяцев работали в швейном цехе. Некоторые из них были настоящими мастерицами, с чуткими руками и неимоверной усидчивостью. Швеи с удовольствием взялись за предложенную работу. Одно дело надоевшие халаты для арестантов шить, а другое дело работать с тонкой тканью и кружевами. Иные такой красоты и за всю жизнь не видывали. Другие видывали и забыли.
Да еще для кого, для жены начальника каторги, которая никогда не заставляла работать бесплатно, а всегда щедро платила, да еще ценные отрезы и лоскутки дарила.
- Аннет, ты меня с ума сведешь! - хватался за голову Миронов и чуть не рвал на себе волосы, - это платья достойные особ королевской крови, а ты их даешь на переделку каторжанкам.
- Это проверенные работницы, Петр Иванович, они все сделают в лучшем виде. - тут же вступился за решение супруги Штольман.
- Я бы Ваши платья, дядя, ни за что не обидела. И Вас тоже. - легко поцеловала в щеку насупленного Миронова племянница.
- Анна Викторовна, а Вы пустите меня на финальную примерку? Очень интересно посмотреть, что же там такое для Вас пошили. - спросил Яков Платонович.
- Почему нет? Когда все будет почти готово, я Вас приглашу. - весело улыбнулась драгоценная.
После долгих разговоров решено было ехать в Благовещенск втроем. Яков Платонович и Анна Викторовна с горничной Татьяной планировали доехать в экипаже до Сретенска, ну а после пересесть на большой комфортабельный пароход “Ингода”.
Алексей Юрьевич тоже получил приглашение и ехал вместе с Хорошкиными, сопровождая невесту. Если до Сретенска семья губернатора и жених их дочери добирались отдельно от супругов Штольман, то на пароходе они должны были соседствовать.
Губернатор заранее предвкушал веселье и рассказывал Якову Платоновичу, а также будущему зятю о таинственном ритуале посвящения.
- Дам от таких испытаний избавим, больно слабы и визгливы, а вот Вы, господа новобранцы речного флота, Вам не отвертеться, славный Амур зовет!
Штольман иронично усмехнулся и весело подумал, что уж что-что, а с ритуалом посвящения, еще и на глазах дам, среди которых будет его любимая жена, он справится и не ударит в грязь лицом.
Замещать Якова Платоновича оставался начальник Карской тюрьмы Львов. После череды происшествий, в которых подчиненный показал себя очень толковым управленцем, Штольман стал вполне осознанно готовить чиновника к продвижению по службе, чтобы в будущем рекомендовать его на свою должность.
Начало сентября выдалось для здешних горных мест довольно теплым. С началом осени начинались традиционные девять месяцев засухи. Дожди, как по волшебству, резко закончились. Первый заморозок не тронул еще пышной зелени и даже прохладные осенние ночи не были еще настолько холодны, как в прежние годы.
- По утрам на реке может быть очень прохладно, Анна Викторовна. Возьмите с собой накидку и теплый плащ. - наставлял супругу Штольман
- И Вы возьмите. - улыбнулась Анна.
- У меня же парадная форма. Там все предусмотрено.
- А к фраку?
- К фраку возьму. – усмехнулся ее заботе супруг.
В день отправления из Кары они еще раз проверили все свои кофры и чемоданы. Багаж вышел приличным. Главным образом за счет Аниных платьев.
- А что делать, - улыбнулся Штольман, - коль даме положено блистать и менять наряды, значит так тому и быть.
Он вспомнил, как на днях присутствовал на примерке.
Аннушка стояла на большом высоком табурете и три мастерицы быстро подшивали подол.
Яков знал, что практически любое платье от самого простого до бального смотрится на его жене великолепно. Однако сегодня он опять не отказал себе в удовольствии полюбоваться на нее.
Его супруга послушно и спокойно стояла на невысокой скамье, явно привыкшая к подобному времяпрепровождению. А ведь Петр Иванович рассказывал, что племянница в юности была совершенной егозой!
Волосы у Аннушки были собраны наверх и пушистыми непослушными локонами падали на лицо. Она восхищенно улыбалась, рассматривая себя в большое зеркало, которое поднесли ей женщины. Нежно-розовое платье оттенка “пепел розы” из тюля и шифона на атласном чехле по подолу было украшено изящными тканевыми цветами.
У Якова зашлось сердце. Его жена была так нежна и обворожительна. Да там опять все кавалеры с ума сойдут и растерзают ее бальную книжку. Он обещал ей больше не ревновать…Внешне так и будет, но над мыслями он пока не очень властен.
Яков почему-то сфокусировался на ее глазах. Ему показалось, что голубые глаза супруги, и без того насыщенного оттенка, стали еще глубже. И цвет лица стал таким мягким и розовым… Его хорошенькая супруга просто светилась изнутри.
Аня поймала его внимательный взгляд и вопросительно подняла брови.
- Очень красиво, - сказал Яков, надо отдать должное Петру Ивановичу, новые платья выше всяких похвал.
С Анечкой явно происходили какие-то изменения, и он улыбался, замечая каждую мелочь.
Новость о том, что племянник сделал предложение девице Хорошкиной, Яков Платонович воспринял благосклонно. Положительно, губернатор озорничать молодым не позволит и будет приглядывать и за зятем, и за общим благополучием молодой семьи, продвигая Алексея Юрьевича по службе сообразно его заслугам и талантам. Племяннику было отписано неплохое наследство от старшего Штольмана. Оно было в разы меньше чем то, что было положено основному наследнику Якову Платоновичу, но все-таки оно давало Лебедеву неплохое положение в обществе. Доходы от недвижимого имущества давали основания предполагать, что, даже оставив службу, бедствовать молодая семья не будет.
Анна Викторовна, услышав, что племянник собрался жениться, сначала нахмурилась. Она подозревала Алексея Юрьевича в поспешности и легкомысленности. Однако потом, увидев жениха и невесту гуляющими по берегу реки, переменила мнение. Уж больно довольными выглядели помолвленные. Свадьбу назначили на середину ноября. У Аринушки каждый день теперь был наполнен хлопотами. Приданое пересчитывалось и дошивалось, девушка постоянно ездила к модистке вместе со своей маменькой.
- Как Вы считаете, Анна Викторовна, приятные хлопоты? - спросил о свадебных приготовлениях Хорошкиных Яков Платонович.
- Думаю да, во всяком случае нашей невесте очень нравится. - одобрила хлопоты подруги Аня.
Оказывается, Яков думал о другом.
- Я не дал Вам вдоволь побыть невестой. - нахмурился Штольман.
Если бы возможно было повернуть время вспять, он бы все сделал по-другому.
Аннушка подошла к мужу и положила руки ему на плечи.
- Яша, в день нашего венчания я была очень счастлива. И после тоже. Ни одна пышная свадьба на свете не сравнится с возможностью просто быть рядом с тобой. Три месяца в нашем случае были бы безумно долгими. А так, утром ты забрал меня из дома, а ночью мы спали уже в одной кровати. Утром следующего дня я проснулась чуть раньше, ты был рядом, на расстоянии вытянутой руки, и это казалось настоящим чудом.
- Надо было идти к твоим родителям сразу, после того поцелуя на складе.
- Надо было! - согласилась Аня.
- И ты бы согласилась? Видеть же меня не желала.
- Согласилась, даже не сомневайся. - кивнула головой Аннушка и потянулась за поцелуем.
Сладость ее поцелуев за эти два года только усилилась. Аня целовала мужа то нежно, то страстно и требовательно, забираясь ладошками под рубашку, но неизменным оставалось одно - Яков сходил с ума от близости ее губ. С того самого памятного дня на складе он не знал прекраснее. Как он продержался без ее поцелуев целый год? Безумец!
