Не ходи с ним на озеро - Генер Марго

Элина, развалившись на соседней кровати, листала ленту, ее подведенные перманентным макияжем брови в задумчивости двигались. Вдруг она выдохнула и резко села.

– Опять! – воскликнула она и вытянула телефон в руках.

От внезапности я вздрогнула.

– Ты так до невроза доведешь, – сообщила я ей. – Что там такое?

Страшно выпучив глаза, Элина развернула телефон и сунула его мне под нос.

– Вон, смотри.

На экране лента студенческого чата, где одна за другой загружаются фотографии, на которых руки, ноги, шея, даже колени. И на всех небольшие красные точки. Они немного похожи на свежие, но уже затянувшиеся шрамики.

Рассматривать это сомнительное фотоискусство мне с утра хотелось не сильно. С укоризной я посмотрела на Элину, которая умеет даже сбежавшее на плите молоко подать, как конец света, и спросила без интереса:

– И что это?

– А сама не видишь?

– Нет, – призналась я и, поднявшись, направилась в ванную.

Элина фыркнула.

– Ты как обычно. Ни новостей не читаешь, ни в чатах не сидишь. Как ты вообще узнаешь, что происходит в универе?

Плеснув в лицо прохладной воды, я взялась за зубную щетку и ответила:

– Если честно, через тебя.

– И что бы ты без меня делала, – веско отозвалась подруга. – Так вот, дорогуша, да будет тебе известно, что вообще-то весь чат гудит с полуночи. Похоже, в общежитии клопы!

Закончив чистку зубов, я вышла из ванной и подошла к журнальному столику, где стоит графин с водой.

– Теперь в чате пишут про клопов? – поинтересовалась я, наливаю воду в стакан. – И это твоя сенсация?

Вскинув руки, Элина торопливо проговорила:

– Ты что, не понимаешь? Это нашествие! Эпидемия! Если их не вытравить, общежитие закроют, пока последний клоп не будет выведен. Говорят, это какой-то новый вид клопов. Сама посмотри.

Элина снова развернула экран ко мне. Пришлось, отпив из стакана половину, сесть рядом с Элиной и снова заглянуть в телефон. Фотографии при повторном рассмотрении действительно показались немного необычными. Будто клопы очень аккуратно выверили места, прокусили, а потом залатали. Причем на всех фото.

Увеличивая пальцами изображение, я проговорила с задумчивостью:

– Странно… Какие-то ювелирные клопы.

– Именно! – воодушевленно воскликнула подруга. – Посмотри, отметины почти одинаковые и их четное число.

– Мда? – даже немного заинтересовавшись, протянула я и наклонилась над экраном. – Надо же. И правда. Две, четыре, снова две. А вот тут восемь.

Взволнованность Элины все росла, тыкая пальцем в экран, от чего изображение на нем стало огромным, она выдохнула:

– Если бы я не знала, что это клопы, решила бы, что их кто-то специально оставляет.

Мне на это осталось только хмыкнуть.

– Ты слишком много смотришь роликов о вымышленных мирах.

– Кто бы говорил, – отозвалась Элина и улыбнулась. – Это же ты грезишь о каком-то запредельном парне и сказочных отношениях.

– А ты вообще живешь в видосах об этих самых отношениях. Наверное, уже всех коучей пересмотрела, – парировала я.

На что Элина отмахнулась.

– Вот не надо. Я самообразовываюсь. И считаю, что про отношения смотреть полезнее, чем витать в облаках.

– Зато я хотя бы мечтаю, – парировала я, хоть и не очень убедительно, но с уверенным выражением лица. – Поможешь мне перенести вещи в такси?

Элина кивнула. После чего я, переоделась в джинсы, блузку и вызвала такси. Оно подъехало через десять минут, когда мы с подругой уже стащили три небольшие, но тяжелые сумки на крыльцо. Потом дружелюбный таксист помог нам закинуть их в багажник, Элину я попросила поехать со мной, потому что в одиночку таскать сумки тяжело.

Машина понесла нас по извилистым улочкам Кёнигсберга. Сперва за окошком сплошняком мелькали старинные, высокие здания, которых здесь много. Так много, что для зелени не нашлось места, и я на миг ощутила себя в каменном мешке. Но, даже не смотря тоску по южному солнцу, я засмотрелась на архитектуру. Наверное, в этом регионе есть свой шарм, если к нему привыкнуть.

Потом пошел сектор частных домов, здесь растительности и деревьев оказалось гораздо больше. И вообще район немного напомнил парковую зону. Это мне понравилось, потому что природа всегда вызвала во мне воодушевление и настраивала на положительный лад.

Когда мы проехали большой сквер с плавно желтеющими сверху деревьями, такси затормозило у больших кованых ворот. Мы с Элиной растеряно переглянулись. Я, конечно, знала, что дом бабушки какой-то старинный, но даже подумать не могла, что это двухэтажный особняк в окруженный собственным парком и высоким кованым забором. С воротами, которые даже не ворота, а настоящие Врата!

– Вот это домина! – впечатленно выдохнула Элина, приклеившись носом к оконному стеклу.

– Сама не ожидала, – призналась я.

После чего расплатилась, а Элина выскочила на тротуар и, подбежав к воротам, вцепилась пальцами в решетку.

– И вот это все твое? – с неверием обернувшись на меня и выпучив глаза, спросила она.

Я неуверенно кивнула, вытаскивая третью сумку из багажника. Мне с трудом верилось, что теперь это действительно мой особняк.

Водитель хлопнул дверью и уехал, оставив нас перед черным узором кованых прутьев. Пару минут мы с Элиной просто стояли и пялились с открытыми ртами на мое наследство. Потом я все-таки решилась достать из кармана ключ и сунуть его в скважину ворот. Тот заскрипел в замке, протестуя против вторжения после десятилетнего покоя.

Первой на желтоватую дорожку из плитки, которая кое-где потрескалась, влетела Элина, она закружилась и выдохнула:

– Да ты королева! Сад! Деревья! И это все твое! Может дом и староват, но он твой!

Я медленно прошла по дорожке, ведущей к дому, под аркой из дикого винограда. Дом поднимался перед нами величественный, со стенами из старинного желтоватого камня, двухэтажный, с остроконечными фронтонами, стенами из желтого камня и ставнями, выкрашенными в цвет пропечённой булочки. Ремонтная бригада не тронула старину, только подлатала дыры в крыше и вставила новые стекла.

Догнав меня, Элина прошептала:

– Здесь можно снимать фильмы.

Я толкнула дубовую дверь, и нос защекотало запахами опилок, свежей водоэмульсионной краской и чем-то глубоким, древесным, как в бабушкином комоде с бельем. Паркет скрипнул под ногами, а когда я открыла дверь шире, заблестел свежим лаком.

– Гостиная, – негромко проговорила я скорее себе, чем Элине, после чего подошла к камину и осторожно коснулась пальцами старинной кладки. – Очевидно, вон там кухня. А наверху должны быть спальни и библиотека. Ну, так родители говорили.

Элина в этот момент закидывала сумки на пышный винтажный диван с загнутыми ножками, но когда услышала о библиотеке, моментально о них забыла и прощебетала:

– Библиотека?! У тебя будет библиотека?? а сколько комнат-то?

– Не знаю.

Элина подбежала к лестнице, которая ведет от центра гостиной вверх к витражному окну и расходится на две стороны. Она потрогала гладкие, недавно перекрашенные в коричневый резные перила старинной лестницы.

– Ой, Асти, а можно я у тебя тут тоже поживу? Тут же столько комнат! Зачем тебе все? – затараторила она, кружась на месте. – Да тут целый дворец!

Скинув легкую курточку, я повесила её на крючок, плечи сразу объяло прохладой. Придется топить камин, потому что сейчас хоть и ранняя осень, но ночью очень даже прохладно. К тому же дом старый и настыл. В одиночку этим заниматься труднее и скучнее, да и одна в огромном старинном доме я буду чувствовать себя неуютно.

Поэтому предложила Элине:

– Оставайся насовсем. Вместе веселее.

Элина даже замерла, а рот её открылся.

– Серьезно?

– Здесь хватит места на целую толпу, – пожав плечами ответила я. – А мы вдвоем будем ещё звонить друг другу из комнаты в комнату.

Ещё пару секунд Элина хлопала ресницами, а потом подпрыгнула и радостно захлопала в ладоши.

– Вот это да! Обалдеть! Асти, спасибо большое! – воскликнула она. – Ты не думай, я не буду сидеть на дармовщине. Я и посуда буду мыть. И окна. И уборку там всякую делать…