Галина Тюрина
Вершители легенд
Пролог. Планета Земля. Содружество.
Пляж был пустынен: лежаки и зонты отсутствовали, настилы, кафешки, раздевалки и душевые были убраны в связи с «несезонном» и штормовой погодой. Стальное море катило свои валы, одетые белой пузыристой пеной, яростно плевалось брызгами у молов, шумно выкатывалось на несколько секунд на пляж, вертя блёклую зелень водорослей, и, шипя, убиралось прочь и снова атаковало, облизывая песок и ракушки. Дул пронзительный леденящий ветер, холодное ноябрьское солнце ещё не показалось из-за горизонта.
Трудно было даже представить обнажённого купальщика в подобное время, но вот вдруг из-за сосен появилась человеческая фигура. Мужчина в одних плавках стремительно и плавно бежал по кромке воды, словно ледяная пена прибоя была прекраснейшей тренировочной дорожкой. Через несколько минут он уже миновал обширный пляж и, не сбавляя скорости, понёсся по молу к старому маяку, обдаваемый веером брызг. Выглядело это так странно и ненормально для обычного человека, что Влада сначала было подумала, что кто-нибудь шутит, забавляясь голограммой-фантомом. Однако беспристрастный датчик на браслете подтвердил: это живой человек, очень неплохо физически тренированный судя по скорости и продолжительности бега (можно и посоревноваться в своё удовольствие как с равным).
Она навела увеличивающий окуляр, чтобы рассмотреть бегуна: мужчину европеоидной наружности, с явно усредненными и идеализированными в духе классической гармонии чертами лица и простенькой прической натурального цвета (сейчас на Земле так не модно), и вдобавок с телом, совершенным просто до андроидного неприличия, без единой линии гедонистически-пикантной индивидуальности (просто отливка какая-то для тематического парка статуй «Боги – олимпийцы» из раздела «Адонис» или «Аполлон без арфы»). В общем-то, всё ясно: это звездолётчик, причём явно из флота дальнего действия, типичный представитель братии одержимых бедолаг, гордо именуемых «исследователями вселенной». Они почти все как-то так выглядят – избранная работёнка не даёт расслабиться.
Влада вздохнула: «И здесь нет покоя смертным». Потом автоматически взглянула на следящий датчик биоритмов: незнакомец явно ни капельки не устал: его сердце не ускорило биение ни на удар.
Тем временем бегун добрался до маяка и исчез в дверях этой старинной постройки. Через пару минут он появился на верхней площадке и (о, полоумный!), вскочив на перила ограждения, раскинул руки, изготовившись к прыжку.
Влада даже привстала, ведь, несмотря на приличное удаление от места действия (её флаер с открытым верхом завис над дюнами у самых верхушек передовых к морю сосен), она видела всё как на ладони.
«Ну и где же эти хваленые спасатели?» – мысленно вопрошала она.
Впрочем, «вопросить» она успела только один раз, потому что «полоумный» взмахнул руками, оттолкнулся от перил и прыгнул. Его тело на миг озарилось первым лучом восходящего солнца и исчезло в тяжёлой стали морской волны меж скалами, а спасательные автоматы так и не появились, хотя, по идее, должны были выскочить из «всех щелей» маяка ещё на мысленное опережение.
– Доигрался! – чертыхнулась Влада, посмотрев на датчик: сердце незнакомца более не прослушивалось, вероятно остановилось от удара об воду, а может быть и об чего потвёрже.
Спасатели по-прежнему не спешили появляться. Тогда женщина, более не тратя впустую ни секунды, рванула к маяку.
«Доигравшийся» лежал на воде «звёздочкой» лицом вниз. Море плавно покачивало расслабленное тело. Влада «с разбегу» почти посадила флаер на бок, и, черпнув ледяной волны, схватила неподвижное тело под мышки, одним стремительным рывком выдернула из воды, и тут же выпрямила и подняла машину.
«Утопленник» вдруг подал неоспоримые признаки жизни, ужом выскользнув из её рук и водрузившись на соседнее сидение. Оказывается, он вовсе не был без сознания или в шоке. Незнакомец уселся поудобнее и уставился на Владу таким недоуменно-любопытным взглядом пронзительно-голубых глаз, да так, что она невольно поежилась от какого-то странного, волнующего чувства.
«Надо же, человек! И какая симпатичная, ну просто очень миленькая девочка! А она ведь решила было, что я убился, вот незадача то… Придётся теперь объясняться!» – промелькнули в мозгу Влады его мысли.
«Да уж, придётся! – так же мысленно огрызнулась она, совсем не рассчитывая на то, что эти мысли будут «услышаны» её нечаянным «приобретением». – Я тебя, ну очень миленький мальчик, пристрою на обязательное обследование к психологу! Ты у меня узнаешь, что такое настоящий «естественный» экстрим, когда я на службу твою маленький рапорт отправлю… Из-за тебя, психопата-адреналинщика, теперь пол флаера воды, все туфли и брюки мокрые!»
Мужчина вдруг тихо засмеялся, всё так же не отрывая взгляда от Влады. Вода капала с его волос, капли катились по голым плечам и груди, от обнажённого тёплого тела шел пар, хорошо заметный на таком холоде, и женщина вдруг отчетливо ощутила его ответные мысли: «Девочка то, оказывается, очень грозна! Вот как, значит? За сумасшедшего меня держишь и сердишься, что оказывается, твоя помощь мне и не нужна оказалась. Не сердись, я вовсе не хотел доставлять тебе неудобства, прости. Чувствую, ты ведь такая добрая и отзывчивая, и такая хорошенькая… А то вот сейчас возьму и прикинусь травмированным и умирающим, так обида и гнев автоматически пройдут, ещё и в губы поцелуешь, когда искусственное дыхание будешь делать…»
«И не подумаю! Вижу, что передо мной за гусь! – подумала Влада. – Каков бессовестный наглец выискался! Такими вещами шутить…»
И тут до неё, наконец, дошло, что весь предыдущий диалог был мысленным.
«Ты, значит, чужие мысли умеешь читать? – беззвучно «сказал» незнакомец, опережая её удивление. – Да, давненько я на Земле не был! Это что, теперь так модно?»
«Вот это да! Братец по разуму! – только и могла «выдавить» из себя Влада, почувствовав, как он берет на себя управление флаером. – А я то подумала, что ты просто скучающий по привычным опасностям «дальнобойщик» или экстремально настроенный юнец из учебки. Сначала испугалась за тебя и удивилась, что нет спасателей-автоматов, а потом разозлилась на твое легкомыслие».
«Ты уж извини, что так получилось. Дурацкая страстишка. Люблю ощущение естественного свободного падения, но в бассейне это как-то уже не интересно, поэтому специально подбираю «вышки» с красивым природным антуражем. – Мужчина полуприкрыл ресницами шалые зрачки, его виноватая улыбка оказалась потрясающе приятной и располагающей. – Я и не подумал, что на побережье в такое время реально встретить кого-то живого, а автоматы я дистанционно вырубаю, чтобы не привязывались и не мешали. Наверное, я и твой сканер тоже на время отключил, а ты подумала, что у меня вдруг сердце остановилось».
«Именно так!»
Влада опять глянула на свой капитанский браслет: уже всё было в норме – сердечные импульсы собеседника были на месте, а ещё появилась информация из «картотеки».
«Будем знакомы. Очень приятно! – «сказал» мужчина, тоже мельком глянув на своё «украшение» на запястье. – Значит, тоже на Земле отдыхаешь? Недавно оттуда?»
«Да… Только вчера прилетела».
Влада грациозно вышла из флаера, мягко приземлившегося среди сосен и с непринуждённым изяществом пересела в рядом стоящую машину. Покидая мокрый салон, она как бы невзначай коснулась плеча своего спутника кончиками пальцев с совершенно определенной целью.
Мужчина, тоже бодро вскочивший с мокрого сидения, молниеносно оделся, высушил волосы (всё необходимое было разложено на заднем сидении его флаера) и через пять минут уже сидел рядом.
«Поехали? – кивнул он ей, ненавязчиво и нежно беря за руку и целуя в ладошку, в глазах его отразилось ожидаемое «обожание». – Я так сильно тебя искупал, что мне жутко стыдно. Я отвезу тебя домой».
Влада опять взглянула в его лицо, и неожиданно он тоже представился ей необыкновенно привлекательным именно как мужчина. Даже внутри сердца что-то как будто сладостно сжалось и нетерпеливо заворочалось. Но она не дала целиком завладеть собой этому, показавшемуся ей подозрительным (главным образом по быстроте охватывания и силе), страстному чувству, безжалостно задушив зов плоти и изо всех сил пытаясь встряхнуть себя, отрезвив и выведя из сладкого ослепления, одновременно устанавливая непроницаемый «блок» на доступ к своим мыслям. Беседу же она перевела на «внешний» словесный уровень, сказав:
