Какой длинный стих. Ужас, я устал, – признался глава гильдии, и остальные закивали. – А теперь самое главное. Ояд, слушай в оба:
Согласен ли вступить ты в бой?
Ты в силах снять все обвинения.
– Да, я вступаю, –
ответил Ояд заученными ещё с детства словами. У него был ещё вариант «Я не согласен».
Пусть с тобой
Закон пребудет Незабвенный, –
закончил глава гильдии и повернулся к Ахелю. Тот уже пришёл в норму после верёвок, был свеж и полон сил для схватки.
Теперь с врагом обязан ты
Сойтись в бою! –
напомнил глава гильдии Ахелю очевидную вещь, но этого требовала «Книга Явлений».
ответил Ахель по уставу и взял приготовленный нож, полагавшийся каждому перед дуэлью. По правилам, после прочтения этих строк все, кто не дрался, должны были уйти с места схватки. Тогда дуэль сразу и начиналась: нужно было оставаться начеку, иначе, как только все уйдут, можно получить ножом смертельную рану – и сразу проиграть. Этого Ахель не хотел!
Боритесь, люди, за мечты:
Сейчас начнётся схватка злая!
Бой будет – ясно всем – жесток,
Но вас, –
глава гильдии перевёл взгляд на Ояда, показывая, что хотя он и ничего не говорит от себя, а только зачитывает слова по «Книге Явлений», но всё равно хорошо бы ему прислушаться. Эти слова, написанные мудрецами, как надеялся начальник, произведут хоть какой-нибудь эффект на Ояда, но надежда была хрупка и ничтожно мала. Тем не менее он прочитал с особым выражением, сверля Ояда глазами:
Одуматься прошу я:
Когда начнёте, пусть поток
Безумья вас не околдует.
Пусть будет устранён разлад
Без боя: доброта – наш клад.
Обращение кончилось, но Ояд, кажется, осознанно услышал только слово «клад» и налился особенной яростью.
Все быстро удалились из палатки. Ояд, как дикий зверь, бросился прямо на Ахеля с крепко зажатым в руке ножом. Это произошло так быстро, что Ахель чудом успел понять: их дуэль началась.
Глава 9. Счёт жизней
Одним прыжком Ахель отскочил в сторону от разъярённого Ояда. Тот врезался в мягкую стену шатра и повалился на неё, но тут же встал, чтобы продолжить бой. К этому моменту к нему уже подскочил Ахель с ножом в руке и попытался проткнуть соперника, тем самым закончив дуэль в самом начале. Его задумка не удалась: Ояд ловко перехватил его руку и крепко сжал её. Ножом, зажатым во второй руке, купец намеревался проткнуть Ахеля, но теперь уже Ахель схватил купца свободной рукой.
Силы Закона пришли в возбуждение оттого, что дуэль, находящаяся под их защитой, началась. Шатёр нагрелся; стало душно. Каждая частица воздуха вновь стала излучать золотое свечение. Оно усиливалось, порой доводя глаза до слабой боли.
Дуэлянты несколько мгновений стояли почти неподвижно, безуспешно пытаясь высвободиться. Это не вышло ни у одного. Тогда в действие пошли ноги: Ояд пнул Ахеля в живот. Тот поморщился, но хватку не ослабил, напротив, собрался с силами и вырвался из тисков купца. Получилась выгодная расстановка положений: Ахель высвободил руку с ножом, а нож купца по-прежнему был зажат в той его руке, которую сжимал Ахель.
Было самое время нанести победный удар. Ахель устремил нож прямо в горло противнику. Тот присел и потянул Ахеля на себя. Ахель упал вместе с Оядом. Их руки расцепились. Они пытались скорее подняться на ноги, не давая при этом противнику добиться того же. В итоге они начали драться лёжа, сцепившись в яростном клубке, в котором то и дело мелькали два ножа. И Ахель, и Ояд ужасно утомились: ни один из них не имел хорошей физической формы. До этого они не дрались, наверное, никогда. Сегодня жизнь заставила их сцепиться в схватке. Только вот жизнь перед этим не укрепила их сердца, не раздула лёгкие и не увеличила мышцы. Страх, злоба и, конечно же, нагрузка выжимали из врагов последние силы.
Ахель начал терять реакцию. Если в начале боя он ещё понимал, какой удар хочет нанести Ояд, когда тот только замахивался, то теперь мысли и предположения путались. Кто-то устанет первым и проиграет. «Ну нет, – решил Ахель, – нельзя ждать потери сил. Нужно заканчивать прямо сейчас!»
Он с риском для себя откатился от Ояда и выиграл несколько мгновений, чтобы встать. Ояд с трудом поднялся, ведь на полу он был более уязвим. В его глазах всё замерцало, и между этими блёстками он увидел Ахеля, находящегося почти вплотную к нему. Оба соперника совсем обессилели. Глаза щипало от золотого сияния – верного знака покровительства Закона. Если бы «Книгу Явлений» не закончили дополнять много лет назад, то она пополнилась бы упоминанием о ещё одной дуэли.
Из последних сил Ахель попытался загнать клинок прямо в грудь сопернику, под кожу, ниже кости, по диагонали – прямо в сердце! Рука купца как раз не закрывала эту часть тела. А где же вторая рука, с ножом? Ахель не заметил её. «Какая разница, – решил он. – Сейчас ударю – и всё кончено!»
Он нанёс удар. Нож тихо, почти с шелестом, вошёл в грудную клетку Ояда. Но Ахель не смог порадоваться этому: его горло пронзила резкая боль. Торговец успел ударить его ножом сбоку по горлу. Соперники нанесли друг другу смертельные удары, пошатнулись и упали на ковёр. Оба испытывали сильнейшую боль, но их впадающее в обморок сознание понимало, что бой не окончен. Точнее, купец думал, что бой как раз окончен, а вот Ахель так не считал.
Дело было, конечно, в Законе: человек, занимавший какой-то ранг, имел от одной до десяти жизней. Они давались при повышении. Потерять их можно было либо при понижении, либо при старении, либо от травмы. Сейчас Ахель и Ояд получили смертельные ранения. У них явно списалось по одной жизни. Только вот купец думал, что у Ахеля она одна: ведь селяне имеют одну или две жизни. Плюс Ахель упоминал о каком-то случайно выпитом им яде. Значит, решил купец, теперь его соперник точно умрёт. Но Ахель знал, что ещё поборется. Конечно, потерять жизнь, даже имея в запасе ещё несколько, всё равно ужасно неприятно, но как приятно сознавать, что имеешь запас! И как же сильно стараешься в такие минуты сохранить его!
Купец полагал, что, когда он очнётся от обморока, его соперник будет уже мёртв, поэтому не следил за падением. Ахель почти лишился чувств, но постарался упасть на купца. Проявив чудо ловкости, он рукой выбил нож из ладони Ояда. Ояд понял, что что-то не так: если Ахель почти мёртв, то зачем он сопротивляется? Страх наполнил сознание купца, но ни он, ни соперник уже ничего не могли сделать: они потеряли сознание, и Ахель упал на Ояда.
Золотой свет впитался в их тела. Раны зажили. Организм очистился от повреждений. Пришёл черёд их сознанию обрести ясность. Как и полагалось при примерно одинаковых ранениях, бойцы пришли в себя почти одномоментно. Ояд первым открыл глаза. Он попытался столкнуть с себя Ахеля и доползти до ножа, но Ахель был не такой уж и лёгкий. В результате купец освободил руку и потянулся к ножу. Осталось только взять оружие.
Но Ахель в этот момент тоже открыл глаза – и с размаху вонзил свой нож прямо в лоб Ояда, размозжив кость и пронзив мозг. Рука купца ослабла и прекратила всякие попытки дотянуться до спасительного ножа. Да и смысла в этом теперь не было. Золотой свет сгустился вокруг мёртвого торговца и залил его такими яркими лучами, что Ахель отвернулся, боясь потерять зрение. Такие случаи в истории были. Вскоре свет начал тускнеть. Когда Ахель вновь посмотрел на то место, где лежал Ояд, его уже не было. Только растворяющееся пятно света и охлаждающийся участок тепла напоминали о бое и о Законе.
