Замечание Пиппы о логистической сети, которого Лакс поначалу не понял, теперь обрело смысл. Пиппа много и оживленно обсуждала логистику с Ильхамом. Впрочем, по мере того как шли дни и приближался фронт, она все больше сосредоточивалась на видеосъемках, а различные пути снабжения, щупальцами тянущиеся к фронту, стала изучать Белла. Гопиндер, говоривший на пенджаби куда лучше Лакса, помогал ей в этом разобраться. Кореянка Сью, вторым языком учившая мандаринский диалект китайского, сделалась в группе кем-то вроде аналитика разведки: просеивала свежие видео с фронта и отмечала на карте «горячие точки».
Они снова пересекли рубеж в четыре тысячи метров, а затем и в пять тысяч, прежде чем опять начали терять высоту. Голые горные хребты над речными долинами казались неправдоподобно высокими, словно марсианские горы. Но вот путешественники вновь спустились на скромную высоту в три тысячи триста метров, чтобы пересечь долину Инда. Река сперва текла с гор на северо-запад, затем поворачивала на юг и устремлялась к морю, по дороге вбирая в себя воды пяти рек Пенджаба. Место, в котором путники переправились на тот берег, отстояло от вечно «мерцающей» границы всего на девяносто километров. Однако переправа через Инд для любого, кто связан с Индией, — событие нерядовое; поэтому они остановились здесь на ночь, собрали все Братство, рассеянное по разным автобусам, в одном месте, поужинали за одним столом и легли спать, чтобы наутро вместе шагнуть в неведомые земли. Теперь они путешествовали просто на автобусах, все пассажиры в которых были похожи на них самих — такие же люди, едущие на восток с той же целью. Проехав перевал высотой в пять тысяч четыреста метров, остановились на ночлег в маленькой деревушке, чтобы сделать селфи на фоне гор и пополнить наличными местную экономику. Потом спустились на высоту в четыре тысячи, где уже можно было жить: здесь дорога снова разветвлялась. Любому, кто направлялся к Линии, требовалось пройти через контрольный пункт на перекрестке. Ради этого индийская армия выстроила здесь логистическое депо и поставила блокпост. Военные машины, которых здесь проезжало множество, пропускали без всяких проверок. Транспорт с добровольцами останавливали, пассажиров заставляли выйти и загоняли в большую пневматическую конструкцию. У некоторых приезжих уже имелись чипы, так что их свободно пропускали через ряд металлических детекторов на другую сторону. Других же — в том числе и всех членов Братства — отвели в баскетбольный зал, где им предстояло, рассевшись на полу, просмотреть презентацию о Линии Фактического Контроля и пройти тест.
Южный Техас
Т. Р. — или, вернее, его пилот — любезно посадил вертолет поодаль от места, где Руфус припарковал свой трейлер, и с подветренной стороны. Так что машину Руфуса не забросало мелкими камешками и не покрыло пылью — двумя основными компонентами этой части Техаса — на полпути между Сан-Антонио и Ларедо, в пятистах милях к востоку от ранчо «Летящая S». Была половина седьмого утра; день обещал быть ясным, но не чересчур жарким. Согласно расписанию, проработанному командой Т. Р. с поразительным вниманием к деталям, Руфусу предстояло наслаждаться вниманием босса в течение трех часов; после этого наступало то, что они называли «полный стоп». Что это значит, Руфус не знал — и, судя по тону, каким об этом говорили, лучше было и не спрашивать. Он уже представлял себе, как ровно в девять тридцать, если не сможет к этому моменту выполнить всю намеченную программу, его на полном ходу выкидывают из вертолета.
Так что он уже поднялся, собрался и был готов лететь. Но Т. Р. словно никуда и не торопился. Руфус догадался, что для него это приятная передышка от привычных занятий, составляющих плотное расписание бизнесмена такого ранга. Выйдя из вертолета, Т. Р. еще с минуту стоял рядом и разговаривал с кем-то на заднем сиденье. Руфус навострил уши, уловив солидное механическое клацанье хорошо смазанного затвора. Т. Р. бросил напоследок что-то неразборчивое — кажется, о том, как ему не терпится пострелять, — развернулся и, хрустя ковбойскими сапогами по камешкам, двинулся туда, где Руфус прошлой ночью разбил свой лагерь. Это был конец одной из местных дорог, место, где она, словно ручей в пустыне, высыхала и уходила в землю. Координаты Руфус получил вчера сообщением через приложение с шифровкой данных, которым, по настоянию Т. Р., пользовалась вся его команда.
Руфус предложил приготовить завтрак. О том, как принять высокого гостя, он подумал заранее, так что установил сбоку от трейлера надувной тент, развел огонь и сейчас жарил huevos rancheros [569] под красным соусом чили. Кофе был уже готов.
— Ух ты! Как аппетитно пахнет! — воскликнул Т. Р. еще издалека. — А мы приземлились с подветренной стороны.
— Спасибо. Заметил и оценил.
— Ну как вам здесь? — спросил Т. Р., широким жестом обводя окрестности.
Русло ручья пересохло, однако, как видно, подпочвенных вод здесь было достаточно, чтобы вырастить скудную рощицу. На ветвях деревьев щебетали птицы. Словом, кипела жизнь.
— Я позволил себе нарубить мескитовых веток, — пояснил Руфус, кивнув в сторону костерка с ароматным дымом, вокруг которого он расставил складные стулья.
— О, на здоровье! В мескито у нас недостатка нет. Щедрый дар природы! — ответил Т. Р.
Он помахал Руфусу на расстоянии согласно этикету социальной дистанции — тот ответил тем же — и опустился на один из складных стульев.
— Вот кофе, наливайте себе, только не обожгитесь, — предупредил Руфус.
— Премного благодарен, — ответил Т. Р., цедя яванский кофе в кружку из закопченного чайника. — Как считаете, сколько свиней сегодня прикончим?
— Столько, на сколько у вас хватит времени, сэр. Я знаю, где они живут, — ответил Руфус. Он посыпал яичницу пряностями, разложенными вокруг плиты.
— Как вы их нашли? Как вообще это делается?
— Где искать, подсказывают спутниковые фото. Я еду туда на пикапе, осматриваюсь. Ищу следы. Дальше в дело вступают дроны. Камеры на современных дронах видят лучше невооруженного глаза. Свиньи, если вы в курсе, трутся боками о деревья, избавляясь от паразитов, и при этом повреждают древесную кору, так что их следы легко заметить. — Руфус оторвался от своей работы и взглянул на него. — Будь я здесь один, выехал бы ночью и сам все сделал. Но поскольку здесь вы с вертолетом, ночью я решил поспать. — Он снял яичницу с огня, положил одну порцию на жестяную тарелку и поставил на складной стол перед Т. Р.
— О, мерси! Выглядит еще лучше, чем пахнет! — заметил Т. Р., заправляя за ворот рубашки цвета хаки белоснежную салфетку. — Благодарю.
— Всегда пожалуйста. — Руфус вернулся к плите, выключил огонь и положил оставшуюся половину себе. — Считайте, это арендная плата за то, что позволили мне разбить здесь лагерь.
— Рэд, расскажите мне о дронах.
Руфус задумался, пережевывая первый кусок яичницы.
— Они как оружие.
— Что вы имеете в виду?
— Ну вот вы, допустим, покупаете себе ружье. Самое обычное, которое стреляет пулями. Ладно. Потом решаете, что вам нужен приклад ручной работы. Покупаете в Интернете. Дальше оказывается, что без специальной отвертки эту чертову штуку не установишь…
Т. Р. засмеялся.
— Покупаете и отвертку, — продолжал Руфус. — Даже, может, целый набор отверток. Кладете в ящик. Идет время. Постепенно все изначальные детали ружья вы заменяете на новые. Может, докупаете и другие ружья. В ящике у вас уже полно старых деталей и разных инструментов. Так вот: с дронами то же самое, только хуже. — Он кивнул на трейлер. — Это и есть мой ящик.
— Хм, если бы я мог расстаться с этим сказочным завтраком, непременно попросил бы у вас разрешения подняться на борт и взглянуть, как этот «ящик» у вас устроен!
— Времени у нас полно, можете и доесть спокойно, и ко мне заглянуть, — ответил Руфус, хоть и начинал чувствовать, что время поджимает.
