— Где Силен?
— Ушел спать.
— Кто тебе это сказал? Фирост?
— Он сам. Он пожелал мне спокойной ночи.
— Святые Ветра!
— Вам не кажется, что вы тут раздули шум из ничего? Вы бы видели ваши рожи, можно подумать, что я вам на завтра ярветер объявил. Эргу как раз совсем неплохо с его подружкой под балдахинчиком, а вы тут колотитесь непонятно чего. Спокуха.
— Эрг в смертельной опасности.
615
Δ
Волосы рыжие. Крашеные. Шатенка на самом деле. Ощупываю ее. Оружия нет. Ногти чистые. Под ними тоже ничего. В шевелюре тоже пусто, на ощупь. На запах тоже ничего. Раздеваю ее. Она со мной говорит, лепечет все, что нужно, чтобы меня возбудить. Срабатывает. Обнюхиваю ее. Нужно проверить зубы. Все ямки, впадинки. Вульву тоже. На клапан. В Кер Дербане на испытании со шлюхами одному так головку оттяпало движением вагины. Прием амазонок. Раздвигает ноги, входишь в нее, и клац, сжимает мышцы, и все. Самосжимающееся кольцо. Можно всю кровяку потерять. Кто-то внизу рубанул канат. Чувствую по стабильности полета. Давление поднялось. Зависаем. Эта продолжает мурлыкать. Отбросил ее одежду подальше. Голая, липнет ко мне, хочет погладить. Заламываю ей руки. Отбивается. Пробует контрприем. Недурно. Делаю захват на ключ, переворачиваю ее, блокирую обе руки и привязываю к изголовью кровати. Резкий рывок снизу. Несильный, но я точно почувствовал. Что-то или кто-то дернул снизу за волочащийся канат. Теперь поднимается по нему. Нет. Смена направления. Приоткрываю занавески и выхожу на платформу корзины. Кто-то усилил снос к низовью. С высоты танцплощадка выглядит размером с метательный диск. Нас уносит.
— Трахни меня!
— Заткнись…
— Ну давай, засади поглубже, я сейчас сдохну, так тебя хочу.
Обыскиваю ей вагину и анус горлышком бутылки. Все чисто. Привязываю вдоль кровати. Руки к стойкам по обе стороны, колени согнуты, лодыжки связаны. Всаживаю ей в ее дырку. Не такая мокрая, как она тут стонет. Ломает комедию. Тут явно какая-то засада.
614
π
Я предупредил Тальвега, Леарха, Степпа и Барбака. Потряс Сова, который немного протрезвел, сунув два пальца в рот и проглотив литр воды. Голгот выслушал меня, не переставая зубоскалить, а потом сказал:
— Ты за двадцать пять лет так и не въехал, кто такой наш Махаон. Ты же с ним четыре месяца в Кер Дербане проторчал. Ты сколько раз его видел. Никто, ни живой, ни мертвый, ни молодняк, ни старичье, никто не может с ним тягаться. Не существует никого его калибра. Откуда бы он там не был, этот твой тип, хоть Преследователь, хоть сто раз буеровый ас, наемник, кто угодно, это ничего не меняет. Эрг его уложит.
— Может, нужно ему помочь. Он выпил, он…
— Ничего он не пил. И не нуждается он в твоей помощи, Пьетро. Никто не может ему помочь. Просто скажешь мне, когда он закончит. Девятая каюта. Там Оранж меня ждет.
)
Как бы странно это для нас не было, но праздник, очевидно, только начинался. Два оставшихся факела продолжали передаваться из рук в руки, и по нарастающим взрывам смеха, сопровождающим каждый пас, я понимал, что основная часть фреольских тонкостей от нас ускользала. По всей видимости, игра подошла к стадии «насмешек», когда факел намеренно передавался самым непривлекательным участникам, вероятно, с сознательным риском получить его назад. Фанфары гремели вовсю, группки танцовщиц принимали замысловатые позы с резными бамбуковыми стеблями в руках. Кверху от танцпола чувствовалась свежесть, и я стал лицом к ветру, чтобы окончательно протрезветь, глубоко вдыхая ночную свежесть.
Розовый монгольфьер продолжало медленно относить к низовью. Теперь виднелись только три светящиеся точечки, мерцающие в темном небе. Мы понятия не имели,
613
что там происходит, не знали, в чем заключается стратегия Силена и каков на самом деле риск. Еще хуже того мы представляли себе роль, которую могли бы в этом всем сыграть сами, кроме роли зрителей. Мы с Пьетро решили, что лучше не вмешивать сюда Фреольцев и ничего им не говорить. Если будет схватка, то пускай лучше все будет в отдалении, один на один. И что сами мы вмешаемся только в случае группового нападения, чего мы не исключали. Я выпил еще немного воды и когда мельком столкнулся взглядом с Нушкой, мне стало мутно. Она порхала между тремя Фреольцами, один из которых, смеясь, касался ее груди. Она не возражала. Она была пьяна и томна, вела себя как настоящая дрянь. Она была красива, но теперь я видел ее красоту иначе, она больше не походила на тот идеал, который я себе нафантазировал. Теперь ее красота вызывала чувства только у меня между ног, я ощутил, как плоть моя стала твердеть, как нарастало во мне негодование и разочарование. Я пересек площадку и вышел внизу, удаляясь по прибитой траве в густеющую черноту вельда, в решительности следовать своему единственному инстинкту в этот момент: идти за воздушным шаром.
Метров через сто я услышал шорохи, которые ветер разносил у меня за спиной: за мной шли Степп и Леарх. И руках у них были охотничьи бумеранги. Появился Барбак с арбалетом наперевес. Километром ниже, куда звуки фанфары долетали лишь обрывками, в воздухе висел шар, швартовый канат свисал у нас над головами. Мы посмотрели наверх и увидели, что все четыре фонаря погашены.
— Эрг, это мы!
— Бегите! Фастик! Дербелен!
Я в панике завертелся во все стороны. С низовья на нас с немыслимой скоростью летел болид. Засвистел град
612
пуль, не то с шара, не то с земли. Затем раздался ледяной металлический скрежет гиперскоростных винтов —
Я лежал на спине. Серп луны показался среди искромсанных облаков и коротко осветил корзину шара, во всяком случае то, что от нее осталось. Эрга видно не было. Ни один из нас четверых не решался встать. Барбак лежал на своем арбалете, уткнувшись лбом в землю. Прогремел второй залп, на этот раз точно с земли, затем ответный удар сверху: бумеранги с двойной петлей вращения, было слышно, как бум сначала нырял вниз, поднимался и снова летел к земле. С корзины рухнул плетеный стул в нескольких метрах от нас. Рядом со мной присевший на корточки Леарх прохрипел «хана», и я тоже приподнялся посмотреть. Метрах в пятидесяти к низовью я увидел несущийся в нашем направлении буер, который, судя по тому, как отблескивала на нем луна, был полностью металлическим. Я не мог определить, что это за модель: по форме это был тетраэдр, с винтом из черных лезвий-лопастей, вертевшимся так быстро, что походил скорее на диск. В кабине буера не было пилота, и тем не менее из него шел автоматический обстрел, регулируемый гироскопом. Я не мог понять, чем он стрелял: какими-то мелкими шариками. Я посмотрел наверх и увидел пилота буера. Тот находился как раз над монгольфьером в атакующем полете на трапециевидном компактном параплане, похожем на черное крыло, которое позволяло ему невероятно быстро передвигаться зигзагами. Заградительный огонь из буера прекратился. Повисла густая тишина. Эрга не было видно, по крайней мере с нашей позиции. Разбитая почти в щепки платформа болталась в воздухе вместе с вертикально повисшей кроватью с балдахином. Система стабилизации полета вышла из строя, шар отнесло еще дальше, что было нам только на руку, поскольку мы таким образом
