Последний корабль - Пономарёва Светлана Викторовна

— О, какие мы стали важные, господин Президент, я теперь для тебя тоже шваль? — Робин в шутку надул щеки. — А когда мы по золотым норам вместе бегали, ты не был таким заносчивым!

— Давай уже обниму, — Лукас раскинул руки. — Никогда не забуду, как ты спас меня!

Невысокий коренастый Лукас Альваро крепко сжал друга в объятьях. Его темная красноватая кожа гармонировала с пурпурным рассветом Беты. За его раскосыми черными глазами редко угадывались настоящие мысли, а спокойное лицо всегда было непроницаемым. Эта особенность, переданная ему предками-индейцами, здорово помогала в политической карьере, и он оставался загадкой для многих, но только не для Робина — с друзьями Лукас был настоящим.

Президент улыбнулся, его левая щека зашевелилась, потеснив наверх белый шрам. Каждый раз, смотрясь в зеркало, Лукас вспоминал, как Робин спас его. Дважды. Первый раз, когда они заблудились в шахте и наткнулись на золото-змея. Тогда Робин метким выстрелом уложил злобного подземного обитателя. Еще несколько дней они скитались по лабиринтам — жилищам золото-змеев. Робин делился с ним последним: едой, водой, которые он каким-то чудом взял с собой в этот день, чтобы перекусить в шахте, а главное — верой и оптимизмом. Их Лукас, несмотря на всю свою невозмутимость, почти утратил. На исходе седьмого дня они, обессиленные от голода, умирающие от обезвоживания, наконец, вышли из лабиринта. И в тот момент Лукас по-настоящему прочувствовал на себе старую пословицу, которую Робин все эти дни беспрестанно повторял ему: надежда умирает последней.

Второй раз эту народную мудрость Лукас вспомнил, когда на них напали с ножом подвыпившие граждане. Тогда Лукас вступился за девушку, она позже стала его женой. И если бы не помощь Робина, который бесстрашно ввязался в схватку с бандитами, будущий Президент лежал бы сейчас в могиле. В конце двадцать второго века можно убрать любой шрам, но он не стал это делать. Лукас хотел, чтобы он остался как напоминание о дружбе. А во время предвыборной компании эта отметина на лице сослужила ему хорошую службу, став визитной карточкой. “Cara Cortada”^[57] — так называли его в народе. Все граждане знали о его смелости, благородстве, преданности Бельграно, и вопрос президентства был делом времени.

Два года назад Лукас Альваро с большим отрывом от других претендентов выиграл выборы. Робин стоял в первом ряду и еле сдерживал слезы, когда Лукас произносил Президентскую клятву. Он не только радовался за друга, он знал, как Бельграно отчаянно нуждалась в таком руководителе: решительном, умном и независимом.

— Робин, ты сказал, у тебя важное дело, — Президент опустился в воздушное кресло и пригласил Робина присесть.

— Скоро Бельграно будет уничтожена. Вместе с жителями, — без обиняков выложил Робин.

Лукас внимательно посмотрел на него. Он уже привык к неординарности друга, но такие заявления… Это был уже перебор даже для Робина.

— Мне говорили, в последнее время ты частый гость «Притяжения», — также прямолинейно начал Президент. — Ты можешь все рассказать своему старому другу. Признайся, у тебя проблемы с алкоголем?

— Лукас, ты меня обижаешь, я еще в своем уме.

— Откуда у тебя эта информация?

— У нас есть связь с ребятами из Сопротивления. С Земли. Они сказали, что консулы распылят на атомы не только Бельграно, но и наши звезды.

Президент поджал губы. Он давно знал о том, что Робин — руководитель местного аналога Сопротивления. Он должен был выдать его Мировому Правительству как преступника. Любой другой на его месте так бы и сделал. Но только не Лукас. Жители планеты мечтали о независимости. В этом вопросе цели Робина и Лукаса совпадали. Они договорились не мешать друг другу и, если это не противоречило их чести, по возможности помогать. Конечно, Альваро никогда бы не выдал Робина. Он не был предателем и ценил дружбу больше всего на свете.

— Что это за оружие? — спросил он.

Робин рассказал ему все, что знал. Может, два года назад он бы просто посмеялся над Робином, но за время президентства Альваро привык относиться к любой новой информации серьезно.

— Извини, Робин, но твои слова требуют проверки.

— Убедишься ты в этом лишь одним способом: когда увидишь на орбите Земную эскадру, — жестко ответил Робин.

— Не знаю, связано ли это с тем, что ты сейчас сказал, но на нашей орбите уже несколько дней болтаются десять Временных кораблей.

— Они отвечают на позывные?

— Мы пока за ними наблюдаем. Делаем вид, что не видим их.

— Даже не знаю что сказать, — Робин задумчиво почесал затылок.

— Странно и то, что высадки попросил транспортный Временной корабль Департамента Продовольствия. Но он был на Бельграно совсем недавно.

— Да, слишком много совпадений. Что ты намерен предпринять?

— Департаменту Продовольствия я отказать не могу. Сейчас его представители будут здесь. Робин, зайди в соседнюю комнату. Включи свой браслет, я заряжу трансляцию. Хочу, чтобы ты знал о нашем разговоре.

Робин вышел, прикрыл за собой дверь.

Вскоре чиновник из Департамента Продовольствия в сопровождении пяти андроидов вошел в кабинет.

— Президент Альваро, — строго сказал он, — мы прибыли за дополнительными поставками съедобного золота, нам нужно двадцать тонн.

Брови Лукаса удивленно взлетели:

— Двадцать тонн? И это вы называете «дополнительными поставками»? Такое количество золота все шахты Бельграно смогут добыть лет за десять!

— Мы знаем, оно у вас есть. Вот приказ Главного консула.

Он включил свой браслет, показал документ.

— Я постараюсь, — вздохнул Лукас, — но это не быстро.

— Мы даем вам время до завтра, — безапелляционно бросил чиновник, уводя процессию андроидов за собой.

Робин вышел из соседней комнаты:

— У тебя есть двадцать тонн?

— К сожалению, да.

— Будешь отдавать?

— Нет, конечно, это стратегический запас Бельграно.

— Теперь ты понимаешь, что они хотят? Выгрести всё и уничтожить планету. Двадцать тонн Мировому Правительству на сто лет хватит. А там — хоть потоп.

— Нет, Робин, ты преувеличиваешь, это просто политическая уловка. Они собираются все забрать, чтобы мы обеднели и меньше дергались.

— А если ты откажешься? Что они сделают?

— Да ничего!

— Лукас, я так не думаю. Если ты не против, я сейчас позвоню своему зятю, он толковый Инженер и отличный парень! Он приедет и объяснит тебе что к чему.

По-научному.

— Зять? — удивился Лукас. — Но откуда? У тебя сроду не то что дочери не было, даже жена тебя бросила!

— Жена вернулась, и дочка есть, сам недавно узнал. Это длинная история.

— Предлагаю позавтракать, у нас будет время, пока летит твой зять, вот и расскажешь.

Через пару часов Эрнесто тряс руку Лукаса:

— Мне очень приятно с вами познакомиться, господин Президент, — он старательно выговаривал приветствие по-испански.

— Робин, ты не говорил, что он из наших, — удивился Лукас.

— Да, он в доску «наш»: по-испански лопочет и организации нашей помогает!

— Робин говорил, что вы Инженер. Хотелось бы услыш ать ваше мнение с учетом того, что с Бельграно сегодня потребовали дань в двадцать тонн съедобного золота.

— Ого! — воскликнул Эрнесто. — С вас хотят выжать последнее!

— Вот и я о том же! — заголосил Робин. — Лукас не верит, пардон, господин Президент не верит, что скоро от его планеты даже рожек и ножек не останется. Эрнесто, объясни ему, что такое Инфлатон.

Небольшая научная лекция и описание всей мощи нового пространственного оружия произвели впечатление на Лукаса. Но он так же, как и Михаил несколько месяцев назад, не мог поверить в реальность его применения. Лукас долго спорил с Эрнесто, приводил доводы о том, что использование Инфлатона — это политическое самоубийство для шести консулов. Но Эрнесто стоял на своем. Он верил Михаилу. Чтобы спасти Бельграно, Михаил нарушил клятву Инженера, а это много для него значило.

— Хорошо, — сказал Президент, — допустим вы меня убедили. Что вы предлагаете?