— Хруст, давай на плац, командуй сбор. Этих я придержу.
— Это что же… это бунт? — растерянно проговорил центурион Охель. — Накануне инспекции? Да майор Трилага с меня голову снимет.
Руки центуриона вслепую шарили по поясу. Сержанты обнажили клинки. Не теряя времени, Хруст выскочил из штаба. Пробегая мимо стола дежурного, он разбил стекло и утопил большую красную кнопку. Оглушительно взвыла сирена.
— Тревога! — кричал Хруст, подбегая к казармам, из которых выскакивали вооруженные солдаты. — Седлать коняков! Выступаем!
Но в этот момент мир перед его глазами раскололся на части, мелькнули багровые сполохи, ноги подкосились, и он почувствовал, что падает в темную бездонную пропасть.
Сознание возвращалось медленно, наплывами. Сначала перед глазами была сплошная темнота, лишь где-то очень далеко мерцал крохотный огонек. Потом во тьме прорисовалось встревоженное лицо Выдерги, его губы шевелились, но слов Хруст не мог разобрать. Слова пришли позже.
— …вот и очнулся, — шептал Выдерга. — Гады! вот гады, хуже нетопырей. Как он тебя… хорошо, что камень на излете был.
— Где я? — еле слышно спросил Хруст. Каждое слово отдавалось в висках нестерпимой болью. Он попытался приподняться, но тут же со стоном рухнул на лавку.
— На гауптвахте, где ж еще, — с горьким смешком отвечал Выдерга. — Как нарушители, дисциплины и паникеры.
Хруст все-таки приподнялся и сел, прислонившись спиной к холодной влажной стене. Он прикоснулся к голове руками и под пальцами ощутил повязку.
— Чем это меня?
— Сержант Хрива. Из пращи. Ты лежи, лежи, торопиться теперь некуда.
— А Жвалень?… Подмогу послали? Он же ждет…
— Центурион Охель инспекции боится больше, чем нетопырей. После инспекции, говорит, поедем посмотрим, как там ваш паникер Жвалень, сидит у болота или уже нет.
Хруст застонал и стукнул от отчаяния кулаком по стене.
— Давно мы здесь?
— Да уж вечер.
Выдерга отошел к двери, глянул в зарешеченное окошко:
— На плацу последние соринки убирают. Траву всю покрасили, конякам кисточки на хвостах подрезают по линейке.
Он повернулся к двери спиной и принялся колотить по ней ногой. Но никто не подошел, не отозвался на крики, и скоро Выдерга выдохся, сел на лавку рядом с Хрустом.
Говорили они мало, да и о чем тут говорить? Единственная надежда была на то, что им удастся привлечь к себе внимание инспекции. О там, что сейчас происходит за болотом, они старались даже не думать.
Поздно вечером им принесли ужин. Снаружи откинули засов, открыли дверь, просунулась чья-то физиономия:
— Эй! Как вы тут? Котелки возьмите.
Выдерга взял котелки.
— Что слышно? — спросил он. — Майор Трилага приехал?
— Нет. Мы тут вот что надумали… — человек в дверях замялся. — В общем, нехорошо получается, не по-товарищески. Мы в казарме так решили…
— Ну? — спросил Хруст, приподнявшись на лавке. — Говори!
— Эта… после отбоя мы выпустим вас. Как все улягутся, так и выпустим. Там человек двадцать желающих нашлось. Коняки будут оседланы, оружие наготове. Может, Жвалень и сумасшедший, а все-таки не по-товарищески. Выручать надо.
Снаружи послышался какой-то шум.
— После отбоя! — шепнул напоследок неизвестный, а потом отрапортовал:
— Арестованные принимают пищу! Попыток к бегству не усмотрено.
Вслед за тем опять загромыхал засов и послышались удаляющиеся шаги.
Время до отбоя тянулось ужасно медленно. Арестованные Выдерга и Хруст то метались по камере, то неподвижно сидели на, лавке, сжав головы руками. Но вот после вечерней поверки раздались хриплые звуки горна, и скоро в форте наступила тишина, нарушаемая лишь криками часовых на стенах.
Прошло еще немало времени, прежде чем послышались осторожные шаги, звякнул засов и дверь отворилась.
— Выходите! Все готово, — произнес тот же голос, что и раньше.
Выдерга и Хруст выбежали из камеры. У конюшен, в тени под навесом, их ждали человек двадцать солдат. Там же стояли оседланные коняки. Тихонько позвякивала сбруя и оружие. Кто-то протянул Хрусту сапоги, он надел их, отбросил в сторону ножны и тихо приказал:
— Вперед!
Ворота форта были распахнуты, часовые тоже не чинили препятствий, и скоро отряд был уже Далеко. Скакали быстро и молча, но едва миновали овраги, как Выдерга, ехавший впереди, не смог удержать удивленного возгласа:
— Что это?
Со стороны болота к ним медленно приближалась цепочка огней.
— Это Жвалень прорвался, — предположил Выдерга.
— Или майор Трилага с инспекцией, — откликнулся Хруст.
Они пришпорили коняков и поскакали навстречу огням. Хруст вырвался вперед, нещадно понукая верного Выса.
— Ну, давай же, давай, быстрее! — шептал он. — Только бы это был Жвалень!
Всадники с факелами были уже совсем близко. Хруст разглядел их суровые усталые лица.
— Кто такой? — остановил его громкий голое.
От отряда отделился всадник на рослом коняке и поехал Хрусту навстречу. Что-то знакомое было в его гордой посадке и командном голосе.
— Рядовой Хруст с отрядом в помощь сержанту Жвальню, — крикнул Хруст.
Всадник приблизился, и Хруст чуть не свалился с седла. Легат Кавран!
— Не очень ты спешишь к нему на выручку, — проговорил легат. — Почему задержался?
— Был арестован центурионом Охелем как паникер, — доложил Хруст.
— Так, понятно, — процедил легат, и от этого «понятно» мурашки пробежали у Хруста по спине. — Я так и предполагал. От турмы осталось пять человек. Жвалень там, — легат махнул рукой в сторону. — Иди. Может, еще успеешь попрощаться.
Хруст соскочил на землю и побежал к всадникам. Сержанта он нашел сразу. Носилки, на которых он лежал, были укреплены между двумя коняками. Стиснув зубы, сержант изредка мычал от боли. Когда Хруст склонился над ним, Жвалень открыл глаза.
— А-а-а, это ты, — прошептали запекшиеся губы. — Это даже хорошо, что ты не успел… — он ненадолго умолк, собираясь с силами. На губах выступила кровавая пена.
— …все уже кончилось, — говорил кто-то шепотом за спиной Хруста, — а тут из травы… как его не заметили?! Стрелой в спину… прямо под лопатку, панцирь насквозь…
— Хруст… хороший ты парень, — еле слышно проговорил сержант. — Я вот что хотел,… все произошло так, как должно было произойти, понимаешь? — Он нашел холодеющими пальцами руку Хруста, сильно сжал ее. — Ты понимаешь?… Как должно было произойти… все… все зависит только от тебя… от тебя самого…
— Мы отомстим за тебя, — сквозь комок в горле выдавил Хруст. — Всем, что есть у меня клянусь, мы отомстим за тебя!
Сержант приподнялся на носилках и прохрипел, не выпуская руки Хруста:
— Не сме…
Пена запузырилась у него на губах, сержант на мгновение застыл так, а потом откинулся на спину. Пальцы его разжались.
До форта добрались на рассвете. Едва первый коняк ступил на перекидной мост, как грянул торжественный марш, раздалась команда «Клинки вон! На караул!» и навстречу выехал для доклада центурион Охель. Начищенная кираса его сияла, нос был краснее обычного, сытый коняк под ним, одновременно понукаемый шпорами и сдерживаемый уздой, танцевал. Но увидев вместо майора Трилаги легата Каврана, а рядом с ним Хруста и Выдергу, центурион побледнел, поднятая с парадным клинком рука его сама собой опустилась, и из горла вылетел какой-то хрюкающий звук. Не обращая на него ни малейшего внимания, легат Кавран въехал в форт.
Прибывшее с легатом Кавраном пополнение разместилось в казарме, которую раньше занимала турма Жвальня. Сержант Выдерга, принявший командование турмой новичков, целыми днями пропадал на полигоне, отрабатывая с ними приемы боя и атаку лавой.
Хруст вышел из-за угла казармы и остановился, слушая, как кто-то из ветеранов рассказывает новичкам:
— Повезло вам, ребята. Сами не знаете, как повезло.
— В чем везение-то?
— Центурион у нас самый молодой в легионе! Боевой парень. Он еще с нашим сержантом в битве на Красном Плато был. И здесь тоже проявил себя. Нетопыря одним ударом рассекает!
