Душа механизма - Тюняев Андрей Александрович

— А может и правда венцом физики является Бог?

Это было несколько неосмотрительно со стороны девушки. Антон посмотрел на Настю так, как будто она только что забила позорнейший гол в свои ворота. Он даже хотел ей сказануть что-то очень крепкое. Но сдержался. Просто молча отвернулся и опять принялся слушать пустой бред полусъехавших профессоров.

Настя, только что намеревавшаяся всё-таки взять Антона за руку, поняла, что её выстрел ушёл в «молоко», и теперь момент стал опять не подходящим.

Она с сожалением вздохнула и оставила свою руку гам, где та и находилась — на подлокотнике. Настя бросила быстрый взгляд на Антона, отметила, что тот серьёзно надул на неё губы, вздохнула снова и гоже обратила свой взор в сторону сцены.

— Как церковь относится к учёным, которые под существование Творца подводят «научную базу»? — наконец прервал молчание старец Кулик.

— Несколько лет назад Ватикан обратился к знаменитым учёным с просьбой научно доказать существование Создателя. И поскольку такого доказательства не знает никто, таких работ Папе Римскому поступили единицы.

— Вы правы: задача из наисложнейших. Но всё- гаки есть те, кто её разрешил. И я с удовольствием зачитаю вам одно из таких обращений, если вы, конечно, не против?

— Как я могу быть против? — удивился Вейзель. — Читайте, коллега! Читайте!

— Читаю! — деловито отозвался старец Кулик.

Он взял лист бумаги с написанным на нём текстом, встал против света и торжественным голосом принялся декламировать:

— «Папе Бенедикту XVI. 19 июля 2006 года. Ваше Святейшество! Зная Вас как чрезвычайно мудрого прогрессивно мыслящего человека, который чутко откликается на всё новое, включая явления светской жизни, осмелюсь просить Вас принять в дар две мои монографии. Базовые постулаты новой фундаментальной науки, изложенные в этих книгах, объясняют многие явления, которые не так давно были предметом спора между наукой и религией, и кладут конец этому противостоянию. Мне чрезвычайно важно знать Ваше личное мнение о моей новой информационной концепции мироздания. Я также осмеливаюсь просить Вас дать Вашу собственную оценку моего скромного труда». И подпись «Искренне Ваш». Вот такое письмо!

Непонятно почему Антону вдруг снова стало интересно. Ему показалось, что его мозг уколола какая- то специальная иголка. Он повернулся к Насте, взял её за руку и шёпотом произнёс:

— Ты об этом что-нибудь знаешь?

Настину руку жгло. Сердце девушки чуть не разбилось о рёбра. Её сознание чуть не покинуло разволновавшееся тело. Девушка так долго ждала этого момента!

И вот долгожданный момент неожиданно настал. И Настя оказалась не в состоянии среагировать на него. Она силилась придти в себя, но всё ещё не могла адекватно отвечать на какие-либо вопросы. Чуть отдышавшись, девушка собрала в себе все остатки самообладания и шёпотом, как можно более нейтрально, чтобы Антон не заметил волнения, ответила:

— Да. Потом расскажу.

— …Интересно, — искренне отозвался Вейзель. — Насколько я знаю, научная комиссия по объяснению божественных чудес с благословения Патриарха Московского и всея Руси создана и при Православной Церкви. Однако проблемы во взаимоотношениях у нас всё-таки есть. И как только предстоит что-то доказывать, объяснять, возникает ответная реакция: раз ты сомневаешься, значит, впадаешь в грех, тебя необходимо отлучить от церкви.

— Но учёные устроены так! Причём самим Создателем! Они во всём хотят добраться до истины! В своё время знаменитый учёный Парацельс сказал: «То, что в одном веке считается суеверием, в другом веке — уже научная истина».

На слове «истина» Антон ощутил второй укол непонятной иголкой. Но это событие прошло для него уже как рядовое. Юноша был так поглощён происходящим на сцене, что совсем перестал замечать, что держит Настину руку и сильно её сжимает.

Настя терпела. Она была счастлива.

— В стародавние времена люди боялись молнии, — согласился Вейзель. — Связывали её с Зевсом. А сегодня «разрядники» демонстрируют во всех школах, и молнией распоряжается любая батарейка.

— Наверное, это говорит, что Бога нет…

— Это говорит, что некие частные проявления природных сил мы уже в состоянии понять, не кивая на Бога. А Господь сотворил мир таким, что эти явления существуют. Постепенно они становятся областью знаний. Вообще, у меня есть убеждение, — признался Вейзель, — что мир предопределён. В нём нет ничего случайного. Как говорил один из героев Булгакова, кирпич на голову случайно не падает. Всё предопределяет Всевышний.

— К этому выводу вы пришли на собственном опыте?

— Можно сказать и так. Всегда наступает момент, когда на голову очередного любознательного Ньютона падает очередное обучающее яблоко, и после такого контакта очередная задача оказывается решённой.

— Согласен с вами: когда наши коллеги делятся своей радостью по поводу того, что кто-то из них что- то придумал или даже получил экспериментальные результаты, я всегда говорю: «Умерьте своё самомнение! Если вы это сделали, значит, Небеса сочли, что им эго угодно. Просто вам было дано это сделать!»

В этот момент Аптон ощутил третий угол.

Он пока ничего не мог сформулировать, но теперь юноша знал что и где искать. Его уже совсем не волновал ранее казавшийся самым важным вопрос: как они оказались на этом спектакле? Антон отыскал в самом себе непонятную готовность ко всему. И всё ещё нераспознанная цель ему казалась предельно ясной.

Глава 2. Трансформация

Кошка и Блошка

Между тем как-то совсем незаметно закончился первый акт не очень пока понятного спектакля. Антон и Настя оказались в фойе. Юноша купил им по мороженому, предварительно узнав у Насти её пожелание.

Пока студенты ели десерт и обдумывали последние события, в том же самом фойе появился ещё один театр. Теперь уже детский. Его труппа разложила свои пожитки прямо посреди зрителей и прямо среди них соорудила крохотную импровизированную сцену.

На неё вышли Кошка и Блошка — два сказочных картонных персонажа. Они принялись излишне театрально и сильно гипертрофировано разыгрывать незамысловатую сказку.

— Собрались как-то блохи. Решили обсудить, как им жить дальше, — начала излагать сюжет писклявым голоском Блошка.

— А мимо пробегала кошка. — произнесла свою реплику Кошка. — Здоровая, лохматая. Может, она мышку ловила. А может просто так — играла с солнечным зайчиком. Весёлая она была! Счастливая!

— Как по команде блохи прыгнули на неё, — понизив свой писклявый голос и сделав его комически «страшным» и «ужасным», произнесла Блошка. — Блошки решили: вот он их дом и их стол. Удача! Кто успел, тот и запрыгнул.

— Кошка даже и не заметила вовсе поселенцев этих новых, — сказала Кошка. — А зря! Чуть погодя, её тело стало чесаться: то за правым ухом, то за левым. Пришлось, скрести себя когтями, зуд унимать. Сначала эта беда немного доставляла хлопот весёлой кошке. Ну, почесалась, мало ли что.

Примитивная игра актёров так вколачивала образы в сознание зрителей, что многие из них застыли в каком-то непонятном ступоре. С бутербродов предательски быстро стала сползать разомлевшая колбаса, а подтаявшее мороженое, потеряв все свои прежние формы, стало высматривать себе место на паркетном полу, куда уже скоро собиралось и плюхнуться.

Настю реально передёрнуло. Она чуть не выронила своё мороженое. Антон несколько покровительственно посмотрел на неё и успокаивающе улыбнулся.

— А блохи тем временем наелись сытно, — порадовалась за сказочную родню Блошка, попутно поглаживая свой надувшийся животик. — И собрались на новое совещание — обсудить тех недотёп, которые не допрыгнули до вкусной еды и тёплого дома. А заодно блохи присмотрелись друг к другу, да и начали плодиться и размножаться в соответствующих новому раю темпе и количестве.