Попаданкам не изменяют, дорогой дракон, или Замуж за истинного
Глава 1
Приятно познакомиться, я ваша… жена!
День был хороший, солнечный. Я за рулём, уставшая, но довольная. А дальше всё быстро. Ресницами — хлоп! И вот уже в мою Ладу Калину врезается громадный чёрный джип. Помню, последней мыслью было, что точно не выживу после такого столкновения. Больно не было, страшно тоже. Слишком быстро. А затем меня накрыл золотистый, мерцающий свет.
Мрачно и как-то скомкано? Допустим, но, как оказалось, это не конец, а самое начало.
Отсчёт начинает через…
Три.
Два.
Один!
— Ваше Высочество! Ваше Высочество! Крагх побери, госпожа не дышит!
Кто-то надо мной что-то вопит. Всё-таки жива. Мысли пока что вялые, им обычно после пробуждения нужно время, чтобы набрать скорость. Госпожа? Я в палате с любителями БДСМ? Приоткрываю глаза, замечаю сразу три вещи.
Первая — это не похоже на больницу, всё обшито красной тканью, всё такое барокко.
Вторая — мужчина надо мной будто только что сбежал из какого-нибудь спектакля — кружевная белая рубашка, изумрудная жилетка, надушенные и напудренные тёмные волосы… Странно.
Третья — рёбра ошпаривает сильная боль, дышать трудно и находиться в сознании тоже.
Перевожу взгляд ниже и обнаруживаю на себе зелёно-синее платье. Бархатное, с кружевом, рюшами и, конечно же, корсетом.
— Сними! — шепчу. — Сейчас же ослабь…
— О, Ваше Высочество, вы очнулись! Как хорошо!
Ну что за недотёпа? У меня уже в глазах всё плывёт, но повышаю голос:
— Говорю, корсет развяжи!
Он замирает на несколько мгновений, затем мотает головой то ли утвердительно, то ли отрицательно, но помогать всё же кидается. На удивление не возится со шнуровкой полчаса, и я не успеваю умереть (снова?) до того, как он заканчивает. С удовольствием делаю вдох и выдох.
— Что… — произношу, прочистив горло. — Что здесь происходит, товарищ?
Он отшатывается от меня, низко кланяется. И остаётся в таком положении — согнувшись пополам — пока я, всё ещё валяясь на полу в этом ужасном платье, не свожу с него недоумевающего взгляда. Чего он хочет?
— Ваше Высочество… я не смею об этом говорить, — начинает протяжно, — но у меня больная спина. Я сорвал её по дороге в вашу резиденцию.
Я выгибаю бровь. Бедный мужчина.
— Вам помочь разогнуться? Знаю, как это неприятно. У самой недавно было.
— Ваше Высочество, принцесса Виктория, я же не об этом говорю…
Принцесса, значит. Час от часу не легче. Впрочем, если это не шутка, а новая жизнь, то я вовсе не против.
— Как тебя зовут? — спрашиваю, принимаясь стягивать с себя омут, в котором утонуть можно. Душиловка какая-то, а не наряд.
— Гарольд, Ваша Высочество, кутюрье. Наверное, это всё удар, воздух… его отсутствие… — он умудряется жестикулировать всё ещё в согнутом положении. Странный, однако. — Я ведь уже представлялся.
— Гарольд… Вроде Григория?
Он совершенно теряется и смотреть на меня начинает совсем измученно. Ладно, никакого постсоветского колорита, поняла. Гарольд так Гарольд.
— Ваше Высочество… тяжело, — пыхтит он.
— Так поднимись!
— Я… да как же… О, что вы делаете, Госпожа?
В конце концов, он зажмуривается. Наверное, потому что я окончательно избавляюсь от корсета и платья. Для удобства встав на колени.
— Можешь смотреть, чего так переживать? Женщин никогда в нижнем белье не видел? Бедолага…
Хотя какое это бельё? Просто нижнее шёлковое платье. Очень целомудренное, между прочим, длинное и без выреза.
— Я… Ох… — он начинает что-то мямлить и едва ли не плакать. Я тем временем занята тем, что рассматриваю собственные руки. Может быть, и неприлично не смотреть на собеседника во время разговора, но во-первых, он на меня тоже не смотрит, а во-вторых, пальцы не мои совсем. Тонкие, бледные, холёные, нежные.
И тут варианта два: либо авария и последующая хирургия творит чудеса, либо тело в принципе не моё.
Нет, разумеется, можно было и раньше догадаться, но чёрт возьми…
Я усмехаюсь не по-доброму собственным мыслям, не глядя на бедного мужчину, при этом спокойно объясняя ему свою позицию:
— Гарольд, я не люблю намёки. Если тебе есть что сказать, пожалуйста, друг мой, говори прямо. Почему ты всё никак не разгибаешься и зенки не продираешь? Я понимаю, я принцесса, а ты, очевидно, нет… Но посмотри на это с другой стороны — ты спас мне жизнь. Мы в закрытой комнате. Никаких титулов, только голая, — касаюсь своей ключицы, — правда.
— Вот именно! Ваше Высочество, я же мужчина…
— Мужчина? — я усмехаюсь, переводя на него взгляд, но свою мысль не продолжаю. Обидеть не хочу. Всё-таки милый человек.
— Вы же знаете, слуга не может смотреть сверху вниз на королевских особ… А вы на полу, принцесса. И всё никак, — он всхлипывает, — не встаёте.
Оу.
— Господи, так бы и сказал — встань! Встаю, встаю…
Я быстро спохватываюсь и поднимаюсь несмотря на головокружение.
Я это, значит, делаю, а Гарольд не шевелится.
И всё ещё жмурится.
— Ну что не так?
— Вы… вы прикрылись?
— Я уже прикрыта. Вообще ничего не видно. Сам посмотри! — не выдерживаю и тихо смеюсь. Так странно он выглядит. Вот только я неизвестно где и в чужом теле — ещё страннее. Но проблемы надо решать поступательно. — Ты же кутюрье вроде. Мерки для своих платьев не измеряешь обычно у королевских особ? Или прямо в платье обмеряешь, м? Я не спец, конечно, но мне кажется, что это плохая идея.
— Для этого есть специальные люди, Ваше Высочество.
— А ежели они ошибутся? — упираю руки в бока. — Хороший мастер всё сам должен перепроверять. Ну да ладно. Распрямляйся и открывай глаза. У нас будет серьёзный разговор…
Он не слушается. Вот негодник!
Попробую-ка так…
— Это приказ!
Гарольд, помедлив несколько мгновений, всё же распахивает веки. Я только сейчас замечаю, что у него красивые зелёные глаза.
— А теперь выпрямись.
— Ваше Высочество, — Гарольд произносит это страшным шёпотом. — Я того… не могу.
Не успеваю я что-либо предпринять, как в дверь стучат.
— Принцесса Виктория?
— Да? — вроде Вика — это я. На самом деле меня зовут Антониной. Но это похоже уже в прошлом. Что ж, Тоня и Тори — можно привыкнуть.
— Прошу прощение, вы просили не беспокоить, но до меня только что дошла новость — ваш супруг направляется прямо сюда. С претензией.
Супруг? Вот это поворот!
В прошлом году мне исполнилось тридцать. И задувая свечки на торте с надписью «Поздравляю! Ты на год ближе к смерти!», я загадала себе нормального мужика. Но честно говоря, не особо верила в то, что что-то получится. Поэтому на всякий случай завела кота. Но дело не в нём, а в том что с желаниями действительно нужно быть поаккуратнее.
— С какой ещё претензией? — это я спрашиваю, подойдя к бедняге Гарольду, чтобы осмотреть его спину.
— Насчёт ваших обнажённых изображений… — отвечает девичий голосок.
Что? Интимные фотки не тому отправила что ли?
Голубь оплошал?
Правда, вслух я ей ничего не отвечаю, потому что слишком занята важным делом. Разминаю спину Гарольда. Авось поможет. Он весь дрожит и бормочет что-то типа: «Нет, принцесса, меня казнят…». А затем начинает стонать. То ли от боли, то ли от эмоций.
— Потерпи, сейчас мы всё исправим.
— Принцесса, — с придыханием произносит доносчица информации, с которой я без понятия, что делать, — всё… в порядке?
В ответ ей доносится пронзительный крик Гарольда, переходящий в стон.
— Я сейчас умру! — это его слова, не мои.
Вот и поговорили. Девушка с той стороны двери будто бы смущается.
— Ну, я пойду?
— А ты кто? — пусть спишет на то, что я не узнала её голос или придумает какое-то другое объяснение вопросу. Я ничего не понимаю, с меня взятки гладки.
— Ваше Высочество, это я, Сирина. Ваша камеристка, — это произносит уже как-то совсем отчаянно.
