— Давай всё сюда, — вздохнула женщина, потянув руку, — Я его заместительница — имею право заверять всё от лица Эмиля.
Отметив в мыслях то, что обращалась Лиора к старшему мастеру максимально по-простому, протянул бумаги, которые только и оставалось, что подмахнуть.
Отсюда и началась моя работа. Женщина просто поставила меня ассистировать ей, пока Мастер Эмиль погружён в свою работу.
Собственно, именно так я и вник в то, что тут делается: постепенно, помогая старшим и более опытным алхимикам. За месяц уже начинал понимать их технику, впитал наработанную базу работы с региональными ингредиентами и ресурсами, их совмещения с более знакомыми.
Уже к началу следующего смог найти свободное время, чтобы приступить к работе над своими проектами.
Спал в первый день прямо в лаборатории, даже не разложив предоставленную палатку. На следующий, под ободряющим взглядом коллег принёс своё личное оборудование — как женщина, так и мужчина отдавали предпочтение такому, используя предоставленное государством для «грязных» или бытовых работ.
В тот же день мне организовали каменную комнату три на четыре прямо в здании лаборатории. Точнее, расширили строение на две комнаты: мою личную для сна, и опять же личную, уже пять на пять, для мастерской. Такая была как у Эмиля, так и у Лиоры — просто они предпочитали работать в общем помещении, чтобы обмениваться мыслями прямо в процессе. Я поступил так же, очистив захламлённый участок в углу и обустроив тот под себя.
В отличии от тыла — тут Мастера маги не брали сотни золотых за небольшую «архитектурную работу», поэтому лагерь выглядел значительно основательнее, того, что я оставил.
Вообще, место для опорной базы было выбрано грамотно: небольшая долина, прикрытая скальными выступами, часть которых была, по ощущениям, как-то усилена магически. К югу — широкая гряда лесов, с которых поступали все основные ресурсы. К северу — поднимающиеся, словно бы чёрные от пепла склоны, — особенно ночью, — местами испещрённые трещинами и следами боёв, видными даже отсюда, если хорошенько приглядеться. Эти «шрамы» мне показали ветераны.
Где-то там, в их глубине, находились первые узлы демонической обороны.
Сам лагерь был не передовой в привычном смысле, а именно фронтовой. Прямо под королевским флагом и знаменем Корпуса. Это было место опоры фронта в непосредственной близости к нему же. Притом исполняющий функции ещё и лабораторно-полевого центра. Здесь работали не только те, кто шёл в бой, но и, под десяток тех, кто должен был обеспечить облегчение войны других. «Научные» работники.
Причём все без исключения с боевым опытом. Включая (частично) даже меня, что о чём-то да говорит.
Оборона была крепкой и практичной: четырёхметровые земляные стены, уплотнённые магией, с каменной облицовкой изнутри и ровом, откуда и брали материал, прямо перед ними.
Большинство построек были приземистыми, массивными, рассчитанными пережить попадание-другое или даже частичное обрушение. Впрочем, внешне всё равно ощущалось: лагерь временный. Как будто ждал либо прорыва, либо эвакуации.
И всё же, половину времени база пустовала. А когда наполнялся людьми… атмосфера была не лучшей. Наши войска застряли на подножье гор, а возврат крупных отрядов означал отступление. Раненых и погибших было много, в общем.
Насколько я понял — прорвать несколько хаотическую оборону врага сил хватает, но командный состав не желает рисковать слишком большими потерями, предпринимая крупномасштабные атаки только при полной уверенности в успехе. Большинство их поддерживало.
Мы ждали подкрепление. Говорят, оно будет и из Империи, и с Юга. Тысячи людей.
Если изначально я был несколько зол на командира Вейла за то, что он перевёл меня, то погрузившись в работу с нынешними коллегами… уже подуспокоился. Да, на той базе у меня была репутация, какой-никакой авторитет и наработанная клиентская база. Да, были бы проблемы со столичными, но уж поставить себя даже при новой иерархии я бы смог без проблем.
Поразительная работоспособность.
Эмиль и Лиора — единственные алхимики в этой лаборатории до моего приезда. Двое, но весом как десяток. Между ними не было формального разделения — скорее негласная, выверенная годами привычка каждого брать на себя то, что ему ближе. Работали вместе, но по-разному.
Эмиль — словно закопчённый тигель, в котором кипит что-то нестабильное.
Он редко объяснял, что делает, и почти никогда — зачем… пока я не подобрал ключ к нему, начав задавать чёткие, выверенные вопросы, не сбивающие его из, казалось, почти постоянного состояния вдохновения.
Его лабораторные конструкции, заказываемые у местного кузнеца, порой выглядели как абсурд. Но всё работало. Это было… оказалось, что этот гений, осознав ограниченность местного инструментария сделал шаг вперёд, начав разрабатывать свой.
Осознав это — я вцепился в детали, пытаясь запомнить всё в постоянных предсонных трансах.
Он был… небрежен в деталях, но поразительно точен в результате. А в переработке провалов в удачи — почти пугающе быстр. Он не тратил ни мгновения на теорию, если можно было сразу перейти к практике. Всё, что имело значение — конечный эффект.
Записей он не вёл, казалось, принципиально. Я занялся этим сразу же. На это отреагировала только второй алхимик — напомнила о том, что эта информация не покидает лагеря. То, что я давал расписку о сохранении тайны.
Лиора — его полная противоположность. Строгая, методичная, собранная. Там, где Эмиль пробивался на почти нереальной алхимической интуиции — она вымеряла время реакций с точностью до секунд, записывала результаты, вела точнейший журнал наблюдений, доступа куда у меня не было.
Если Эмиль горел — она стабилизировала. Если он кидался в новую идею — она дорабатывала старые. Именно она чаще объясняла мне происходящее, но и её «объяснения» были сухими и чёткими. Понял — молодец. Нет? Можно спросить ещё раз или уточнить. Но, по ощущениям, лучше дальше не идти.
Между ними царило странное согласие. Не слаженность, как у хорошей пары бойцов, а скорее… баланс. Два полюса, из которых и рождалась система. Иногда — почти с боем. Эмиль вообще не имел социальных ограничений, применяя весь армейский лексикон оскорблений. Женщина на это не обращала внимания совсем, вычленяя из речи нужные части.
Подозреваю, у старшего алхимика есть какая-то… проблема с разумом. Хотя нет, скорее отклонение.
Недавно я стал свидетелем, как Лиора молча прервала один из экспериментов Эмиля — просто развернув потоки маны, исходящие из заклинания коллеги обратно и сжав вихрь магии до нуля. Он в ответ обматерил её с ног до головы, но возвращаться к той же работе не стал — переключился.
Такое происходило частенько.
Вспоминались при таких мыслях старые раздумья — про то, что самый сильный или хотя бы опасный маг должен быть немного не в себе. Адекватный человек может достичь высот, но вообразить что-то за ними — может только перешагнувший себя тем или иным методом разум.
Вот только и плата за этот шаг, если смотреть на едва способного к жизни вне алхимической сферы Эмиля, велика.
