Снега, к нашему везению, не было. Видимость, после ухода тумана, стала неплохой.
Мы вышли на узкий, занесённый снегом карниз. Под ногами хрустело, но несильно — лёд был старый, утоптанный ветрами. Впереди, с левого фланга, шёл Хёгни, склонив голову. Его фигура в белых тёплых одеждах почти терялась на фоне снега и рассеянного освещения. За ним, чуть выше, плавно шагал Фрюнн. Позади нас с Лирой шуршали, перекладывая вес, Эрик и Сель.
Запах здесь был иной. Резче. Суше. Кислорода было меньше. Холод же уже начал проникать в кости.
Внизу, метрах в двухстах, пейзаж прерывался на скальный срыв. Ещё ниже широкая чаша между гребнями, затянутая лёгким туманом. Края её были исполосованы трещинами, как раны. И вот там, в разломах и каменных полостях, мы заметили движение.
Я заметил их первыми, сенсорикой, но не показал. Лира указала первой — коротким, почти незаметным жестом: два пальца — «активность». Там, на границе тумана, глаз различал движение. А вот я… я его чувствовал.
Все оставались спокойны — оказалось, что сокомандники нервничали, но держали себя в руках. А вот моё сердце забилось быстрее, пульсируя во вставшем в горле коме.
Засомневался, стоит ли говорить, показав, что моя сенсорика вышла уже далеко за двести метров — я уверенно чувствовал настоящего демона в шестистах метрах внизу, среди блёклых аур каких-то монстров.
И тогда, давая мне ещё немного времени для раздумий, одно из пятен взмыло вверх.
Я едва различал тень. Ни крыльев, ни хлопков воздуха — существо просто плыло сквозь пространство, не отталкиваясь от него — и быстро набирало высоту.
Воздух — стихия демонов. Только они могут поднять себя в воздух на одной лишь силе магии. Как — тайна, которую смогут разгадать маги в будущем. Сейчас же нам оставалось лишь смириться с таким преимуществом противника.
«Готовность», «Лечь» — Хёгни не промедлил с приказами, заставив нас упасть прямо в снег.
Если нас заметят — не спасёмся. Враг может летать, он обладает силой, превосходящей всех нас вместе взятых в пару раз. Уверенный мастер по ауре. Без шансов.
Мы все замерли.
Оно пересекло наш уровень в стороне, метрах в ста пятидесяти, не меняя направления. Пугающе плавно, нелепо тихо.
Лира и Эрик должны были уже ощутить его ауру. Но не так чётко, как я.!
Аура демона не ощущалась, как у живого… нет, не живого — разумного существа. В ней нет эмоций, нет злобы, нет даже стремления к убийству — только голая функция, дрожащая лишь от ощутимой на инстинктивном уровне мощи.
Такое абсолютно невозможно спутать ни с чем человеческим!
Она… напоминала тишину в комнате, где только что кто-то умер — гнетущее, подавляющее чувство: не от громкости — громкая, а потому что пугающе пустое. И одновременно словно бы выпяченная на всеобщее обозрение.
Посыл «я здесь» ощущался чётко. Как и, неожиданно… старость этой ауры. Словно бы она существует уже минимум век — сказать что-то чётче я просто не мог.
Демон просто скользил, исчезая в тумане, как дурной сон. Мы притаились до предела, слушая собственные сердца. Мои пальцы дрожали едва заметно, и только усилием воли я не вздрогнул, чувствуя по очереди две слабых, изо всех сил сдержанных вспышки энергии от Эрика и Лиры, чуть не выдавших нас наружу.
Воинам в этом плане несколько проще…
Прошло почти пять минут, прежде чем Хёгни подал подрагивающими пальцами едва заметный знак: отступаем.
Данных достаточно. Больше здесь ловить было нельзя. Противник замечен в том же месте, где и докладывали. Возможно, логово. В воздухе зафиксирован демон. Перемещения — идут. Возможно, рутинное патрулирование монстров-стражей, а может — реакция на кого-то другого. Главное, чтобы никого из наших.!
Дай Богиня, чтобы это не был кто-то из наших!
На этом этапе — всё. Разведка отработана. А мы, бл… Демон, валим отсюда в пень — куда, чтоб его, подальше!
Глава 33
Неожиданность
Отмороженные отряды вошли в лагерь незамеченные его гарнизоном. Из тринадцати отрядов — вернулись с тренировочного выхода десять.
Грохот взрывов невдалеке всё ещё стоял в ушах, а их эхо отдавалось в костях. Второго, девятых и одиннадцатых не стало, а нам пришлось переждать ночь без укрытия, чтобы не попасться на глаза чёртовому демону.
Не передать той… зыбкой эфемерности, какой ощущались прошедшие четыре дня. Одновременно в памяти всё было и ясно, и словно происходило не со мной — будто прижимался ко снегу в надежде на одну только Богиню не я, а кто-то другой.
— Не бывает атеистов среди военных под обстрелом, — слегка хрипло от знобящего горло произнёс я.
Лира и Хёгни обернулись на меня, но ничего не произнесли.
— Хорошее выражение, — неожиданно прокомментировал стоящий у ворот рыцарь, — Вы вторая группа разведчиков, кто возвращается в таком состоянии. Наткнулись на что?
— На д… — начал было подрагивающий от холода Эрик, но его перебил лидер, бросив короткое «прости, не можем сказать».
Рыцарь недовольно фыркнул, но никак не прокомментировал. А мы, наконец, прошли дальше.
Первым после этого заговорил сам Хёгни:
— Разойдитесь кто куда хочет. У вас будет минимум четыре дня отдыха, — ко всеобщему облегчению выдал он, — Я разберусь с отчётом начальству. Хотя…
И, переведя взгляд на меня, спросил:
— Хейст, ты же будешь в мастерской?
Я просто кивнул — особого желания говорить или вообще что-то делать не было.
— Хорошо, тогда не пропадай, — попросил северянин, шумно втянув идущие сопли, — Может позовут на доклад, описать ауру демона.
Снова кивнув, окинул группу взглядом. Вопрос лидер понял без слов, коротко кивнув:
— Всё, свободны.
На доклад Зигвольту меня всё же позвали — едва успел скинуть с себя мокрую одежду и обсохнуть. В отдельном, недавно воздвигнутом здании, за длинным столом хмуро сидели все успевшие вернуться лидеры отрядов: почти половина от оставшихся. Судя по запаху алкоголя в воздухе — проводили не только офицерский сбор, но и… как бы терапию, поминая тех, кому не повезло.
Сам Мастер, один из трёх во всём отделении, выглядел неважно: видимо, корил себя за то, что не вмешался, отведя огонь демона на себя. И хотя все шансы на победу, по моей оценке, у него были — повёл себя командир разведчиков в высшей мере профессионально, не став привлекать внимание ко всем остальным, когда понял, что просто не успеет добежать до демона до уничтожения трёх сдавших себя отрядов.
Люди не летают. Пока что.
Я рассказал всё в общих чертах, не углубляясь в детали того, что чувствовал. Подслушанные ещё в тылу разговоры и расспросы ветеранов дали возможность рассказать всё с моей точки зрения, но не спалив в лишний раз чувствительность моей сенсорики.
