Меж светом и тьмой 3 (СИ) - Вайс Александр

Игнат Корсаков дрожал, стоя на четвереньках и уставившись мне на ботинки.

Я просто ткнул пальцем в небо. Но как в самых жарких битвах говорила Эльза: «Куда не выстрели — в кого-то да попадёшь». Хотя тут уместнее выражение с пальцем и задницей, но оно грубовато. Просто и там, и там участвовали отменные скрытники, которые могут представлять реальную угрозу, в случае если Покровский станет их целью.

А ведь будущий князь Волков взял в жёны Корсакову! Причём хотя в целом многожёнство в империи допустимо, я так понял эти семьи придерживаются более традиционного подхода моногамии.

— Ладно последний праздный вопрос. Причём тут Яна?

Неожиданно решимость Корсакова вспыхнула.

— Потому что она моя! Всё же решено! Я сейчас прибью… гх!

Сверху на него упал в буквальном смысле кусок небоскрёба. Правила мира таковы, что надо бить чем потяжелее. Щелчком пальцев испарил груду обломков.

В целом, ладно… не ожидал что Яна с ним. Но понятно, почему она такая пришибленная и не отвечала на замечания насчёт её поведения. Хотя любовью там и не пахнет, как часто бывает в аристократических браках.

— Ладно, теперь серьёзные вопросы. Что планирует род Корсаковых, если готов идти против Чёрных Крыльев? И… причастны ли вы к нападению в Арках Древних на группу с… Назаровым, в общем. Ты меня понял.

Я ударом ноги отправил тело к стене кратера, из которой тут же выросли кандалы, сковавшие моего пленного.

— Да-да мы! Но я не могу тебе сказать!

— Не хочешь, или не можешь? — я наконец создал меч и нанёс укол в нервный узел в ключице. Это всё отражение, визуализация. В реальности я сейчас надавил на разум так, чтобы причинить максимум боли.

— Не могу! Я тогда умру! Отпусти меня! Я сотру себе память! Клянусь, я сотру! Скажу всё…

Я и так не собирался полагаться на его честность: ведь как правило менталисты не стирают память на самом деле, а просто блокируют. Это менее опасно — нет риска повредить личность или интеллект. Но совершенно неожиданно Корсаков начал корчиться в конвульсиях. В его разуме активировалось нечто, чего я раньше не заметил и сжигало его.

Увы, у меня нет истинной ментальной силы — я просто перехватил чужое оружие. Мир вокруг начал расползаться, теряя чёткость. Я вновь очнулся там же, где стоял, между каменистым склоном, обломками флаера и стеной форта. По ту сторону каменной стены лежал овощ.

«Почему он умер?» — поинтересовался Чешуйка.

Видимо, закладка, созданная ещё более могущественным менталистом, для контроля посвящённого, но не очень надёжного члена организации. Не только для гарантии верности, но и из-за опасности захвата. Она как-то поняла, что он хотел бы всё рассказать и начал искать лазейки — оценила безвыходность положения и запустила механизм уничтожения.

«Поделом. Напал на нового хозяина. Вмешательство в разум — грубое преступление!»

А котик у нас прямо светлый паладин. Ладно… Чешуйка, иди к его пульту. Ты у нас умник и наверняка уже разобрался в управлении. Доспех не умеет определять смерть разума и активен. Так что запулишь его ещё куда-то на максимальную дальность. Желательно в водоём или на головы каким-нибудь хищным монстрам.

Насчёт искажения тут недалеко, а вокруг него защитное поле, не бойся.

Чешуйка нехотя вылез, подбадриваемый лишь моим комплиментом. Я же ещё покопался в ресурсах, сделал на своей белой палке крюк и вытащил пару особо ценных местных штук, а затем полетел дальше, обдумывая новости.

Корсаковы плетут интриги, убирают ненужных людей, формируют союзы, собирают ресурсы. Пахнет родовой войной или захватом власти. Пока наблюдаю со стороны и держу проблему в уме.

— Всей команде, я обнаружил источник энергии, характерный для стихийной жемчужины! Двигайтесь ко мне!

Панов наконец набрёл на нужный участок, и мы все тут же собрались у провалившегося блока главного комплекса, под которым была неожиданно обширная подземная часть. Подозреваю, выкопанная как шахта ещё до Покровских.

Мы уже собрали достаточно много топлива и провианта. Поэтому командир решил проверить сразу, нет ли там затаившейся угрозы.

Попытка вызвать Корсакова для разведки, ожидаемо, успехом не увенчалась. И Панов взял в пару Высоцкую, вторую по чистой мощи в отряде. Мы же встали наизготовку, немного опустившись вниз.

Чешуйка в это время расплылся теневой кляксой. Я вливал в него силу созидания, помогая воплотиться и взяться за кнопки. Регулировкой высоты приподнял безвольное тело над землёй, а потом кое-как, ударяясь о стены, вывел его наружу. Управлял неловко, но всё же сумел провести скафандр вдоль склона и направить его над деревьями, включив крейсерский режим с удержанием скорости и курса.

Высота небольшая и теперь, если его никто не собьёт, то врежется в склон парящей скалы. Она летала низко, разбита и оплетена синими корнями, покрыта розоватыми растениями. Вокруг вьются хорошо различимые потоки грязно-зелёной энергии. Под ней странно блестящее озеро кислотного синего цвета. Отлично, там Корсакова не найдут.

— Ха, группе приготовиться к битве! — неожиданно весело отозвался Панов. — Вот почему скафандры осушены, хотя тела нетронуты!

— Командир, кто там? — заинтересовался Назаров.

— Дендриты. Я их спровоцировал. Дальше сами, я не буду вмешиваться!

— Растительные монстры? — удивился Пламенев. — А что они под землёй делают?

Я по одному тону услышал, как Назаров закатил глаза и ответил так, как будто эту прописную истину должны выучить все раньше, чем фамилию собственного рода.

— Большинство не стационарных монстров растительного типа не способны на фотосинтез. А ещё, Покровский, можете убрать свою рельсовую винтовку. У них может быть ядро, но нет жизненно важных органов и прочих недостатков представителей царства животных.

— Что же, надеюсь в следующей жизни я буду большим и крепким дубом. И из меня сделают стол для какого-нибудь князя.

Пламенев и даже Юсупова громко усмехнулись. Впрочем, в этот раз и правда нужно энергооружие. Но меч я достал разве что на случай ближнего боя.

Из одного подземного хода вырвалась волна… шагающих корневых систем? Сиреневого цвета стебли ветвились от толстых основных побегов к тонким — существа казались однородными. Двигались они на удивление быстро — нет шансов убежать даже у одарённого атлета.

Один из дендритов с разбега прыгнул метров на тридцать, пытаясь схватить Высоцкую. Мелькнувший розоватый сгусток плазмы разорвал монстра на части.

Пироманты получили свою минуту славы, быстро уничтожая вылезшую неожиданно крупную орду. Просто перерубить основной ствол оказалось мало, что на личном примере показал Назаров. Вернувшись и на секунду удлинив пространственный клинок до четырёхметровой длины, он рассёк толстый центральный ствол. Если бы не особенно устойчивые к физическим ударам пространственные щиты, его бы схватили. А так протянувшиеся ветки отскочили от покрова.

Половинки дендрита немедленно начали действовать как независимые существа. Впрочем, они не были бессмертной заразой и достаточно мелкие побеги переставали подавать признаки жизни. То есть, некие «жизненно важные» центры там всё же были.

— Ха, горите! Давно хотела такой битвы! — искренне радовалась Юсупова, срывая накопившееся недовольство на деревяшках.

Яна отрывалась — волны монстров накрывал град мелких, но ярко взрывающихся огненных шариков, нанося общий урон. Хлыст моментально уничтожал более тонкие и подвижные объекты. Причём руки-то у неё заняты. Поэтому хлыст вырастал прямо из лезвия копья. И его применение я тоже увидел — лезвие резко раздвигалось и синеватый плазменный шар стремительно улетал в цель. Паровой взрыв раскидывал горящие головёшки по окрестностям, а безумно смеющаяся пиромантка находила новую цель.

Я же действовал скромно, не стремясь потратить резерв. Священный свет в этот раз проигрывал битву обычному пламени. Если бы сражался один, применил бы «распад магии» или ещё что-то из арсенала разрушения: оно всегда крайне эффективно против подобных существ.