Может, у эльфов — другая структура маны? Более тонкая, менее инерционная. Лёгкая в перемещении, и столь же легко конденсирующаяся в тяжёлые заклинания. Отсюда и её устойчивость. Зато у людей — более агрессивная, активная — и поэтому изнашивает тело носителя.
Может, мана у них вообще — часть бытия? Не как ресурс, а как жизненная ткань, как ещё один орган. А у нас — как батарейка снаружи. Мы пользуемся маной, вытаскивая её из себя. А они — «дышат» ей, обмениваются с окружением.
Дальнейшие эксперименты с нанесением ещё одного состава, реагирующего на ману, прямо на кожу, дали новые данные.
Некоторые зоны тела Фрирен показывали слабые остаточные следы свечения спустя секунды после воздействия. Как если бы их поле «помнило», где была мана, и возвращалось к этому состоянию. У нас с Лирой, если не делать так лично контролируя ауру, не наблюдается. Это может быть фундаментально иное устройство магической ткани.
Эксперименты продолжались дальше, пока я разговаривал эльфийку, осторожно вызнавая один любопытный факт за другим. Сначала по современной магии, которую так-то основала её учительница. Потом по классической. Потом по истории — хотя и с ожидаемым разочарованием узнав, что про относительно современную историю мира она почти ничего не знала. Ну, свыше того, что знал я, да.
Некоторые интересные факты про времена Фламме я узнал, но ничего такого, что изменило бы моё восприятие мира наизнанку.
А потом, уже завершая сегодняшние проекты, позволил себе спросить тот же вопрос, который спрашивал как-то Астрид:
— Наставница Фрирен, разрешите мне наглость задать вопрос: почему эльфы не стремятся восстановить свою численность?
— То есть почему мы не размножаемся? — без малейшей капли стыда или стеснения уточнила девушка, на что я кивнул, — Не знаю.
Фрирен, в отличии от незнакомой мне к тому времени Астрид, была несколько более понятным разумным. Тем более, как она сама заявила, «своего рода любящей магию», а следовательно и задавать себе вопросы, поэтому я слегка углубился в тему:
— Я точно знаю, что в этом мире есть ещё четыре представителя вашей расы, — начал, внимательно наблюдая за девушкой. Она не продемонстрировала особого интереса, лишь слегка кивнув, будто отмечая информацию в памяти, — Три девушки и один мужчина. Так вот, что мешает вашей расе пытаться… восстановить свою численность?
— Не знаю, — без эмоций надевая свою робу, честно ответила эльфийка. Причём одевалась она абсолютно рутинно, даже частью скучающе.
— Понятно, — с лёгким разочарованием вздохнул, чтобы перейти к более рискованной части, — Наставница, позволите спросить вас кое-что личное?
— В меру, — легко разрешила она.
— Испытывают ли эльфы сексуальное влечение? — выпустил, наконец, демона на волю, — Или нужду продолжить род?
Фрирен на секунду задумалась. Она не выглядела смущённой — скорее, словно действительно пришлось обрабатывать вопрос на логическом уровне, а не эмоциональном. Ладонь аккуратно поправила рукав робы, прежде чем она ответила:
— Не совсем. Даже скорее «почти нет».
Она посмотрела в сторону, как будто вспоминая что-то. Причём, судя по всему, не личное. Может, что-то из слов или рутины эльфов её деревни…?
— У нас нет биологического цикла, подталкивающего к этому, — она перевела взгляд на меня, спокойно и без стыда, — Думаю, мы можем хотеть. Но мы почти никогда не нуждаемся в этом.
Я долго молчал, наблюдая за тем, как Фрирен неторопливо застёгивает пуговицы. Никакой реакции — ни на мои вопросы, ни на суть разговора. Ни неловкости, ни смущения, ни осуждения. Всё — как будто вопрос касался способа извлечения лишней влаги из травы перед сушкой. Технично, буднично и без внутренней вовлечённости.
Даже Лира, наблюдая за этим, вроде, перестала ревновать — вот какое сильное впечатление… безучастности создавалось.
Люди живут быстро. Мы умираем — и это формирует нас. Наши тела стареют, наши связи рвутся, наши империи рушатся, потому что нам нужно поспешить. У нас — короткий век, и в этом веке мы жадно ищем: тепло, прикосновения, потомков, след в истории.
Мы размножаемся не из инстинкта — а потому что боимся исчезнуть. Потому что любим. Потому что хотим, чтобы кто-то знал, что мы были.
А эльфы… они просто есть.
Им некуда спешить. Их никто не выталкивает из жизни. Они не «исчезают», и потому не нуждаются в том, кто продолжит их. Для них потомки — не гарантия будущего, а редкое, почти случайное ответвление.
Я не биолог. Но я вижу: у них, скорее всего, просто нет нашего «императива вида». Их мана стабильна, их тела — как будто запечатанные в вечности, никуда не торопящиеся. У них даже эмоциональные реакции — будто размыты, как у воды, а не пламени.
Вполне возможно, что половое влечение у них просто не встроено в инстинкты. Или оно всё же есть, но включается лишь в какие-то исключительные, почти ритуальные периоды.
Я отпустил девушек, погрузившись в размышления. Вопрос был вот в чём: возможно ли мне когда-нибудь извлечь то, что даёт эльфам их долголетие.
Нет, точнее не это, ибо возможно всё. Скорее: как быстро мне удастся такое? Будет ли это цифра, входящая в срок годности, вложенный в моё тело?
Ответы пока что были просты — не знаю.
Хотелось бы ещё изучить демона. С ними не было такой нужды быть… деликатным.
Вздохнув, отправил Кристалл, который применял при работе, в тайник. Проверил местность на наличие наблюдателей, убедившись, что Химмель уже тут как тут, готовый забрать свою зазнобу…
— Удачи тебе, парень… — только и пробормотал, идя на склад.
Посылка от Героя Юга была мной вскрыта. Лишь частично, ибо этот оказалось двухслойным сообщением.
Первый слой: тетрадь, исписанная точно так, как я заполняю журналы экспериментов, но идеальным до невозможности почерком Героя.
Второй: ещё одна… книга, судя по размеру, обмотанная в качественную кожаную сумку с биркой, на которой коротко написано: «Как только спасёшь сам себя от того, против чего ты бессилен — открой.»
Точно те же слова, что как-то передал мне он через Зигвольта. До сих пор понятия не имею о чём они. А вот что я знаю точно, так это то, что слова «при должной дозировке — будет работать» относится к той рискованной методике, опыт с которой я пока что боялся повторять.
А тетрадь содержала расчёты заклинания Школы разума, что должно помочь достичь чуть ли не идеального контроля над собой при… химической стимуляции разума. Рецепт стимулятора с ссылками на мои предыдущие работы и бумаги, авторство которых не принадлежит мне — прилагался.
Ну что же… Всё это ведь уже происходило, да? Всё это я, вероятно, уже делал сотни раз — и в этой версии, надеюсь, финальной, до меня просто дошла идеально отработанная схема?
