Не приёмы — они мне сейчас бесполезны, тем более при наблюдении с такой дистанции, — скорее очередной наглядный показ того, к чему стремиться.
Командир потребовал тишины, а я перевёл взгляд на актуальный фронт, где наши войска просто перемалывали те тысячи северных монстров, попавших под влияние демонов, что последним удалось собрать на этом поле.
Линия фронта напоминала гигантский жернов, медленно, но неотвратимо ползущий вперёд, перемалывающий всё, что пыталось устоять.
С расстояния в пару километров всё выглядело больше как танец заклинаний и воинских техник на фоне перемешанных белёсых клубов снега и тумана, но моё восприятие маны позволяло различать, где шли основные боевые силы. Не точно, но примерно — вполне.
В самом центре, словно тяжёлый якорь всего строя, двигался Южный Медведь — Генерал-Маг Фенрик Скайранд. Фигуру его можно было различить даже отсюда: массивный, с коротким серым плащом за спиной, он продвигался вперёд размеренным шагом, являясь оком бури, держащим напор на всём центральном фронте.
Его заклинания не были похожи на красивые ураганы или мелодичные порывы Вейла. Магия Фенрика была более грубой, и одновременно мощной — превращала саму атмосферу в оружие: невидимые, жёсткие удары сжимали противника, ломая линию фронта, размалывая рёбра сразу десяткам или даже сотням тварям. Ветер в его руках становился плотным, словно камень, приобретая вес и силу, видную даже отсюда.
Там, где нужна была точность, он отстреливал головы демонов с дистанции почти сотни метров, посылая тончайшие импульсы давления — я заметил такое уже дважды: он просто не давал вражеским командирам взлететь, сбивая, стоит ему заметить «комара». Там, где требовалась разрушительность, он вжимал вражеские построения в землю тяжёлыми волнами сжатого воздуха, в которых рушились кости и гнулись редкие металлические латы на гуманоидных монстрах.
Почему-то в голову лезли воспоминания о домино — как линии кирпичиков ложатся, собирая из себя картину, так и тут демоны оказывали наполовину покрытое снегом поляну в кровавую картину своего полного поражения.
Притом старый Магистр боевой магии, — оставивший свой титул, но не силы, в прошлом, — не ограничивал себя одним лишь воздухом. Порой в центре боя вспыхивали короткие световые бури — всплески сконденсированного магического давления, использованные как шрапнель. Смертоносные разряды, рвущие демонические отряды на части, были не электричеством в чистом виде, а скорее искусственными зонами спонтанного обрушения энергетических потоков.
Наблюдать за этим было сродни тому, как рушится гора при сильнейшем землетрясении: неторопливо, величественно, но совершенно неостановимо.
Но не только он выделялся на поле брани. Чуть правее основной линии, ведомой Скайрандом, вёл свою часть прорыва, уже за неровной гранью фронта, Генерал-Рыцарь Хельмут ван Грисс со своей гвардией — последний из оставшихся глав трёх великих рыцарских домов Севера.
Его отличить было просто: фигура, облачённая в массивную броню с тёмно-синими гравировками, казалась живым тараном, и даже с такого расстояния легко было почувствовать, что противник был ему просто мясом.
Демоны просто не выставили лучшие свои силы, послав на нас собранных с окрестностей монстров, выдав им в подкрепление лишь средних или вовсе слабых сородичей.
Аура Хельмута, я помнил, была тяжёлой, как зимнее небо при далёком, на границе безопасного, пожаре: не яркая, но плотная, даже несмотря на то, что он прежде всего воин.
Он почти не пользовался магией в привычном смысле: весь его потенциал был вложен в собственное тело и доспех. Удары его меча, усиленные магическими импульсами, просто испаряли тех, кто встал перед ним.
Вокруг него шла его личная гвардия — тяжелобронированные рыцари, шагающие под прикрытием магических щитов и закрывающие собой фланги в моменты прорывов кого-то хоть отдалённо сильного. Там, где Скайранд сжимал врага в невидимых кулаках ветра, Хельмут ван Грисс просто ломал его в лобовом столкновении.
Из тех, кого я знал, на фронте был ещё Зигвольт, наш командир разведки. Его молнии перескакивали между целей в ярких сполохах, иногда даже слышались отголоски грома, долетавшие до нас приглушённым эхом. Где он проходил — там оставалась только обугленная почва и валяющиеся без движения тела.
Поэтому он и отказывался применять свою сигнатурную* магию в спаррингах.
И уже дальше по фронтам мелькали другие маги. Райан «Пылкий» Гримвальд, со своими красными импульсами, выжигающие противника подобно пламени, но им не являясь; Кьерн Альмта с облаками разъедающего всё пара; Фрикс «Шутник», из недавнего подкрепления с юга, — его вспыхивающие печати били в землю короткими взрывами, разбрасывая противников в стороны, запечатывая и обессиливания демонов, оставляя их лёгкими целями для любого ополченца. И, наконец, Рейн «Холодной Крепости» — куски льда или камня, падающие с неба, словно капли при дожде — были её заклинаниями.
С этого расстояния разглядеть лица рыцарей, прикрывающих их, было невозможно, но по ауре и стилю боя можно было угадать некоторых. Кальден Рудхольм, похожий на движущуюся крепость. Бьерн Странд с двумя огромными двуручными мечами, Элл Гронн, сверкающий рыцарским копьём. Ульрик с его массивным щитом недалеко от центральной группы. Верас Данн, что двигался почти слишком быстро для своих габаритов, срываясь в яростные выпады. Сирин Лофт и Альрик Фоан держали линию там, где особенно сильно давил враг. Все они сеяли смерть на флангах, не оставляя монстрам ни шанса.
И, наконец, Марко Дельвин с Артрином «Длинным» — лучшие лучники Корпуса, рыцари в ранге командора. Их стрелы, если присмотреться, оставляли за собой лёгкий след серебристого сияния, проникая сквозь врагов, словно проходя просто воздух.
Всё это люди, с которыми у меня не было особых связей, но были собраны мысленные досье из нередких разговоров с клиентами, специально, но «мимоходом» заданных их подчинённым вопросов, и, наконец, распросами намного более сведущей в этом плане Лиры.
Снег и туман, взбитые взрывами и магическими потоками, уже начинали скрывать детали, оставляя только ощущение непрерывной борьбы в сенсорике. Волны сжатого воздуха, всполохи магии, тяжёлые удары и удлинённые всплески энергии рвали ряды монстров, перемалывая их в нестройные груды постепенно исчезающих тел.
И лишь отряд Героя вокруг Фрирен, уничтожающей монстров вокруг быстрее любого другого мага — оставался относительно стабильным в этом море хаотических движений.
А что самое… вдохновляющее-пугающее, заставляющее сердце биться быстрее, было то, что я знал, что эта миниатюрная эльфийка, которой лишь бы поспать во время сбора крови — сейчас сдерживает себя, прилагая ровно столько усилий, сколько нужно.
Я знаю это, потому что видел на что она способна, когда почти не сдерживается. И просто не могу представить как работают, — и чем вообще являются! — те заклинания, которые использовала Фрирен и её копия в бою против друг-друга*!
Простые маги и рыцари должны были пойти следом, второй волной. Ибо в первой они просто бесполезны. Впрочем, смотря сейчас как элита элит человечества уничтожает врага без поддержки от массовки не уверен в том, что польза от нас, «статистов», там будет хоть какая-то…*
