— Я… — Виктория судорожно втянула воздух.
— Это ловушка, — размышлял он вслух, игнорируя её отчаянные попытки вырваться. — Они хотят выманить меня из башни… Зачем? Чтобы освободить Мэйв?
Её зрение начало расплываться.
— Кха-а…
Хоумлендер чуть прищурился, и в его глазах мелькнуло странное любопытство.
— Ты ведь знаешь, что твои способности на меня не действуют? — он усмехнулся…, а затем, без особого усилия, швырнул её в сторону.
Виктория рухнула на мраморный пол, прокатившись по нему, и зашипела от боли.
— Хотя в роли убийцы ты была бы ещё полезна… — добавил он с лёгким презрением.
Она медленно поднялась, стирая кровь с губ. Её сердце бешено колотилось в груди, но лицо оставалось бесстрастным.
— Можешь быть свободна. Я больше не нуждаюсь в твоих услугах… По правде сказать, если бы не сделка с Эдгаром, ты была бы уже мертва. За свою поразительную некомпетентность.
Виктория крепко сжала кулаки.
— Кха… пойду… скажу ему спасибо, — прохрипела она, глубоко дыша, стараясь вернуть голос.
— Заодно передай, что уговор будет выполнен. И если он вдруг решит меня обмануть…
Глаза Хоумлендера вспыхнули алым.
— Я передам, — Виктория кивнула, выпрямилась и направилась к выходу.
Она быстрым шагом пересекла холл, бросив беглый взгляд на испуганную ассистентку, и с внешним спокойствием дождалась открытия дверей лифта.
Только когда двери сомкнулись, её губы скривились в гневной гримасе.
— Поиметь меня вздумал… — прошипела она, нажимая кнопку. — Ладно… Твоя взяла, русский.
Но не надолго.
***
— Вот ты ж сука… — выдохнул я сквозь стиснутые зубы, когда титановая швейная игла наконец-то прорвала кожу и пробила вену. Боль пронзила руку, но я был к этому готов. Пока ранка не успела затянуться, я, шипя от неприятных ощущений, вставил внутрь катетер.
Заявляться к Хоумлендеру без возможности ввести себе Ви было бы крайне недальновидно. Следовало подготовиться.
— Парень, да я тебя насквозь пробивал, а ты тут ноешь из-за какой-то царапины, — хохотнул Солдатик, опрокидывая в себя очередную порцию дешёвого бурбона. Он надрался уже два часа назад, но на его координацию это, похоже, влияло меньше, чем можно было бы ожидать.
— К твоему сведению, мистер Винчестер, больнее от этого быть не перестаёт, — ответил я саркастически, поглядывая на него.
Солдатик прищурился, задумчиво вертя пустой стакан в руках.
— Странно… — протянул он. — А вот у меня как отрезало после…
Он замолчал, нахмурившись.
— После сыворотки? — уточнил Бучер, который в это время мастерил самодельную гранату, привычно раскладывая вокруг себя всякое барахло. На столе уже валялись пустые упаковки от арахиса и куски скотча.
— После того, как к немцам угодил, — мрачно буркнул Солдатик, наливая себе ещё.
Я переглянулся с Бучером.
— Так ты в плену побывал? — спросил Мясник. Интересно. Вроде бы в сериале говорилось, что он просто фоткаться приезжал…
— Ага, — нехотя ответил он. — В сорок четвёртом. В прессе об этом, разумеется, не писали. Остатки сто-шестнадцатого полегли от зарина. Я выжил.
Он чуть помолчал, а затем добавил глухо:
— Очнулся уже в «Орлином Гнезде». Эти чёртовы фрики всё пытались у меня кровь забрать. Вундерваффе своё мутить.
— Да, это они могут, — вспомнил я Штормфронт.
Солдатик усмехнулся, но в его глазах не было ни капли веселья.
— Ну, я и показал им вундерваффе, когда представился шанс. Три медали Почёта, серебряная звезда… Я воевал за эту страну! Но что хуже…
Он посмотрел куда-то вдаль, словно сквозь пустой стакан, а затем стиснул зубы.
— Знаете, что сказал мой старик, когда я вернулся?
Мы с Бучером молчали.
— Что я сжульничал.
Треск.
Его пальцы с хрустом сжали гранёный стакан, превращая стекло в мелкодисперсную пыль.
— Смотрю, не одному мне не повезло с папашей… — хмыкнул Бучер, отворачиваясь.
— То есть, ты не чувствуешь боли? — спросил я, пытаясь увести разговор в сторону. Его способности чем-то напоминали мои. Только вот я, в отличие от него, пока суперсилу так и не получил.
Солдатик поднял мутный взгляд и вперил его в меня.
— Поверь, Иван, — его голос стал ниже, тяжелее. — После того, что со мной делали чёртовы красные, я уже ничего не чувствую…
Он поднялся со стула, слегка покачиваясь, но уже через пару шагов уверенно держался на ногах.
— Ты куда это? — спросил Бучер, скептически наблюдая за ним.
— Бухло закончилось, — не оборачиваясь, отозвался тот. — Скоро вернусь.
Он хлопнул дверью, оставив нас с Мясником наедине.
— Ебуццца мишки… — выждав немного, потрясённо выдал Бучер, покачав головой. — Теперь понятно, хер ли он такой двинутый…
Но почему-то покосился на меня.
— Отвали, Эомир, я нормальный, — сразу понял я его намёк.
— Ага-ага, как скажешь… — протянул тот, сматывая корпус гранаты скотчем. — Всё. Три гранаты должно хватить этому астматику. Когда там твой крот пролезет?
— У нас примерно час, — пожал я плечами, глядя на закатное солнце за окном. — Дальше выдвигаемся. Либо он уйдёт, и мы освободим Мэйв сами. Либо останется — и мы отвлечём внимание, затем грохнем его все вместе.
— Смотрю, ты конкретно так запал на рыжулю? — усмехнулся Бучер. — А если её там нет? Или он её уже того? Что тогда?
Я медленно выдохнул.
— Не… — отмёл я этот вариант. — Он от неё яйцеклетку хочет. Подобное так быстро не делается. Да и держать он её будет ближе к себе, чтобы не сбежала.
— Ебать, — произнес Мясник, обдумывая сказанное. — Ну а если всё же?..
— Тогда… — я набрал первый шприц, вглядываясь в зеленую жидкость. — Загасим его так.
***
— Эшли, распусти всех по домам, — сказал Хоумлендер, нажимая кнопку громкой связи на столе.
Из динамика раздался секундный шум, а затем растерянный голос Эшли:
— Сэр, но вы же говорили…
— Живо, — оборвал её он ледяным тоном.
За столом сидел Пучина, его выпученные глаза нервно бегали между Нуаром, вместе с которым его позвали в конференц зал и самим лидером Семерки. Что-то происходило, что-то неправильное, и ему это совершенно не нравилось.
Хоумлендер же выглядел задумчивым. Он слегка покачивал телефон в руке, разглядывая его так, будто рассматривал возможность раздавить гаджет, словно пустую жестяную банку.
— А я?.. — выдавил Пучина, чувствуя, как по спине прокатилась холодная дрожь.
Хоумлендер оторвал взгляд от экрана и равнодушно посмотрел на него.
— Ах да, ты… — протянул он лениво. — Ты самолично покинешь Семёрку. Но перед этим выступишь с заявлением. Что-то вроде…
Он прищурился, словно смакуя момент.
— Что Звёздочка изнасиловала тебя, а ты, бедняжка, долгое время боялся рассказать. Хэштег «Me Too» или что-нибудь ещё — мне плевать. Утопи и ее и себя в нечистотах.
Кровь отхлынула от лица Пучины.
— Но я… — начал он, чувствуя, как от страха немеют пальцы.
Хоумлендер ухмыльнулся, но в его глазах не было ни капли веселья. Красное сияние вспыхнуло в зрачках, отбрасывая зловещие отблески на стол.
— Ты сделаешь это сам… Или окажешься невинной жертвой террористки Старлайт, грёбаный рыбоёб, — его голос стал почти ласковым, но в нём сквозил такой холод, что у Пучины сжались жабры. — Или Нуар отрежет тебе то, чем ты думаешь, выполняя мои приказы!
— Я… я всё сделаю! В лучшем виде! — заторопился тот, кивая так, что чуть не свернул себе шею. Он украдкой взглянул на Нуара, стоявшего чуть в стороне, неподвижного, словно статуя.
— Нужно назначить пресс-конференцию… подготовить текст… — пробормотал Пучина, торопливо поднимаясь.
— Вали отсюда, — махнул рукой Хоумлендер, даже не глядя.
Пучина исчез из комнаты так быстро, как только позволяли его неловкие движения.
