Тьма. Том 7 (СИ) - Сухов Лео

— С моими разведчиками сходишь? — спросил начальник охраны. — Разведаем, что там и как.

— Схожу, отчего не сходить… — согласился мужичок.

Разведчиков было трое. Вместе с Егором — четверо. И ушли они почти сразу, чтобы не терять время.

— Нападём перед рассветом, — оповестил меня Давид.

— Может, выждать день? — усомнился я. — Подготовимся получше.

— Летом я бы так и предложил. Но зимой нельзя. Следы заметят, — не согласился начальник охраны. — На снегу всё видно. Люди Облома приметят, что кто-то следил за лагерем, и будут готовы. А вот если разведаем вечером, а нападём затемно, будет неожиданно.

Лагерь в зимнем лесу — это, как оказалось, не хухры-мухры. Сначала надо разгрести глубокий снег, как минимум, основные сугробы. Иначе палатки будет не поставить. Так что первым делом шли снегоуборочные работы. А потом, когда вокруг лагеря уже вырос снежный вал, приступили к организации мест для ночлега.

Температура, к слову, падала быстро. Это днём были бодрые минус тридцать, а ночью ожидались морозы под минус пятьдесят и ниже. К тому же, вскоре подул пронизывающий холодный ветер. А мы, между тем, всё ещё не развели костры.

По совету охотника Дмитрия, костёр, из-за близости вражеского лагеря, делали скрытым. Неглубокий колодец, поддув к его основанию… А уже там развели пламя. И таких костров было шесть штук на лагерь.

Тепло они давали, если сидеть поближе. А вот как спать на таком морозе, я даже близко не представлял. Оказалось, что Давид заранее об этом позаботился, по совету того же Дмитрия. И на все палатки были закуплены обогреватели. Не слишком мощные, на больших батарейках, но приемлемую температуру в палатке обеспечивали.

Сами палатки были многоместные. В одной палатке умещалось шестеро постояльцев. Тенты, по совету всё того же Дмитрия, засыпали слоем снега. Мол, так будет теплее.

К моменту, когда отряд поужинал, вернулись разведчики вместе с Егором. Быстро накидали план местности: всё, что удалось рассмотреть по темноте. Егор добавил свои комментарии. И перед тем, как улечься спать, мы обсудили план действий.

Обсуждение проходило в нашей палатке, где поселили меня, Авелину, Кислого, Давида, Дмитрия и Егора.

— Лагерь у них на высокой излучине местной речушки, — сообщил Давид, расстелив лист с планом. — Из укреплений только забор в рост человека, но от обрыва до обрыва. Людей насчитали человек сорок. Вооружены преимущественно винтовками и ружьями. Ничего больше наши ребята не заметили.

— Если не заметили, это ещё не значит, что больше ничего нет! — вставил Дмитрий. — Они приехали с ящиками, где всего наверняка хватало.

— Хорошо бы, чтоб не засекли нас, — заметил Егор. — Наследили там ваши ребята…

— Они в лесах воевать не обучены, Егор, — мрачно ответил Давид. — Были бы у меня хорошие разведчики, но имеем что имеем… На случай, если попробуют напасть, выставим дозоры. Дмитрий, поможешь?

— Помогу, — кивнул его знакомец. — Надо будет человек восемь расставить.

— Будем в четыре смены бодрствовать, — не стал спорить Давид. — Всё равно выспаться сегодня не светит.

— Я могу растянуть защиту на все палатки, — подала голос Авелина. — Только вы учтите, что она долго не продержится. Чем больше защищённая площадь, тем слабее щит.

— Будьте добры, сделайте так, ваше благородие!.. — с благодарностью кивнул Давид. — Нам и минуты хватит, чтобы выскочить и ответить. Приборы ночного видения у всех есть. И вам тоже выдадим, чтобы под рукой были. Ещё предложения есть?

Предложений и возражений больше не было. Поэтому дальше Давид перешёл непосредственно к плану:

— Пойдём на них перед рассветом. Разделимся на три отряда. Из лагеря у них есть тропки к реке. Значит, один отряд, человек на восемь, поставим на том берегу реки, чтобы поймать убегающих. Егор, Дмитрий?

— Я их доведу, — поглаживая седую бороду, кивнул Егор. — И помогу, ежели что. Ружьё есть.

— Остальные два отряда будут бить в лоб. В забор, то есть, — продолжил Давид.

— Я бы предложил ещё с реки ударить отрядом! — заметил Дмитрий.

— Напоминаю, у меня тут городская охрана, — нахмурился Давид. — Лазать по обрывам и стрелять они не умеют. А вот прорываться за укреплённые заборы умеют. Сам лично каждого учил.

— Понял! — не став спорить, поднял руки Дмитрий.

— Если хочешь, поговори с парнями, пока не спят. Может, кто и готов попробовать, — предложил я. — Но тогда ты сам их и поведёшь.

— Тоже верно! — кивнул Давид. — Давай, Дим, пообщайся. Может, и впрямь собьёшь небольшой отряд.

— И помните: нам нужен Облом! — предупредил я. — Живым нужен. Мы сюда за ним пришли. Так что не убивайте, если увидите.

После моих слов Давид выложил на стол фотокарточку, где была изображена физиономия Облома. Получили её «ирбисы» от ишимской полиции: та завалялась в папке дела, по которому бандит проходил как подозреваемый.

— Ну хоть ноги-то можно прострелить? — хитро прищурившись, уточнил Егор.

— Ноги можно. И руки тоже, — кивнул я.

И хотел было спросить, не промахнётся ли старик в темноте… А потом вспомнил, чем он по жизни занимается, и решил не позориться.

Это я могу в темноте целиться в руку, а снести голову. А вот охотник с большой вероятностью попадёт, куда хотел. С опытом Егора, его вообще можно бы в егеря было зачислять.

— Если не получится тихо подобраться, забор придётся сносить взрывчаткой, — добавил Давид. — Так что взрывов не пугайтесь. Правда, надеюсь, этого не понадобится.

— Дозорных у них мы не заметили, — кивнул Егор. — Может, и правда, не придётся.

Собственно, на том совещание и закончилось. Давид был уверен, что мы справимся. Тридцать обученных бойцов, вооружённых до зубов, должны были без проблем перестрелять бандитов, пусть тех и было четыре десятка. И я решил своему начальнику охраны верить.

Сразу после совещания, включив обогреватель, мы с Авелиной залезли в тёплые спальники. Спали все наши прямо в одежде. В любом случае, температура в палатке выше нуля не поднимется, даже с обогревателем.

Правда, тут больше всего повезло мне… На моих ногах, внутри просторного спальника, улеглась чёрная меховая грелка, которая тоже не хотела мёрзнуть.

И всё равно уснуть долго не получалось. Сначала я вспотел с непривычки, а потом мне, наоборот, стало холодно, а затем и щекотно от жёстких Тёминых усов. И лишь когда я заставил себя забыть о неудобствах, мне кое-как удалось забыться чутким полусном-полудрёмой.

Интерлюдия I

Вопрос о том, когда всё покатилось по наклонной, терзал Толю не первый день. И даже ругаться на Руслана не получалось. Ведь сначала именно Кафаров был тем движителем, который толкал Толю вперёд, к новому положению в обществе.

И Кафаров же привёл ему к нынешнему бедственному положению. Из Ишима пришлось бежать так быстро, что Толя не смог толком выгрести все свои тайники. А ведь успей он, и не пришлось бы сейчас заниматься браконьерством в густых лесах.

Денег у Толи скопилось много. Жаль только, они были не совсем чистыми, и стоило бы их отмыть, прежде чем тратить направо и налево. Иначе в любом городе явится к Толе какой-нибудь налоговый чиновник и строго спросит: мол, где это вы, сударь Бережковский, столько нагребли?

Конечно, грязные деньги можно использовать в среде лихих людей. Да только в этом случае Толя возвращался к тому, от чего старательно бежал. Нельзя, пользуясь услугами лихого люда, оставаться белоснежно-чистеньким.

Кафарова Толя бросил, не задумываясь и не сомневаясь. Сотрудничество с чиновником принесло немало плюшек, но всё когда-нибудь заканчивается. Кафаров окончательно зарвался, и дальнейшее пребывание рядом становилось опасным.

Это Толя понял в тот момент, когда за ним пришли в Ишиме. И не городовые, от которых ещё можно как-то попытаться откупиться. Пришли за ним охранники Седовых-Покровских. К счастью, надёжные люди успели ему сообщить, и Бережковский, покидав, что успел, в сумки, собрал тех бойцов, кто был под рукой, и оперативно ушёл.