Магические будни интровертки (СИ) - Касперович Алла Леонидовна

Между тем я всё брела и брела, а куда точно идти, понятия не имела. Вскоре дорожка превратилась в три и отчего-то напомнила мне Змея Горыныча. Ну и ассоциации у меня, конечно. В любом случае мне было не по себе. Лес становился всё темнее, звуки – всё громче и неожиданнее. Несколько раз я едва не выронила кувшины, и как-то мне удалось их сохранить – сама не знаю как. И я не сделала ни одного глотка, хотя, признаться, ужасно хотела пить – я довольно долго блуждала. Если верить внутренним часам, то время шло к обеду. Да уж.

– Ух, леший тебя задери! – выругалась я, когда зацепилась за какую-то корягу и чуть нос себе не расшибла. Квас и медовуху я не разлила – чудеса в решете.

– Кого это я должен задрать? – раздалось у меня за спиной, и я едва не поседела. Почему всегда, блин, за спиной?!

Очень осторожно я повернулась, а потом посмотрела вниз и с облегчением выдохнула:

– Митрофан!

– Ну, здравствуй, Настасья! – заулыбался он. – Куда путь держишь, красавица?

Ну, хоть кто-то считает, что я красотка. Не то что некоторые.

– К Василисе, – сказала я и, поморщившись, добавила: – и к Тору.

– Э, девонька… – расхохотался он. – Эдак ты к ним никогда не дойдёшь. Вот никогдашеньки.

– Почему это?

– Заговорённый у них дом. Василискина магия. Если сами не пригласили – ни в жисть не дойдёшь!

– И что теперь делать? – расстроилась я. Да и руки онемели от тяжести кувшинов. То ли выпить, то ли вылить. И кувшины в дребезги. Да ладно, это я просто устала.

– Василиску звать, вестимо!

– Ого! А как?

– А вот так! – подмигнул мне леший и как заорёт дурным голосом: – Василиска, тудыть-растудыть! Митрофан кличет!

После такого зова лично я вряд ли бы явилась, однако спустя всего несколько секунд справа от меня зашуршали кусты, и на дорожку выползла изумрудная змея. Хоть я и знала, кто это, а всё равно чуть в обморок не хлопнулась – остановила только ответственность за гостинцы.

– Деда Троша, ты звал? – Чешуйчатый монстр встал вертикально. – Тётенька Настя!

– П-привет! – поздоровалась я и протянула ей какой-то из кувшинов, затем всё же подсунула его себе под нос, удостоверилась, что там квас, и снова вытянула руку: – Пить хочешь?

– Очень! – обрадовалась змейка и вмиг превратилась в девочку в зелёном платьице. – Как раз за водицей студёной собиралась.

– Ну, так я тогда пошёл! – подмигнул мне дедуля. – Тору от меня привет.

– Угу, – кивнула я. А потом опомнилась и сказала: – Спасибо!

Вот, теперь было вежливо

– Тётенька Настя, пить! – Девочка протянула ко мне свои ручонки.

– Конечно. – Заветный кувшин нашёл ту, кому предназначался.

Я бы сейчас тоже не отказалась от глоточка, а холодная медовуха так соблазняла… Но я сдержалась!

Напившись – весь кувшин за раз выглушила! – она вернула мне тару и вытерла рот рукавом.

– Благодарствую, тётенька Настя!

– Это тебе спасибо! – едва не давясь слюной, ответила я. – Если б не твой яд, я б до сих пор на одной ноге прыгала.

– А пойдём к нам! – предложила вдруг Василиса. – Там папа обед готовит. Суп грибной варит, картошечку жарит, – с каждым её словом во рту у меня появлялось всё больше и больше слюны, – хлебушек печёт, сальце нарезает…

– Идём! – прервала её я, чтобы прекратить эту гастрономическую пытку. А иначе я точно упала бы в обморок. В голодный.

Василиса скакала по личной дорожке – вот вообще всё перед ней разбегалось! – как самый обычный ребёнок. Если не считать того, что с ней в главной роли можно фильм про анаконду снимать. Даже дублёр не понадобится! Я шла за ней, бережно прижимая к себе оба кувшина, один из которых всего несколько минут назад опустел. Кто бы мог подумать, что в маленькую девочку может столько влезть. Это как у котёнка, у которого желудок с напёрсток, но вмещает в себя пакет молока, да? Надо будет потом уточнить у Боюна, сколько он жидкости за раз в состоянии выпить.

А пить, к слову, очень хотелось. В лесу после вчерашних дождей парило, и я пожалела, что не взяла свой рюкзак – туда хоть воду положить можно было. А я-то собралась быстренько сбегать туда-обратно. Да уж.

– Тётенька Настя, – Василиса повернулась ко мне лицом, сцепила руки за спиной и, не глядя, зашагала к дому, – а ты голодная?

И она ещё спрашивает!

– Ну, есть немного… – пробормотала я.

– А вот я пока нет! – хохотнула она. – Давай поиграем!

– Давай не надо! – ответила я, но было уже поздно.

Дорожка мгновенно исчезла, а вместе с ней и та, для кого она предназначалась. И вот я осталась совершенно одна посреди незнакомого леса, окружённая пугающими звуками. Может, уханье совы – и не самый пугающий звук, признаю. А если несколько сотен сразу? Вот. Вот и мне, чёрт возьми, стало страшно!

Я попыталась закричать, но голос куда-то делся. Позвать на помощь по той же причине не получилось. Сколько бы я ни пыталась докричаться до Василисы, Митрофана или хоть кого-нибудь, изо рта моего не вырвалось ни звука. А реальность вокруг меня меж начала вращаться. Меня замутило, и я едва не выронила кувшины, немного медовухи всё же пролила. Меня наверняка накрыла бы какая-нибудь паническая атака, если бы всё резко не остановилось. Я бы непременно упала на колени, если бы меня не придержали за талию.

Даже оглядываться не пришлось, чтобы понять, у кого это такие сильные руки, и от кого так вкусно пахнет хлебом. А это даже приятно… Стоп! Не до того сейчас.

– Спасибо, Тор… – пролепетала я. О, голос вернулся!

Викинг ничего не ответил, но, прежде чем отпустить, убедился, что я устойчиво стою на ногах.

Лес расступился, и мы оказались на полянке у дома, в который меня заманили обещаниями вкусного обеда. Никто же не предупреждал, что перед этим я должна развлечь одну рыжую… У! Нет, перед детьми выражаться нельзя.

Сама виновница как ни в чём не бывало весело прыгала по полянке и ловила бабочек. Вот и я, как и те крылатые красавицы, стала её игрушкой. Так себе осознание, я вам скажу.

– Алиса, – позвал её отец, и она, оторвавшись от своего весьма увлекательного занятия, подбежала к нам.

– Да, папочка!

Ну, прямо сама невинность! Рыжий ангелочек! Ой, а что это за ро́жки у нас на головушке проклёвываются? А не тоненький хвостик ли с треугольником на конце из-под платья виднеется? Да, я обиделась.

– Василиса, я тебя сколько раз просил так не делать!

– Ну, пап! Это же весело! И тётеньке Насте тоже понравилось!

Это с чего это?

– Угу, – буркнула я. – Очень.

– Вот видишь, пап, – хихикнула шкодница.

– Василиса…

Тор произнёс её имя спокойно и очень тихо, совершенно без угроз. Но девочка, вздохнув, повесила голову и, не глядя на меня, произнесла:

– Прости меня, тётенька Настя.

– И… – Тор очень и очень выразительно на неё посмотрел.

Василиса поморщилась, но послушно продолжила:

– И я больше так не буду.

Уж на это я очень надеялась. Не хотелось бы снова пережить те непередаваемые ощущения. Уф, как вспомню, так вздрогну.

– Ладно… – протянула я и улыбнулась. Вообще, я отходчивая. Особенно, когда ноздри щекочет аромат свежего хлебушка. – Напоминаю, что ты обещала меня накормить.

– Это я мигом! – воодушевилась змейка-проказница и умчалась в дом.

Тор молча посмотрел ей вслед, а затем повернулся ко мне.

– Она не со зла, – сказал он. – Просто ты ей понравилась.

– Боюсь представить, что она делает с теми, кто ей не нравится.

Викинг снова промолчал, а я сглотнула. Кажется, с Василисой всё-таки лучше дружить.

– Пойдём в дом, – наконец произнёс он. – Как раз суп сварился.

– Вот! – Я вручила ему кувшин, полный медовухи. Ладно, почти полный. – Это тебе моя благодарность за вчерашнее. Василиса, – тут я поморщилась, – свою уже получила.

С небольшим недоверием, но Тор всё же принял подарок. А я не забыла сообщить, что тару заберу обратно – пригодится ещё.

Как и было обещано, меня очень вкусно и очень сытно накормили. Да так, что домой я собралась не идти, а катиться. Кстати, жилище Тора и Василисы мне понравилось. Чистенько, аккуратненько, опрятненько. И, как я поняла, за порядком следил сам папаша, доченька же, как и положено, являлась источником хаоса. Мне бы тоже такой мужик в доме пригодился, но озвучивать эту мысль я не стала – ещё не так поймут.