(не) Моя Жена (СИ) - Байм Елена

Странное дело. Мы с ним ни разу не говорили, он не признавался в любви, ни целовал, ни сжимал в крепких объятиях, чтобы показать свою влюбленность или страсть, как делают обычно мужчины. Он только смотрел. Смотрел.

И в этих бездонных глазах было столько огня, жара, кипучей любви, что не требовалось никаких слов и признаний. Герцог меня любил. И хотел. И я тоже хотела его.

В свое время на меня мужчины смотрели по разному, с открытой похотью, робкой влюбленностью, горячей страстностью, но так как смотрел ОН, не смотрел никто.

И мое тело, вся моя сущность откликалась на его призыв и рвалась навстречу к нему.

Неужели я влюбилась? В собственного мужа⁈

И тут сверкнула яркая вспышка и раздался резкий, громкий раскат грома. Обостряя чувство одиночества.

Я задумалась, а может Ксавьеру тоже тоскливо и одиноко, как мне? И вообще, у меня в соседней комнате лежит такой видный и горячий мужчина, а я до сих пор здесь⁈

Быстро поднялась, поправила волосы, сорочку и босиком тихонечко прошмыгнула в комнату мужа. Герцог не спал.

Волнуясь, неожиданно оробев, я прошептала:

— Ксавьер, можно я прилягу рядом с тобой?

В комнате было темно. Чтобы увидеть его ответ, мне пришлось подойти вплотную к постели и склониться над его лицом.

Наши лица были так близко, а губы так рядом….

Он моргнул три раза и снова посмотрел на меня так, что бабочки запорхали по всему телу, а мне захотелось танцевать, что-нибудь легкое и воздушное.

Но стоило залезть под одеяло, почувствовать жар, исходящий от мужского тела, как веки сами собой закрылись, и я уснула, крепко-крепко.

Проснулась под утро. Вставать совершенно не хотелось.

Я посмотрела на мужа — глаза закрыты, видимо спит. И тогда я совершила совершенно бесстыдный поступок.

Не удержалась. Не смогла удержаться.

Хотя бы на секундочку нестерпимо захотелось вплотную почувствовать его тепло под своей щекой.

Подползла ближе, осторожно отвела руку, легла головой ему на грудь и крепко обняла за талию. И захмелевшая от такой близости, уснула…

Как же приятно было просыпаться! Ощущать рядом близость любимого человека, его тело, его тепло.

И вдруг я почувствовала, как кто-то нежно поглаживает меня по спине. Я сначала чуть было не взвизгнула и не вскочила от страха, но вовремя увидела глаза Ксавьера.

Он смотрел на меня нежно-нежно, трогательно, словно лаская взглядом. И улыбался. Он улыбался! Его нисколько не смутил и не взбесил мой наглый поступок.

Я счастливо улыбнулась в ответ. Как я могла забыть, что у него «заработали» кисти рук.

Надо бы съездить в город и подыскать подобие эспандера или мягкого мячика для рук, а заодно наведаться в мастерскую лавку, заказать кресло, на колесиках. Представляю, как обрадуется Ксавьер.

В дверь постучали. Не успела я среагировать, как в проеме показалась приятная рыжеволосая женщина лет двадцати пяти, держащая в руках шкатулку. Странно, я раньше не видела этой служанки.

— Ваше сиятельство, я вам…

Она была миловидной ровно до тех пор, пока не заметила меня в постели герцога. Тут же на ее прекрасном личике отразилась вся гамма чувств: удивление, злость, ярость, презрение.

— Вижу я невовремя, прошу меня простить, ваше сиятельство. — и громко хлопнув дверью, она моментально испарилась, не дав и слова сказать в ответ.

И что это было⁈ Кто она для герцога? Почему так вела себя?

Я перевела тревожный взгляд на мужа. Он продолжал лежать и смотреть на меня прежним восхищенным взглядом, будто к нам только что никто не заходил и в бешенстве не хлопал дверьми.

Так, надо взять ее на заметку и попросить Берту за ней приглядеть. Не нравится мне все это.

19. Охранник

Первым делом, сразу после того, как накормила мужа вкусным завтраком, я отправилась к Управляющему.

Он сначала удивился моему вопросу про рыжеволосую служанку. Но когда рассказала подробности утреннего пробуждения, нахмурился.

— Ваше сиятельство, эта девушка у нас недавно. Ее лично привел герцог Ксавьер Бирек второй и приказал взять в штат прислуги. Затем отдельно вызвал меня в кабинет и попросил послаблений ей не давать, но и не наказывать за провинности. Мол она подчиняется напрямую ему, и выгнать или наказать, решает только он.

Я удивился, но смолчал. Мое дело — маленькое, господ слушать, да за порядком следить. Но что могу сказать, никаких поручений для визита в покои нашего герцога я не давал. Да и на служанку она мало похожа. Руки холеные, слабые, все из рук валится, толком и делать ничего не умеет. Обычно она вечерами в покои герцога младшего ужин приносила и там задерживалась…

После этих слов управляющий многозначительно на меня посмотрел, а я вспыхнула румянцем, когда до меня дошло. Однозначно, нельзя позволять ей находиться возле покоев моего мужа.

— А по поводу шкатулки, я постараюсь лично ее комнатку обыскать, когда она с другими бабами белье пойдет полоскать. И охрану выставлю, пока вы в городе будете. Два верных конюха на примете есть. В свое время его сиятельство жизнь им спас, из плена вызволил, они до конца своих дней благодарны будут.

Я кивнула. Но чувство беспокойства меня не покидало. Кто знает, сколько времени займет разговор с мастером.

— Ах да, ваше сиятельство, чуть не забыл. Пришло письмо от мага, что каждое утро приезжал. Он пишет — ввиду тщетности попыток вернуть былое здоровье его сиятельству, он прекращает свои визиты и настоятельно рекомендует оставить герцога в покое. Не мешать его духу отправиться в свой мир. Прислал зелье, чтобы продолжали давать каждое утро по три капли.

И понизив голос до шепота, добавил:

— Я запретил прислуге распространяться о здоровье герцога и говорить, что вы его выхаживаете. За исключением новенькой, мы знаем его сиятельство давно и многим обязаны. Не предадим.

Я кивнула. И забрала письмо с зельем. Надо будет надежно спрятать, как улику.

Похоже маг переложил ответственность за смерть супруга на слуг. Когда вскроется отравление, виновными сделают их. Мол не так прочитали, не то дали, превысили дозировку и прочее. Никто их оправдания и слушать не станет. А он — не при делах.

Удостоверившись, что у дверей спальни выставлена охрана, я отправилась в город. Первым делом зашла в Лавку мастера. У него необходимой конструкции не оказалось, да и сам он нигде подобного не видел.

Пришлось рисовать наглядно и объяснять механизм работы в общих чертах. Так-то я тоже не до конца понимала, как устроена подобная коляска, но Мастер с энтузиазмом обещал помочь и сделать как можно быстрее, узнав, что это необходимо для его сиятельства.

Кхм, кажется, Ксавьера старшего на его землях очень любят.

Затем прошлась по лавкам с товарами. Быстро нашла подходящие предметы для разминки кистей рук, накупила свежих фруктов. Мужу не помешают витамины. И повернула обратно к замку.

Проходя мимо таверны, на меня чуть не свалился высокий коренастый мужчина, вытолкнутый кем-то из резко открывшейся двери. Я успела отскочить в последний момент. А вот пьяный мужчина не удержался на ногах, и свалился на землю.

— Да какой из тебя вояка! Пьяница, вот ты кто! Вжизнь не поверю, что воевал против магов. — доносились обидные слова вслед.

А мужчина кое-как собрался с силами, сел на попу, склонил голову на колени и беззвучно зарыдал.

Я прошла было мимо, но что-то в душе екнуло. На хронического алкоголика он не был похож. Камзол хоть был и заношенный, но даже мне было понятно, что не бедный. Вдруг у него что-то случилось и человеку нужна помощь.

Я медленно вернулась назад, не спуская с него глаз, и остановившись в метре от него, громко спросила:

— Что с вами? Помощь нужна?

Он поднял на меня свои растерянные и удивленные глаза цвета василькового поля, тяжело вздохнул и тихо прошептал:

— Помереть хочу. Самому за себя стыдно.

Что ж, я была права. Радует, если осталось чувство стыда, не все потеряно.