Слово мастера (СИ) - Лисина Александра

А они тем временем недоверчиво переглядывались. Напряженно размышляли. Перешептывались. Потом объявили перерыв и примерно на рэйн вышли из зала, чтобы посовещаться.

Все это время чета Вохш провела как на иголках, попеременно косясь то на нас с наставником, то на закрытую дверь, возле которой дежурил все тот же молоденький секретарь. Причем бабка на меня смотрела со смесью злости и отвращения. Дед, скорее, с обидой и непониманием. А вот законник одарил меня откровенно оценивающим взглядом, словно пытался понять, откуда я, такой умный, взялся на его голову.

Но тут наконец комиссия вернулась, и мы в одинаковом напряжении замерли, готовясь выслушать итоговый вердикт.

— Признаться, лэн Гурто, вы порядком ошарашили нас своим неожиданным признанием, — со вздохом сказала лэнна Босхо, взяв слово. — Однако все-таки смогли представить весомые аргументы, которые даже при отсутствии проверки не могут быть оставлены без внимания. Тем самым вы поставили членов комиссии в чрезвычайно сложное положение. С учетом сведений, которые вы продемонстрировали, мы больше не можем рассматривать лаиру и лаира Вохш в качестве ваших возможных опекунов. Их действия в отношении вас требуют серьезной переоценки. Их поведение нуждается в дополнительном рассмотрении. Данные, которые вы предоставили, серьезно дискредитируют их обоих. В связи с чем право на опеку не может быть им выдано ни на временной, ни тем более на постоянной основе.

Ну слава тэрнэ. А то я уж подумал, что мне придется предоставлять в суде видео этого самого заседания и подавать иск о недобросовестном исполнении служебных обязанностей и некомпетентности членов местной комиссии по делам несовершеннолетних.

— Но одновременно с этим, — продолжила лэнна, пока я размышлял. — И в отношении вашего прежнего опекуна мы, несмотря ни на что, все-таки не имеем уверенности в том, что он будет действовать исключительно в ваших, а не только своих интересах. Свои выводы по этому поводу я уже озвучила. И это, в свою очередь, приводит нас к неприятной ситуации, когда ни одна из конфликтующих сторон не имеет перед другой преимуществ. Иными словами, мы не можем предоставить вам, лэн Гурто, опекуна немедленно. Однако поскольку вы все еще несовершеннолетний, то в целях вашей же безопасности мы должны или назначить временного опекуна со стороны, или же отправить вас в соответствующее учреждение до вашего шестнадцатилетия.

Я вздохнул.

Вот все же вы неплохой человек, лэнна Босхо. Вас, насколько я вижу, никто не подкупал и не советовал принять в этом деле совершенно однозначную позицию. Однако излишнее рвение сильно вредит вашим служебным обязанностям и приводит к таким вот юридическим коллизиям. В которые вы, к слову говоря, сами же себя и загнали.

— Мне кажется, этот вопрос можно решить намного проще, — ответил я, во второй раз за день приковав к себе все взгляды, от удивленных и недоумевающих, до откровенно яростных и досадливых.

— Каким именно образом? — непонимающе нахмурилась лэнна Босхо.

Я вместо ответа выразительно глянул на лэна Гасхэ, и тот, подойдя к терминалу, приложил к сканеру один-единственный лист, который если не целиком и полностью, но все-таки решал нашу проблему.

Я, правда, до последнего надеялся, что этого не понадобится. Рассчитывал, что мы обойдемся своими силами и без использования тяжелой артиллерии. Но ничего не попишешь. Лэна Даорна я им не отдам. Торжествовать бабке по поводу того, что она хоть в чем-то сумела ему нагадить, не позволю. Да и в детдом, как только что намекнула лэнна Босхо, не отправлюсь, не говоря уж о том, что стороннего опекуна мне и даром не нужно.

— Что это? — несказанно удивилась председатель комиссии, когда у нее на планшете возникла электронная копия предоставленного законником документа. — Диплом мастера кханто⁈

Я спокойно кивнул.

— Как диплом? — поразился представитель службы опеки.

— У несовершеннолетнего⁈ — не поверил инспектор Ито.

— Не может такого быть! — чуть ли не хором пробормотали заместители мадам и дружно уткнулись носом в экраны.

— Третья поправка к шестнадцатой статье закона «О статусе мастеров кханто», лэны, лэнна и лаиры, — бодро сообщил заранее проинструктированный мною лэн Гасхэ. А потом для вящего эффекта подошел к столу, продемонстрировал членам комиссии оригинал и в том числе магическую печать, которая совершенно однозначно доказывала, что это не подделка. Плюс официальный ответ из школы Харрантао по поводу моего действующего статуса мастера, который мы запросили, разумеется, еще в сан-рэ [5]. — В третьем параграфе указано, что в случае разночтений между правами и обязанностями гражданина согласно положениям гражданского кодекса и кодекса кханто руководствоваться следует кодексом кханто. А в нем черным по белому написано, что звание мастера кханто способен получить лишь физически, психически и эмоционально зрелый адепт, способный нести полную ответственность за свои слова и поступки, прошедший соответствующую подготовку и признанный в этом качестве не менее чем тремя более опытными мастерами.

Угу. Проще говоря, взрослый, адекватный, обученный и ответственный человек, чьи психические и моральные качества были тщательно проверены и одобрены другими мастерами.

О возрасте, заметьте, ни слова.

При этом сам факт наличия у меня печати мастера, по сути, означал, что люди, которые меня экзаменовали, еще в начале года признали меня зрелым, то есть, пользуясь определением гражданского кодекса, совершеннолетним. И раз при появлении разночтений закон предписывал руководствоваться кодексом мастеров, то получалось, что наличие печати позволяло попросту проигнорировать мой биологический возраст.

Ну а раз я совершеннолетний, то опекун мне больше не нужен. Ни на день, ни тем более на два последующих года. Более того, мастер кханто не просто может сам выбирать себе учеников, но и способен так же самостоятельно выбирать учителя, и в этом праве ему никакая комиссия не может отказать.

Так что на самом деле, если бы лэну Даорну не позволили остаться моим наставником, то я бы все равно у него учился. Мое право на выбор было неотъемлемым. Но, к счастью, в этом плане диплом нам не понадобился, потому что комиссия и так была не против, чтобы я у него учился.

Тем не менее ситуация получилась нестандартной и выходящей далеко за рамки обычного заседания по делам несовершеннолетних. Собственно, после того, как я продемонстрировал диплом, надобность в нем вообще отпала. Будучи взрослым, я мог сам выбирать: где, у кого и как мне жить. Так что ни бабка, ни дед, ни инспектор Ито, ни мужик из службы опеки по определению больше ничего не могли со мной сделать.

Неудивительно, что они так разволновались. И, до последней буковки изучив предоставленный им диплом, полезли искать вышеупомянутый закон и кодекс мастеров заодно, чтобы убедиться в том, что я не блефую. Более того, лэн Гасхэ любезно им эту информацию скинул и даже подчеркнул все самое важное, чтобы они, не дай тэрнэ, не запутались.

— Кто из мастеров подтвердил ваше звание, лэн Гурто? — неожиданно поднялся со своего места так и не соизволивший представиться законник четы Вохш.

— Великий мастер Даэ Хатхэ, — с задумчивым видом ответила вместо меня лэнна Босхо. — Великий мастер Ри Хатхэ, великий мастер Тар Ни-Хатхэ и великий мастер Нао Братхэ…

Законник после этого поперхнулся и, одарив меня нечитаемым взглядом, молча сел, больше не пытаясь спорить. Еще бы. Был бы в дипломе указан только мастер Даэ, это еще можно было бы расценить, как попытку дать мне какие-то преференции. Но когда их четверо… и все великие… это был без преувеличения шах и мат. Поэтому мужик, в общем-то, и умолк.

А вот бабка прямо-таки на желчь изошла, до сих пор не понимая, что безнадежно проиграла. Сидя в стороне, все еще что-то шипела. Огрызалась, когда законник наклонился и начал шептать ей что-то на ухо. Бросала на меня свирепые взгляды. Зло кусала губы, отчаянно не желая мириться с проигрышем. Тогда как дед… деда мне все-таки стало немного жаль. Несмотря даже на то, что ни вчера, ни сегодня он, по сути, ничем мне не помог, да и не пытался.