Слеза, — хотя какая это теперь слеза, — по размерам напоминала огромный драгоценный камень. Если раньше она была словно «неактивна», то теперь радужный свет постоянно источал мягкое тепло. Тепло эссенции душ внутри.
И если раньше я знал, что в критических ситуациях Слеза Святого мне поможет, что я могу ее использовать, то теперь использовать ее было равнозначно тому, чтобы использовать Души. Так что после случившегося она нужна для одного — для того, чтобы отправить ее вместе с душами на Небо, где они найдут свое место. И, думаю, это в прямом смысле придется сделать вручную, когда я стану сильнее.
Я не думал о том, правильно ли поступил. Так было надо.
Да, Ли Бо был недоволен и негодовал от моего «необдуманного поступка» лезть внутрь Небесного Артефакта. И со стороны могло действительно показаться именно так, но когда я шагнул внутрь Урны, я был абсолютно уверен, что он, — артефакт, — не сможет мне навредить.
Его прямая и единственная задача — воздействовать на души. А моя душа — она особенная.
Тут в игру вступал нюанс, о котором Ли Бо и мои спутники не знали.
Контракт.
Контракт — это не только обязательства, но и защита души. Вот почему тот псевдоБудда, посылающий меня, был уверен, что пока я не исполнил контракт, я никуда не убегу даже после смерти. И ведь действительно не убегу.
На моей душе божественные символы, которые просто не допустят постороннего вмешательства. Интересно, знало ли божество, что этот контракт послужит мне защитой? Или это был просто побочный эффект? Не знаю. И вряд ли узнаю, пока не выполню условия и не установлю тот самый алтарь.
И хоть я знал, что на мне и так защита, я все равно пытался сопротивляться воздействию урны…сам. Пытался не доводить до того момента, когда нейросеть активируется. И у меня это получалось.
Со временем я, конечно, выполню условия контракта и ликвидирую созданные самим собой последствия.
Неприятно было об этом думать, но и отмахиваться было нельзя.
Ладно…еще время есть, и более чем достаточно.
— Ван? — осторожно позвал Лянг. — Ты как?
— Хорошо, — ответил я, поднимаясь. — Очень хорошо.
— Ты… другой… — тихо подошла ко мне Хрули, — Ты пахнешь.Небом, что-ли.
— Ой, как будто вы знаете как пахнет Небо, — фыркнул Бессмертный.
— От тебя пахнет не только Небом, — добавила Джинг, не обращая внимания на слова Ли Бо, — но и… ими. Теми, кого ты спас.
Наверное…она была права.
Я потрогал грудь. В душе было странное ощущение.
После того, как я принял в себя боль всех этих людей, а потом отпустил их души на Небо, во мне что-то изменилось. Не то чтобы я стал сильнее — скорее, я стал… глубже? Словно моя душа расширилась, стала способна вместить в себя больше. Больше понимания. Больше сострадания. Больше человечности.
Я чувствовал себя обновленным. Словно внутри что-то встало на свои места.
Ладно, пора подниматься и заканчивать очистку. Это место всё еще небезопасно.
«Знаешь, Ван, ты меня опять удивил: не думал, что тебе по силам разрушить ту печать Мастера… Не говоря уже о том, что твоя душа осталась невредима после всего».
Это не я ее разрушил, учитель — это всё плененные души. Более того, если бы они сами смогли отрешиться от своей боли и объединяться, то сломали бы ее и без посторонней помощи.
«Вот только отрешиться от боли обычному человеку, запертому в подобную Урну, невозможно.»
К сожалению. — согласился я и потрепал лис по мордочкам. Не мог отказать себе в удовольствии это сделать. Особенно видеть их непонимающие мордочки.
— Ты чего, Ван? — прищурилась Джинг.
— Это у него просто настроение хорошее. — пояснила Ло-Ло.
Я вздохнул.
— Просто понял, что нам с вами хорошо живется, в отличие от обычных людей, которые были пленены этой штуковиной.
Я посмотрел на Урну и направился к ней.
Она стояла в центре поляны, тёмная и безмолвная. Урна Последнего Вздоха перестала быть орудием страданий.
Подойдя ближе, я приложил ладонь к холодной поверхности нефрита и закрыл глаза, прислушиваясь.
Тишина.
Не было больше шепота душ, плача, стонов боли. Только тихое завывание ветра, проходящего сквозь ветви мертвых деревьев. Урна была… пуста. Хотя нет…не пуста. Просто надо проверить по-другому.
Я сделал глубокий вдох, собирая остатки Ци. Радужная энергия медленно, словно сонная река, потекла по моим меридианам. Её было мало — слишком мало для полноценной работы, но достаточно для того, что я задумал.
Ладонь моя засветилась мягким радужным светом. Просветлённая Ци потекла в чёрный нефрит, просачиваясь в его структуру, как вода в губку.
Урна… сопротивлялась.
Не активно, не враждебно — просто по инерции. Она веками была орудием темной силы, и моя светлая Ци была для неё чем-то чужеродным.
Но я не давил. Не ломал. Просто… предлагал.
Я ей как бы говорил: «Покажи мне, где ты болеешь. Покажи, где остался его след. След того, кто все это сделал.»
И Урна… ответила.
Перед моим внутренним взором возникла сеть тончайших трещин, пронизывающих весь артефакт. Не физических трещин — духовных. Каждая была меткой Мастера Инь-Ян, узлом его воли, вплетённым в саму суть предмета.
«Что ты задумал, ученик?» — заинтересовался Ли Бо.
Эта урна… она может быть полезна. Нужно только окончательно очистить ее от всех следов Мастера Инь-Ян. Убрать искаженные символы, заменить их Праведными. И тогда у нас будет мощный артефакт, который можно использовать для…не знаю для чего, я не артефактор. Но думаю для чего-нибудь он точно пригодится.
« Артефакт Небесного ранга — это не игрушка,» — предупредил Бессмертный. — «Даже очищенный, он потребует от тебя огромных затрат Ци для управления.»
Я понимаю. Но я не собираюсь использовать его сейчас. Это так, на будущее. Я больше не чувствую в Урне зла и боли — только остатки въевшихся Символов Фу и Воля Мастера, думаю, с ними я справлюсь, не сейчас, чуть позже. А если и не справлюсь, то скоро мы освободим кое-кого, кто на это способен.
«Ты про того плененного Праведника?»
Именно.
«Тебе сначала нефритового цзянши надо победить и это самая меньшая из твоих проблем. Об остальных я вообще молчу.»
Я не думаю об этом. Задачи будем решать по мере поступления. Сейчас мы просто планомерно ослабляем врага.
— Ван! — позвала Хрули. — Смотри, что происходит!
Я обернулся. Лисы стояли у края поляны и показывали лапками на деревья.
— Они… меняются? — неуверенно сказала Джинг.
Я активировал триграммное зрение и сразу понял, что имели в виду лисы.
Потоки Ци, которые раньше связывали все деревья в единую формацию, были разрушены. Нити энергии, тянувшиеся от каждого ствола к Урне, исчезли. Теперь деревья стояли сами по себе — просто мертвые стволы, покрытые искаженными символами.
Поскольку все Символы Фу на поверхности урны погасли, мёртвые деревья рощи больше не были связаны с ней, Воля Мастера Инь-Ян не управляла этими потоками. А без Воли…они не самостоятельны.
— Хорошо. Очень хорошо, — сказал я и подошел к ближайшему дереву, — Теперь его можно очистить.
Моя ладонь легла на черную кору. Символы, нанесенные на ствол, все еще тускло мерцали фиолетовым светом, но в них больше не было той злобной силы, что раньше. Не говоря уже о цепях Скорби.
Сконцентрировав в ладони Просветленную Ци, я создал Символ Очищения и направил его в дерево.
Далось это удивительно легко.
Кора зашипела. Искаженные символы заплевались черной жижей, которую выжигала моя Ци. Я держал ладонь и ждал, когда они один за другим потратят всю свою энергию и превратятся в бессмысленные каракули.
После того, как последний Символ исчез, выжженный моей Праведной Ци, по стволу дерева пошли трещины, а через несколько секунд оно резко и неожиданно рассыпалось в труху — не черную и зловонную, а обычную, серую. Как будто внутри него все эти годы была заперта естественная смерть, которая наконец получила возможность завершить свою работу.
