Испытание Системы III (СИ) - Котов Артём

— Пойду, пожалуй. — сказал я, вставая. — Надо перекусить и поговорить с Обероном. Ты как?

— Останусь. — элегантно потянулась она, с удовольствием разминая мышцы. — Хотела потренироваться перед завтраком.

— Что отрабатываешь?

— Учусь выпускать ману из тела. Почти получается. Хотелось бы быстрее освоить.

Я кивнул, понимая, о чём она говорит.

Войдя в дом, я организовал себе завтрак. Простой, но сытный — хлеб, густая похлёбка с мясом, нарезанные фрукты. Есть хотелось зверски, поэтому я быстро принялся за еду, чувствуя, как тёплые куски пищи согревают изнутри.

Вскоре раздались шаги — Оберон вышел из своей комнаты. Он выглядел бодро, взгляд был цепким, пронизывающим, будто сканировал пространство вокруг.

— О, ты уже пришёл в себя. — констатировал он. — Заходи ко мне, сейчас посмотрю тебя.

Я отложил ложку и поднялся, следуя за ним в его комнату. Внутри царил привычный для мага порядок — полки с книгами, свитки, несколько мерцающих магических артефактов. Оберон жестом указал мне на стул, а сам сел напротив, внимательно осматривая меня.

— В общем, — начал он, — Сильвана говорила, что ты уже всё понял, но я повторюсь. Кто-то использовал на тебя воздействие, связанное с контролем сознания. Такие навыки редки, но существуют.

Я кивнул, слушая дальше.

— Я касался изучения этой магии. — продолжил он. — Всё просто и сложно одновременно. В нашем мозге есть участки, отвечающие за эмоции. Если их стимулировать, можно насильно вызвать определённые состояния.

— Понимаю. — ответил я.

— Представь: если воздействовать на участок, отвечающий за радость, ты внезапно почувствуешь счастье. Точно так же можно искусственно вызвать страх, злость, печаль. Всё это — механизмы, которыми можно манипулировать.

Оберон выдержал паузу, изучая мою реакцию.

— Я так понимаю, на тебя воздействовали именно этим. Возможно, пытались поколебать твои эмоции, вызвать диссонанс.

Я молча кивнул.

— Я практиковал подобные техники. Сейчас покажу. — он вытянул руку, создавая плетение. Магические нити переплетались в очень легкие, воздушные линии. Таких плетений я еще не видел. В следующее мгновение, я почувствовал странное изменение — лёгкость, беспричинное веселье накрыло меня, будто весь мир вдруг стал смешным и беззаботным. Но эффект прошёл так же резко, как и появился.

— Охренеть… — только и выдохнул я. — Научи меня.

Оберон усмехнулся.

— Научу. Но сначала — защита. Первым делом, я обучу тебя одному полезному плетению, которое защитит от подобных воздействий. Но даже оно, не гарантирует полной защиты.

— Почему?

— Ты можешь просто не успеть активировать его, а держать его постоянно будет неудобно. Да и боги могут заметить.

Я нахмурился.

— Значит, надо учиться распознавать влияние?

— Именно. — кивнул он. — Ты должен научиться контролировать свои эмоции. Понимать, какие естественные, а какие — результат внешнего вмешательства. Это сложно, но есть способы.

Он откинулся на спинку стула и продолжил:

— Первый — развитие самоконтроля. Медитации, постоянное осознание своего состояния.

— А второй?

— Плетение, отключающее эмоции.

Я удивлённо поднял брови.

— Полностью?

— Полностью. Ты будешь как машина: только разум, холодный расчёт и чистое мышление.

Я задумался.

— Это может пригодиться. — кивнул я.

— Твоя тренировка будет заключаться в следующем. — Оберон подобрался и сложил пальцы в замок. — В нужный момент, ты должен определять, какие эмоции твои, а какие — навязанные. Если чувствуешь что-то лишнее — активируешь плетение холодного разума.

Он выдержал паузу, а затем добавил с лёгкой усмешкой:

— И да. Я буду периодически оказывать на тебя влияние. Внезапно. Ты должен научиться определять его и сопротивляться.

Я ухмыльнулся.

— Значит, пока не освою, отсюда ни ногой?

— Именно.

Я кивнул, соглашаясь.

— Хороший план. Честно говоря, мне не хочется снова чувствовать этот диссонанс.

— Тогда начнём. — сказал Оберон, и в его глазах мелькнуло… предвкушение?

Дни потянулись в однообразной, изматывающей рутине. Сначала Оберон обучил меня плетению «Холодного разума». Ощущения от него были странные. Как будто что-то внутри меня очищалось, освобождалось от оков эмоций, тревог, сомнений. В этом состоянии я чувствовал невероятную ясность ума, холодную, отстранённую. Мысли становились чёткими, расчётливыми, словно я смотрел на мир со стороны как наблюдатель, а не участник.

Но вскоре я осознал и недостатки. В таком состоянии не хотелось ничего — ни есть, ни тренироваться, ни даже просто двигаться. Как будто вместе с эмоциями, уходил и сам смысл жизни. Всё становилось бесцветным, неважным. Каждый день Оберон подвергал меня испытаниям. Его магия проникала в мой разум, словно тонкие нити, вплетаясь в мысли, в чувства, в самые сокровенные уголки сознания. Сначала сопротивляться было невозможно. Я даже не замечал, когда на меня воздействовали — осознавал это лишь постфактум, когда уже находился под полным контролем внушённых эмоций.

Но со временем я начал улавливать едва заметные изменения — лёгкое давление в голове, чуть искажённое восприятие, необъяснимое усиление чувств. И стоило мне только возрадоваться прогрессу, как Оберон мгновенно усложнял задачу. Иногда он подменял мои мысли чужими, внушал образы прошлого, провоцировал сильнейшие эмоциональные отклики — гнев, боль, страх. Цель была одна: чтобы я научился сохранять контроль даже тогда, когда теряется грань между реальностью и иллюзией.

А потом он начал использовать других.

Один из таких случаев произошёл у озера. Я медитировал, погружённый в тренировку. В какой-то момент ко мне подошла Сильвана. В руках у неё была тарелка с едой, и она, улыбаясь, предложила мне перекусить. Разговор шёл спокойно, непринуждённо, и я даже не заметил, как расслабился.

Она ловко, будто невзначай, уводила тему в нужное русло, голос её был мягким, движения — плавными. Мне казалось, что это естественно, но в какой-то момент я поддался её влиянию. А затем… я вдруг осознал, что стою, прижав её к себе, и целую. На её лице мелькнуло торжество. Победный, довольный взгляд. И тут же — смех из кустов. Я резко обернулся и увидел Милэйн, скрючившуюся от смеха, и Оберона, который просто ухмылялся, явно довольный собой.

Благо, отца Сильваны рядом не оказалось. Осознание ударило, как удар в челюсть. Меня только что использовали. Меня просто провели, как мальчишку, разыграв спектакль и подтолкнув к нужной реакции. Я сжал кулаки. Способность контроля разума оказалась куда опаснее, чем я думал. Но Оберон не останавливался. Другой случай был ещё более подлый.

Я сидел в туалете, размышляя о чём-то великом, когда за дверью раздались настойчивые удары.

— Артём! — донёсся голос Милы. — Давай быстрее, мне срочно надо!

— Подожди минуту. — буркнул я.

— Ну, пожалуйста! — продолжала она. Её голос становился всё более жалобным и умоляющим.

Я раздражённо поморщился.

— Да подожди ты! Не видишь, что занято⁈

Но она не унималась и продолжала канючить.

Я начал злиться. Каждое её слово резало по нервам, каждый новый удар по двери усиливал раздражение. И в какой-то момент я сорвался.

— Да чтоб тебя, отстань уже! — рявкнул я. — Иди ищи другое место, не мешай людям думать!

Наступила тишина. А потом я понял. Раздражение было чужим. Оно не принадлежало мне. Я вздохнул, осознавая свою ошибку, но не успел ничего сказать, как тут же почувствовал новый всплеск магии. Оберон не остановился. Он взвинтил на максимум эмоцию стыда.

Я никогда не думал, что можно почувствовать такую волну стыда за пустяковый всплеск эмоций. Щёки пылали, сердце бешено колотилось, в голове крутилась только одна мысль: «Ты отвратительный человек! Как ты мог так накричать на неё⁈»

Не думая, в каком я сейчас виде, вскочил и бросился за Милой, выкрикивая извинения. Радостный хохот донесся откуда-то сбоку. Я обернулся и увидел Оберона, который ржал как конь.