Печать пожирателя 7 (СИ) - Соломенный Илья

— Хм-м, — протянул граф, — Жаль, очень жаль… Впрочем, я и не рассчитывал, что у тебя получится «уговорить» его с первого раза… С другой стороны — мне есть, что ему предложить. И тебе.

— Вот как?

— Да. Сейчас я буду занят, но думаю, что нам с тобой нужно встретиться. Сегодня, около полуночи. Я заберу тебя в том месте, куда прилетал в самый первый раз.

Парковка для АВИ недалеко от квартиры отца…

— Хорошо, буду ждать.

— До встречи, Марк.

Я отключился, и глубоко вздохнул.

— Что он хочет? — спросила Илона, пересекая МКАД и выруливая на платную дорогу МСД.

— Встетиться. Сегодня ночью.

— @#$%! — выругалась подруга, — Думаешь, он что-то подозревает?

— О том, что мы устроили за ним слежку сегодня? Не могу сказать точно. Но… Отказаться не могу. Слишком подозрительно это будет выглядеть, да и… Если захочет — он достанет меня где угодно. Лучше встретиться. На своих условиях.

Тот же день, позднее.

До посадочной площадки рядом с полицейским управлением от квартиры отца идти было пятнадцать минут — поэтому я вышел из дома ровно без четверти полночь. И когда пришёл — там уже стоял летательный аппарат.

Тот самый, на котором я уже летал около года назад — не раздутый прямоугольник, а изящная, красно-золотистая изогнутая модель.

Инквизитор тоже сидел точно в том же месте, где и в прошлый раз — на краю площадки, на скамейке.

И точно также задумчиво смотрел на звёздное небо. Заметив моё приближение, он встал и кивнул.

— Господин Апостолов.

— Господин Юсупов, — улыбнулся я в ответ.

Дежавю какое-то…

— Проходи. Прокатимся над городом.

Мы поднялись по выезжающему трапу и дверь за нами медленно закрылась.

И снова — вокруг всё та же шикарная обстановка. Четыре просторных кресла, ковёр, пара журнальных столиков, панели красного дерева на стенах, огромный бронированный люк, двухметровые экраны, заменяющие окна.

Одна дверь вела в кабину пилота и ещё одна — в туалет, отделанный мрамором.

Я сел в предложенное кресло, и АВИ мягко поднялся в воздух.

Юсупов молча достал из небольшого сундучка с электронным градусником два бокала и бутылку шампанского.

Я помнил его. Помнил его вкус и цену.

Персиковый «Абрау-Дюрсо», тридцать тысяч за бутылку.

Разлив шампанское по бокалам, Юсупов отсалютовал мне, сделал глоток и откинулся на спинку кресла.

— Значит, — произнёс он, — Карту ты не нашёл?

— Нет, — не моргнув глазом, ответил я, и тоже отпил шампанского. Проклятье, какое же оно вкусное! — Удалось побродить по поместью ночью, пока все спали, но… В открытых комнатах не обнаружилось ничего даже отдалённо похожего, как и в библиотеке. А на личном кабинете Салтыкова стоит такая защита, что у меня и за день не получилось бы её снять.

— Хм… Очень жаль. Ты появишься там в обозримом будущем?

— Вероятно, — уклончиво ответил я, — Салтыков планирует задержаться в столице. Теперь мы будем видеться чаще, и возможно, выдастся случай обследовать кабинет, если мы будем сидеть там. Если он выйдет, например…

— Что ж, отрадно слышать, что ты не просто, как вы, молодёжь, говорите, «забил» на мою просьбу, — улыбнулся граф, — А прикинул варианты.

Я кивнул, принимая эти слова, но Юсупов вдруг прищурился.

— Что-то не так?

Проклятье! Я старался сдерживать себя, и на мой собственный взгляд, это получалось довольно неплохо. Эмоции… Они часто мешали мне, и техника взятия их под контроль была важной составляющей всей моей жизни и грядущих планов.

Но…

Каким-то невероятным образом Юсупов заметил мою спрятанную нервозность!

Эмоции он пожирать не умел так, как это делал Вальтер или я — призрак отдал своё умение мне.

А жрать мысли на расстоянии… Что ж, если это так, то мне @#$%. Но в такую силу я не верил — иначе все игры графа со мной были просто бессмысленны.

Получается, он ощущает либо слабые отклики, либо просто хороший физиогномист. любом случае, можно попробовать обернуть это себе на пользу.

— Что-то? — усмехнулся я, — Можно сказать и так… После нашего с вам разговора сегодня утром, я почитал светские новости.

— Львовы?

— О да… — мне даже не было нужно пытаться, чтобы почувствовать раздражение, злость и лёгкую ярость, — Они очень быстро развернули кампанию по обелению имени Сергея, а в ответ со страниц жёлтой прессы про меня хлынула лавина самых разных статей. Разной степени… мерзости. И чую, это лишь первый шаг. На Сергея мне плевать — он слабак, тряпка и псих. Но, кажется, я сильно задел его отца.

— Львовы не спускают подобных выходок, — кивнул Юсупов, внимательно разглядывая моё лицо. Давай-давай, читай… — Они влиятельный род, и могут устроить тебе массу проблем. Не напрямую — а исподволь. Но даже с твоей популярностью и связями то, что они сделают, они тебе не понравятся.

— Да какие там связи… — вздохнул я, — Салтыков конечно благодарен, что я спас его шкуру во время покушения, но вся наша «дружба» стоит на его будущих прибылях от совместного предприятия. Я покопался немного в его прошлом… За последнюю пару лет он… Не кинул — но отстранил от дел двух партнёров в разных компаниях.

— Знаю, — улыбнулся Юсупов, — И это то, о чём я предупреждал. Он — опасный человек. Социопат, который думает только о себе. Ну а о прочем… Мы уже говорили.

— Да, — я согласно кивнул, — Ну а кроме него я знаком разве что с Долгорукими, но… Василий — тот же Львов, просто слегка адекватнее. А Варвара… невеста Львова, что само по себе делает меня не таким уж и полезным другом. Подумаешь, подарил крутое зеркало…

— Кстати насчёт этого. Я знаю, что твои изделия расписаны в очереди на год вперёд…

— Уже на полтора.

— Бизнес идёт в гору? Хм… Что ж, тогда забудем.

— Полагаю, вы бы не отказались от такого зеркала тоже?

— Иногда сложно выбрать, в чём посещать светские мероприятия, — развёл руками Юсупов, одеты, как всегда, безукоризненно.

— В таком случае… Я найду лазейку в заказах.

— Благодарю. И да — рама от зеркала, принадлежащего Александру Третьему, необязательна.

Я улыбнулся.

Вот ведь жук… Знает даже такую мелочь!

— А что касается Львова и его помолвки с княжной Долгорукой… Я бы не был так уверен, что она состоится.

— Что?

— Поговори при случае с Варварой. Думаю, узнаешь много нового.

— Что вы имеете в виду?

— Не будем сплетничать, — снова улыбнулся Юсупов, — Оставим это салонным дамам. Скажу лишь, что ты зря недооцениваешь мнение о себе в обществе. Появись у тебя такое желание — ты бы быстро оброс… Если не друзьями — но людьми, которые заинтересованы в тебе.

— Вот как… Есть над чем подумать…

— Подумай ещё вот над чем, — лицо графа стало серьёзным, — Львов-старший действительно может создать тебе проблем. Начиная от воздействия на ректорат «Арканума», и заканчивая срывом поставок ингредиентов для твоих зеркал. Он могущественный человек — и запросто может скупать их только для того, чтобы насолить тебе. И это я не говорю о более… Серьёзных вещах.

— За которые «обычных» людей вроде как сажают в тюрьму, отправляют на рудники и казнят?

— Именно.

— И что же мне делать?

— Принять помощь от человека, который может приструнить Львова. Да так, что он не сумеет даже пикнуть, — хищно улыбнулся граф.

— Надо полагать, вы говорите о себе?

— Да. Я… Могу припомнить Львову кое-что, о чём бы он предпочёл забыть. И поверь — это отвадит его от твоей персоны если не навсегда — но точно до того момента, пока я служу Инквизиции.

— А вы собираетесь куда-то уходить?

— Возможно, — тихо рассмеялся Юсупов, — Все мы имеем определённые амбиции.

— Что ж… Ваше предложение очень лестно. Но тут, как я понимаю, будет ответное «но»?

— Само собой, Марк. Само собой. Надеюсь, ты понимаешь, что это будет уже серьёзная услуга? Не тот случай, когда в Петербурге пропала твоя девушка, и я помог по доброте душевной? И не тот, когда моё ведомства выдало тебе благодарность за сдерживание прорыва у Урочища?