Быстро пришедший ответ прервал мысль.
Я: Доброе утро. Да, ее прислала я.
В душе.
Стоя под контрастным душем, я механистически накручивал локон на указательный палец здоровой руки. Расслабиться не получалось, ибо мысли мои продолжали крутиться вокруг этой Люсии.
Что-то явно назревает. Эту женщину точно прислала царская любовница. Во всяком случае, она это подтвердила. Но для чего ей это понадобилось? Мы уже давненько в неформальных отношениях, и она может просто набрать мой номер, если ей вдруг станет интересно, как там дела у ее названой сестренки. Или воспользоваться моим же мессенджером, коль скоро у нее возникнет срочная нужда в конфиденциальности разговора. Ей незачем отправлять сюда главную гувернантку своих дочерей в качестве «почтового голубя». Как незачем той и отсылать прочь мою кузину. Во всем этом нет видимой логики, ибо в усадьбу ее родителей меня прекрасно доставили бы и на Семейном авто. Если только Люсия не двойной агент, так сказать, и, будучи посланницей Кристины (напросившись на эту роль, к примеру), она не исполняет распоряжение кого-нибудь еще. И вот в этом случае все происходящее выглядит вполне логичным. Впрочем, как оно на самом деле я узнаю уже совсем скоро.
— Все-таки многовато событий в жизни одной четырнадцатилетней девицы. — пробормотал я, вытираясь, а затем добавил. — Было бы. Не будь девица эта, то бишь я, — технической наследницей Филатовых и инструментом в руках Вселенной.
Позже.
Когда я вышел из ванной, в отведенных мне апартаментах посторонних не обнаружилось, а посему набрал маман.
— Приветик, милая. Хотела тебе сама позвонить, но подумала, что ты все еще спишь. Как все прошло? — услышал я голос приемной родительницы.
Мне вдруг стало интересно, отчего у нее теперь, когда вокруг творится натуральный ад и полнейший беспредел, такой умиротворенный тон, словно бы она довольна всем происходящим? Удачно ли протекающая беременность (такое долгожданное событие!) тому причиной или же…
— Привет. Да нормально, вроде. Я теперь полностью комплектна, спасибо. — мой собственный тон был вполне жизнерадостным. — Извини, если вдруг побеспокоила, но за мной тут внезапно приехала Люсия…ты ведь знаешь Люсию?
Приемная родительница ответила не сразу.
— Я поняла, о ком ты говоришь.
— Собственно, это все, что я хотела сказать. Как там мой брат?
Терпеливо выслушав от маман шутливые жалобы на зверски пинающегося сводного братца, я завершил разговор. После этого вызвал медсестру, которая, в свою очередь, пригласила вчерашнюю женщину-хирурга, дабы та осмотрела растерзанный палец и перебинтовала мою руку.
Палец выглядел жутковато, конечно, однако, со слов хирурга, все хорошо и заживление идет как должно. Мне можно возвращаться домой, то бишь в усадьбу.
После убытия хирурга в апартаментах вновь объявилась медицинская сестра, а также одна из горничных усадьбы (видел ее там множество раз, хотя имени не знаю), очевидно приехавшая вместе с Люсией. Попотчевав меня изрядным количеством таблеток и сделав укол, медработник ушла.
Горничная помогла мне переодеться из больничного в повседневное, причесаться и «отштукатурить» физиономию, ибо самому это сделать было бы крайне проблематично. Удобно, когда у тебя есть горничная.
Уже собравшись, заметил, что браслет сигнализирует о непринятом сообщении.
(сообщение на французском)
«Я так понимаю, твоего ответа можно уже не ждать?».
— Я через две минуты выйду. — сообщил горничной, и та покинула покои.
Ясне я вчера так ничего и не ответил.
«Прошу прощения за то, что вчера не ответила, у меня тут обстоятельства. На самом деле, я пока еще не знаю, как сказать то, из-за чего тебя искала. Я напишу тебе позже, хорошо?».
Это была чистая правда. Интуиция подсказывала, что мне необходимо пересечься с этой Ясной, но я без понятия, как и что именно ей сказать. Да и не особенно надеялся, что она вообще откликнется.
Ответ от Ясны пришел практически моментально (по-русски):
«Заинтриговала! Буду ждать!».
Уже убрав видеофон в сумку, вспомнил о том, что, вообще-то, было бы неплохо позвонить и кузине.
Набрал.
Как выяснилось, Люсия все же выразилась фигурально. Из сбивчивого объяснения Вероники стало ясно, что никто ее и никуда не «отсылал». Гувернантка царевен, прибыв ранним утром, поведала моей кузине о том, что дама Кристина прислала ее ко мне с сообщением крайне деликатного характера. Совать свой нос в чужой вопрос Вероника не стала и, поскольку цвета императорского Дома никаких подозрений не вызывают (тем более что Кайа теперь — их некровная родственница), кузина с чистой совестью оставила меня на попечение придворной горничной и Люсии.
Возможно, все было не «буква в букву» (Вероника явно нервничала, вероятно почувствовав, что зря все-таки «убыла», однако я ее успокоил, мол, все хорошо), но, в общем и целом, примерно так.
Оно и логично, зачем бы Люсии, которая очевидно врала, разводить на ровном месте конфликт? Не за чем.
Скорее всего, «шпильку» эта гувернантка «воткнула» конкретно в меня, а значит, далеко не всем в усадьбе по душе мое присутствие там. Ну и хрен бы с ними.
Завершив вызов, вышел из покоев.
Провожали нас все те же «лучшие люди» этого заведения.
Ресторан при гостинице ' M ontmorency', отдельный кабинет, позже.
Все-таки она, и правда, не просто так заявилась за мной. Подтверждение этому (помимо того, что кузину отослали прочь) я получил практически сразу по выходу из Центра протезирования.
Люсия, едва за нами закрылась дверь вэна, заявила (все тем же безапелляционным тоном), что сначала мы заедем в ресторан, на поздний завтрак, а уже затем отправимся в родные пенаты.
Вхожу ли я в число тех людей, с которыми эта женщина пожелала бы устроить милые посиделки в рестике, вместо того чтобы как можно скорее исполнить поручение? Очень вряд ли, разве что подобное входило в это самое поручение.
И вот теперь мы вдвоем сидим в отдельном кабинете (оформленном в китайском стиле, очень симпатично и атмосферно) «пафосной едальни», как говорит Кристина, и молча поедаем поздний завтрак. С завтраком, вернее, уже покончили и теперь пьем кофе.
На какой-то миг я «завис», глядя в одну точку, а когда «вернулся в себя», то обнаружил никак не подписанный белый конверт, лежащий на столе прямо передо мной.
Я вопросительно поглядел на Люсию.
— Это для вас. — отпив кофе, произнесла она.
— И от кого же? — поинтересовался я, не спеша брать в руки корреспонденцию.
— Не заставляйте меня произносить это имя вслух, пожалуйста. — ответила она с той благородной невозмутимостью, которая сделала бы честь любому английскому сэру, пэру или…не важно, в общем…а затем добавила. — Насколько мне известно, с этим человеком вы знакомы лично.
Мне вдруг вспомнилось то, что читал там в газете на тему ликвидации террориста Хаттаба. Я, конечно, не террорист (пассажиры того поезда, уверен, нашли бы для меня подходящий синоним)… Я клятвопреступник и предатель. И если Кристина каким-то образом прознала об этом, то вполне могла захотеть «поставить точку» в наших отношениях, пусть и общественно опасным способом. У таких людей «тормозов» нет, и Государыня наглядно продемонстрировала это.
— Я со многими людьми знакома лично. И письма от некоторых из них отправятся в мусорную корзину без прочтения. — произнес я.
— Не в этом случае, уверяю вас. — покачав головой, ответила она.
— Откройте конверт, пожалуйста. — спорить с ней я не стал, ибо по доброй воле имя отправителя она не скажет, это очевидно.
