Наследник пепла. Книга IX (СИ) - Дубов Дмитрий

И всё же это было очень непривычно. У Светозарова складывалось впечатление, словно богатырь из древних легенд сошёл на землю и предстал перед ним: мощный торс, бугры перекатывающихся мышц, угадывающиеся под одеждой, ноги, как две колонны. Виктор не сидел, он предпочитал ходить туда и обратно.

Иосиф Дмитриевич присоединился к совету Рароговых. И понял, что он успел вовремя.

— Такое без ответа оставлять нельзя, — горячилась Ада.

Светозаров собственными глазами видел вспышки огня на её пальцах.

Пока Очагово приходило в себя после нападения, мы обсуждали варианты соизмеримого ответа. Дед в этом случае пытался избежать лишнего кровопролития и начала гражданской войны, а мать с Адой рвали и метали. Моя же позиция… впрочем, обо всё по порядку.

— Нельзя, — говорил твёрдо Креслав, но всё же в его голосе уже слышались старческие нотки, что тоже нас не радовало. — Нельзя сейчас начинать гражданскую войну.

Рарогов опустил кулак на стол. Не ударил, но дал понять, что это его принципиальная позиция.

— Мы должны выяснить, кто это сделал, и покарать только его. Мало нам демонов, предлагаете друг друга начать резать?

— Да чего там выяснять-то? — с пальцев Ады сорвались всполохи пламени. — Сначала мы позволили им забраться буквально в сердце нашего рода. В сердце нашего клана, если хотите. И позволили укусить это сердце. Отравить. Ты понимаешь, что если бы здесь не было того типа, то большинство из тех, кто сейчас жив, и с холодной решимостью собирает трупы, были бы уже на том свете?

— Это я понимаю, — деду явно не хотелось спорить, но и уступать он не собирался. — Но есть такое слово — дипломатия. Нельзя сейчас делать то, что ты хочешь. Нужно разбираться, нужно устроить дознание. Нельзя уподобляться им и устраивать самосуд.

— Да какой самосуд? — спросил уже я, глядя на деда. Обычно решимости ему было не занимать, но именно сейчас он почему-то не хотел обострять ситуацию. — Дед, вопрос сейчас совсем не в самосуде. Мы можем вспомнить не только древний обычай «око за око» и «зуб за зуб». Мы можем и вполне официально их предупредить, как в древности: «Иду на Вы!» Мы не будем устраивать подлости, налетать на них среди ночи, как тати. Мы поставим их в известность, что за действия, допущенные в наш адрес, их ждёт ответ. Спуска́ть такое с рук нельзя.

Креслав хмурился, но я всё равно продолжал.

— Мы призовём их к ответу официально. Не ударим в спину, не подловим. Я сейчас же сам готов сесть на Агноса и добраться до их центральной резиденции, после чего взять переговоры на себя по этому вопросу.

— Да куда ты там отправишься? — покачал головой Креслав. — Ты же даже не из клана, понимаешь?

— Зато за мной право силы, — сказал я, ударив кулаком по раскрытой ладони, показывая, что мы должны ответить. — И если уж говорить на эту тему, то по крови я всё равно наполовину Рарогов. Поэтому я пойду и поговорю с их главой клана. Подобное просто недопустимо.

— Я ещё не совсем понимаю, что случилось, — вступил в разговор Светозаров. — Но у меня уже такое ощущение, что наша страна сейчас скатывается в гражданскую войну, не дожидаясь никаких повторных голосований.

— Гражданской войны не будет, — ответил я. — Но и терпеть подобный плевок на репутацию нельзя. Рароговых не должны считать слабаками, не умеющими ответить. Но мы ответим по всем правилам.

Пришлось вкратце пересказать ситуацию с нападением. Теперь он, кажется, начал гораздо больше понимать.

Иосиф Дмитриевич задумался на долгих пять минут, после чего сказал:

— Но в целом, я, конечно, поддерживаю Виктора.

— В смысле? — опешил Креслав.

И даже мать, на некоторое время замерла.

— Подожди, — продолжал дед, обращаясь к Иосифу Дмитриевичу. — Насколько я знаю, ты видел те горы болотных тварей, лежащих вокруг резиденции. Я так понимаю, что на нас напали Болотовы.

— Это я как раз осознаю, — кивнул Светозаров. — Другой вопрос, как же вы тогда все живы-то остались? У них ведь какая-то особая магия.

— Нам помог один человек из Болотовых, — ответил я, внимательно глядя на Иосифа Дмитриевича.

— Кто же? — ошеломлённо поинтересовался Светозаров.

— Сам Ярослав, — ответил я, видя, как округлились его глаза, и решил выложить больше. — Он меня искал и нашёл. У нас с ним случился разговор, который хоть и имеет отношение ко всему происходящему, но не особо важен. И во время этого разговора Ярослав предупредил меня, что чувствует что-то неладное и готовится покушение. Мы быстро кинулись сюда, к резиденции, и всех спасли. Он внес неоценимый вклад в нашу победу, после чего подлечил всех раненых и отравленных. А затем ушёл.

Я пожал плечами, вспоминая, с каким трудом Болотов отправился к телепорту.

— По сути он хотел для себя выяснить: не будет ли к нему лично каких-то претензий. Он со своей стороны подтвердил, что на ребёнка не охотился и дал клятву, что вреда ему не причинит никоим образом. Причём клятву Ярослав дал кровью и заверил, что если на Совете выберут его, он будет тянуть императорскую лямку. Но если не выберут, то он не собирается устраивать гражданскую войну. Правда, при этом ничего не сможет пообещать по поводу собственной бабки. Он пришёл ко мне, изложил свою личную позицию. Претензий там не было. Он просто пытался понять, почему мы приняли сторону младенца. Соответственно, я объяснил, что вопрос — в клятве. И всё. Исходя из этого, ребёнка он спас, потому что не желал ему вреда. Спас и всех остальных наших.

— И как он это сделал? — уточнил Светозаров.

— Перехватил управление всей этой ордой гадов и болотного гнуса и отменил приказ.

— Это, конечно, здорово для вас, но плохо для определения виновного, — покачал головой Светозаров. — Насколько я знаю всю специфику дознания и определения следа подобных магических воздействий, сейчас мы уже ничего не сможем предъявить Болотовым.

— Это ещё почему? — возмутилась Ада, которая, кажется, больше всех хотела покарать Болотовых.

— Да потому что когда идёт подобный вал тварей, его ведут одним единым поводком, и этот поводок имеет определённый след. Раз поводок был разрушен и получил обратный приказ от Ярослава Болотова, то сейчас предыдущий след полностью затёрт, его перекрыл след от нового приказа. И ничего вы с этим не сделаете: после смерти все данные, кроме последнего поводка, разрушаются. И вот эти трупы, которые валяются у вас во дворе, уже не несут отпечатка. Это просто дохлые, обгоревшие твари. И те, кого отозвал Ярослав, те уже с его отпечатком управления. Так что по факту предъявить нам Болотовым нечего. Вот такая история.

— Но это не должно остаться безнаказанным!

Ада вскочила со своего стула и начала ходить по гостиной взад и вперёд.

— Вы не представляете, что сейчас творится в империи, — сказал на это Светозаров и грустно посмотрел на свои руки, которые заметно подрагивали. — У нас сейчас катастрофы на каждом шагу. В одном месте — землетрясения, в другом — цунами. На севере — льды сходят, на юге — засуха, падёж скота. Поэтому если в одном конкретном месте у нас вдруг сошли с ума тысячи тварей, то это могут со спокойной душой отнести как раз к плачевному состоянию родной земли. Предъявить что-либо фактически мы им не можем.

Тут он взглянул на мою сестру и сверкнул глазами.

— Ада Борисовна, к сожалению, при данном раскладе пойти всех сжечь налево и направо не выйдет. Ясно, что хочется отомстить, тем более с учётом того, что ваша ситуация с капищем довольно-таки трагична. Но с точки зрения дознания, тайного сыска и Тайной канцелярии ничего мы им предъявить не сможем: доказательств вины нет. Потому что всё своим влиянием перекрыл Ярослав Болотов. Вариант, который предлагает Виктор мне нравится значительно больше.

Светозаров усмехнулся, вот только ничего весёлого в этой усмешке не было.

— Молчать? Нет, конечно, я бы сам никогда не молчал после такого. А предложение Виктора: пойти предупредить — это правильно. Вы имеете право предъявить претензию. Это вам никто не запретит, это ваше право. А уж как они на неё отреагируют и какие сроки вы поставите, это мне уже неведомо.