Жнец. Книга двенадцатая (СИ) - Дарт Макс

— А? — второй раз за ночь обомлел член клана Вольных Рифтеров, его рука замерла над кольцом-хранилище, так и не схватив желаемое. Взгляд же вперился в прорезь маски наёмника, в которой виднелись глаза, медленно меняющие свой цвет с серого на два других: насыщенные зеленый и синий.

Волков попытался было одёрнуть ладонь, однако не тут-то было. Человек, представившийся именем Канцлера Российской империи, схватил его за руку мёртвой хваткой. Потянув на себя с небывалой силой, из-за которой Игнат Степанович легко подался вперёд, наёмник второй рукой сжал его горло. Удерживая Волкова, он поднялся на ноги, отчего Вольный Рифтер почувствовал, как земля начала уходить из-под его ног, в буквальном смысле этих слов.

В баре воцарилась гробовая тишина. Все посетители замолкли, наблюдая за странной парочкой, которая совсем недавно спокойно беседовала, а теперь один из участников беседы удерживает второго над землёй на вытянутой руке. Тишину нарушил спокойный и холодный голос агрессора:

— Второй косяк за вашим кланом, и это только при моём участии, — внешний облик наёмника начал изменяться, и к концу фразы перед лицом Волкова стоял никто иной, как граф Новиков собственной персоной, облачённый в классический тёмный костюм. — Боюсь представить, сколько всего вы успели совершить внутри Заповедника, пока никто не обращал на вас внимания, — голос молодого парня был пронизан пренебрежением в сторону мужчины, удерживаемого им на одной руке.

Некоторые из посетителей узнали Канцлера, поэтому поспешили сбежать, так как боялись попасть под горячую руку одного из Неограниченных. Другие же, включая бармена, молча наблюдали за развитием событий. Но нашлась та группка Рифтеров, которая питала неприязнь как к Канцлеру, так и к самой Российской империи. Беглые преступники, головорезы и просто не чистые на руку люди — все они медленно начали подбираться к правой руке императора, желая отомстить ему за всю боль, которую они пережили за свою жизнь. Но Новиков, казалось, не обращал на них никакого внимания, будучи полностью сосредоточенным на своей цели.

— Вместо того, чтобы предоставить разработки империи и пустить их в дело на восточном фронте и в Рифтах, вы нападаете на Стражей, отбирая у них заработанную потом и кровью информацию. Помимо этого, члены вашего клана не пренебрегают возможностью подкараулить Рифтеров, успешно закрывших аномалию, и отобрать у них заслуженную добычу, — несмотря на спокойствие, сохраняемое Канцлером, в его голосе всё же проскальзывало недовольство. — Клан Сибирских Волков ждёт забвение. И ты, Волков, стал тем, кто подвёл его к краю небытия.

Граф сжал кисть, отчего Рифтер невольно захрипел, пока в какой-то момент не потерял сознание, повиснув сломанной куклой в руке Канцлера. В этот момент недовольные империей люди решили, что лучшего момента для нападения не будет. Десять человек ринулись вперёд, однако на скорости наткнулись на невидимую преграду. Разбив свои лица, они медленно осели наземь, так как на них обрушилось невиданное давление. Голая, необузданная мощь Канцлера пригвоздила неугодных к земле, а сам он твёрдым тоном, в котором сквозило угрозой, проговорил:

— Шестьсот сорок пять. Именно столько раз у меня была возможность убить вас, и ровно столько раз я решил этого не делать, — лежащие на земле Рифтеры побледнели, совершая жалкие попытки отползти от источника оказываемого на них давления подальше. — Вы обижены на империю, однако являетесь Рифтерами. Посещая аномалии и закрывая их, вы оказываете услугу империи и защищаете её подданных, что сохранило сегодня ваши жизни. Живите и помните это, а остальное забудьте, — граф щёлкнул пальцами, и все постояльцы бара рухнули на землю как подкошенные, лишь бармен, стоя за барной стойкой, и безучастно протирал бокалы.

Заинтересованно взглянув на владельца заведения, Новиков схватил тело Волкова за руку и двинулся к барной стойке. Сгрузив представителя прямиком на стойку, Канцлер спокойно заключил:

— Надо же… Кто бы мог подумать, что пропавший больше десяти лет назад во время похода в Великий Рифт император будет протирать бокалы в захудалом баре посреди Заповедника.

Глава 11

Секунду мы глядели друг другу в глаза, пока стоявший за барной стойкой мужчина, что протирал бокалы, не усмехнулся:

— Кем-кем, а пропавшим императором меня ещё не называли, — самое удивительное, что я не уловил и толики лжи в его словах. Однако дело-то было совсем в другом.

— Да ладно тебе, Романов, — безучастно ответил я, махнув рукой и поудобнее разместившись на одном из барных стульев. — Душонки представителей вашей семьи я узнаю вне зависимости от места и времени их встречи. И даже внешний вид твоего тела не сможет скрыть твоего происхождения. А то, что ты формулируешь мысли так, чтобы тебя нельзя было уличить во лжи, лишь доказывает мою правоту.

В помещении похолодало, бокал в руках бармена покрылся инеем. С громким глухим стуком мужчина, которого я воспринимал не иначе, как императора Михаила I, поставил емкость на стол. Скользнув рукой вниз, он выудил бутылку пива и, откупорив её, вылил всё её содержимое в бокал. Протерев белоснежной тряпочкой ёмкость с темной жидкостью, он протянул её мне, произнеся:

— За счёт заведения, — ухмыльнулся бармен и вернулся к своему занятию, достав из ниоткуда ещё один пустой бокал. Температура в помещении в это время пришла в норму.

Совершив глубокий глоток тёмного пива, я звучно выдохнул, чувствуя, как слегка пощипывает в горле, а в нос отдаёт шипами. Отставив бокал, я вперился пронзительным взглядом в старого императора и, не дождавшись от него каких-либо комментариев, повторил свой вопрос:

— Ну же, Ваше Императорское Величество! Я ожидаю от вас пояснений. Почему вы спокойно управляете баром в Заповеднике, пока Российская империя катится в тартарары? — спросил я настойчиво и замолчал, ожидая ответа от очередной венценосной особы, повстречавшейся на моём жизненном пути.

— Ты не отцепишься, верно? — усмехнулся бармен.

— Глупый вопрос, — улыбнулся я в ответ. — Терпеть не могу людей, бегущих от ответственности.

— Ответственность? — задумчиво повторил за мной мужчина. — Что значит в твоём понимании «ответственность»?

— Этому слову можно присудить множество разных качеств, — неопределённо ответил я, взмахнув рукой. — Но конкретно в твоём случае всё очевидно: ты сбежал, оставив вверенную тебе страну на произвол судьбы. Ты, будучи сильным человеком, породил лёгкие времена. А потом… исчез, оставив управление слабым людям.

— Смелости тебе не занимать, — констатировал мой собеседник, закончив протирать бокалы, вернув их на отведённое им место. — Признав во мне императора, ты позволяешь вести со мной диалог в таком ключе.

— Напрасно ждать от меня пиетета перед человеком, который оставил не только огромную империю без твёрдой руки, но и жену с пятью детьми без мужа, — пожал я плечами. — Удивительное дело, оказалось, прошлый император оказался любителем хлебобулочных изделий, даже если вышеупомянутый хлеб изначально находился в другом мировом пространстве.

— Ты довольно-таки близок с моей семьёй, раз упомянул пятерых детей, а не четверых, — проигнорировав мою издёвку, произнёс Михаил, наконец, перестав ломать комедию и признав себя пропавшим императором.

— В ином случае вряд ли бы твой сын назначил меня Канцлером, — хмыкнул, совершив очередной глоток тёмного пива из бокала. — Ну же, прошлый император, назови мне хоть одну причину, из-за которой я не должен прямо сейчас связаться с текущим главой Российской империи и сообщить ему о том, что его пропавший папаша отыскался?

Время утекало как песок сквозь пальцы. Я решил форсировать наш диалог с скрывающимся императором. Мне хотелось потратить немного времени на отдых, дабы Духовная энергия восстановилась в полной мере. Ходить в Рифты в ночное время суток даже для Неограниченного — дело весьма неприятное.

— Мелковат ты ещё, Канцлер, до того, чтобы с меня что-то требовать, — мужчина скрестил руки на груди. — Но ты прав: без моего твёрдого руководства империя и вправду оскудела. При мне такие сопляки, как ты, служили в армии в низших чинах, а не стояли подле императора!