С курицей я поступила строго: сварила ее в небольшом количестве воды и на крепком бульоне приготовила отличный суп с картошкой, ложкой крупы и зажаркой. Саму же тушку разделила на несколько частей, сложила в миску, прикрыла крышкой и отправила на холод. Завтра мне будет некогда готовить, и этой вареной птицей с куском хлеба вполне можно будет перекусить. Хотя я видела в городе колбасную лавку, но пока не знала, можно ли там что-то покупать.
До вечера было еще далеко. И первое, чем я занялась: истопила баню. В новом доме мне понадобится или большое корыто, или таз, где я смогу греть воду и мыть детей. Но явно это будет не в первый день после переезда. Котел я с собой брать не стану: там его даже использовать не получится. На плиту он не встанет, а костёр на улице разводить смысла нет.
Пока баня топилась, а Джейд отправилась на дневной сон, мы с Ирвином судорожно собирали все барахло, которое решили взять с собой. Глядя на нашу одежду, я понимала: придется потратиться. Невозможно жить в городе, ходить в лохмотьях и не подвергаться насмешкам окружающих.
Именно об этом я и разговаривала с Ирвином в процессе сборов, поясняя, как изменится наша жизнь:
-- ...там вообще все другое. Там не нужно таскать воду из колодца. Прямо в доме есть кран, и из него течет вода. Там не придётся бегать в туалет на улицу, потому что при доме есть ватерклозет.
-- Это чего такое? – Ирвин с подозрением уставился на меня и с трудом выговорил: – Вантер…вантекасет? – Это оно для чего?
-- Это туалет в доме, только он не воняет, потому что все можно смыть водой. Называется такая штука – ватерклозет. Ну-ка, повтори за мной – ватерклозет.
Ирвин задумался, пошевелил губами и повторил.
-- Ты большой молодец, Ирвин. Учти, там все равно придется много работать, чтобы хорошо жить.
-- Работать это что? Работать и я могу! Хошь тебе козу подою, хошь посуду помою али подмету. А еще на огороде могу!
-- Я знаю, что ты молодец и труженик, братец. Только знаешь, Ирвин, труд, он тоже разный бывает.
-- Так я разный и умею! – горделиво сообщил мне мальчишка и снова начал перечислять: – Козу завсегда могу подоить, с Джейкой посидеть, пол подмести – всё, что хошь могу!
Я оторвалась от упаковки посуды, поманила его к себе и, усадив напротив, стала объяснять:
-- Работа, Ирвин, действительно может быть очень разной. Ты же не хочешь, чтобы тебя на улице дразнили и над тобой смеялись? Значит, придется учиться говорить так, как говорят в городе. Так, как будет разговаривать наша соседка госпожа Ханна. Так, как буду разговаривать все люди вокруг.
– Как ты, что ль? – притихший мальчик смотрел на меня, нахмурясь, и явно думал что-то не слишком приятное: улыбка совсем пропала с его лица.
-- Да, как я.
-- Я б лучшее это… работал бы… – он внимательно смотрел на меня.
-- Работать нам тоже придется, Ирвин, – протянула руку и погладила лохматую голову. – Только учеба – это и будет самая главная наша работа. Я ведь тоже в городе никогда не жила. И мне тоже придётся учиться всякому разному. Не только говорить, как городские, но еще и одеваться, как они, прическу делать, как у них принято. Работе какой-то научиться новой, которая нас кормить будет. Не думай, что так уж всё будет легко. Зато там не будет Кловиса, никто меня замуж не потянет и никто нас бить не осмелится. А если мы будем стараться, соседи станут относиться к нам вежливо и с уважением. Понимаешь меня, малыш?
Ирвин недовольно посопел, тяжелёхонько вздохнул и сообщил:
-- А я бы лучшее того… работал бы. Только ить ежли за тобой не присматривать, то непонятно, как оно все обернётся. Опять жа, Джейку одну не бросишь.
-- Не Джейку, а Джейд, – ласково поправила я.
Ирвин еще повздыхал и снова включился в сборы. До вечера мы успели переделать огромную кучу дел. Уже перед сном пришел хмурый и трезвый Верт и повыдергивал гвозди из родительской кровати.
-- А иначе, значицца, энта холера нипочем на телегу не влезет. Да и смотрю я, никак мы за один раз не управимся, – он оглядел сваленные грудой тюки вещей и неодобрительно покачал головой.
Понимая, что за дом я с него спросила лишку, я вздохнула и уточнила:
-- Если еще рейс понадобится, сколько доплаты запросишь?
Верт задумчиво поскреб щетинистую щеку и буркнул:
-- Ну, хоть десяток медяков Рыжке на сено накинешь, и то ладно.
На том и порешили.
Глава 21
День не задался с самого утра. Когда нагрузили телегу Верта, выяснилось, что ему придется сделать еще как минимум две поездки. Сам деверь Луты только многозначительно задирал брови и молчал, поправляя на лошади сбрую. А мне пришлось смириться с мыслью о том, что за поездки придется заплатить. Вроде как и сумма не слишком большая, а только у меня каждая медяшка на счету…
Первым рейсом мы перевезли разобранную кровать, почти всю посуду и мягкое тряпье. В углу телеги осталось место, и я сунула туда часть продуктов. Так что до города пришлось идти пешком, держась за край телеги. Госпожа Ханна выглянула из своей половины и, поджав губы, наблюдала за тем, как мы с Вертом перетаскиваем вещи в кухню.
-- А где же дети, Элли?
-- Следующим рейсом привезу, – я смахнула со лба пот и на минуту задержалась возле хозяйки, напомнив ей: – Вы бы, госпожа Ханна, одевались уже. Сейчас мы к законнику поедем, там я избу продам и сразу бы купчую на дом сделали.
Зимняя накидка у госпожи Ханны оказалась очень необычной и довольно дорогой. Не тяжеленная овчина, а что-то вроде песца. Сшита она была мехом внутрь, и только капюшон отделан роскошным пушистым хвостом. Верх накидки – довольно плотная шелковистая ткань, украшенная атласной вышивкой. Чтобы госпожа Ханна села в телегу, пришлось громоздить из досок нечто вроде ступеней. А я задумалась: откуда у обычной горожанки такая дорогая, я бы даже сказала, роскошная и статусная одежда.
Впрочем, особо раздумывать мне был некогда. Сперва мы доехали до кабинета мэтра Барди. Там я оформила продажу своей избы, и Верт отдал мне деньги, что называется: при свидетелях. Дядьку Верта я попросила выйти. Мне нужно было уточнить у мэтра еще несколько вещей. Выслушал законник меня с интересом, одобрительно кивая, и пояснил:
-- Вам, девица Рэйт, необходимо будет лицензию получить. Утром и вечером на Сток приходит мэтр Купер. Утром он просто проверяет, а вечером возвращается за деньгами. Вот если он вам разрешительный лист выдаст, тогда и сможете на Стоке работать.
Я уже уходила, когда мэтр Барди в спину мне добавил:
-- Признаться, барышня, я так и подумал, что вы не захотите в горничные идти.
-- Почему? – мне действительно стало любопытно.
-- Слишком уж вы самостоятельная, – улыбнулся мэтр и договорил: -- Если совет понадобится, приходите.
От конторы мэтра Барди мы поехали к законнику, который утверждал сделки по району госпожи Ханны. Верт недовольно хмурился и поторапливал нас, но все равно мы провозились больше часа. Затем госпожу Ханну пришлось отвезти домой. Время было уже после полудня, когда мы наконец-то тронулись в сторону Пригородного.
