Шоу продолжается (СИ) - Кас Оксана

Минсо непонимающе обернулась к брату, но, на самом деле, мозг быстро обработал информацию и она поняла, что он имеет в виду. Хару не мечтал стать айдолом. Он не живет музыкой, но готов хорошо работать. Ему нельзя просто сказать — делай. Он не понимает такого обращения, потому что все время до прихода на шоу решения он принимал сам.

— Ты хочешь сказать, что я должна с ним каждый раз договариваться? — возмутилась Минсо.

— Не знаю. Зависит от того, насколько он умен. Если он не тупица, то хватит объяснить все один раз, а потом просто давать пояснения. Просто я вспоминаю себя в семнадцать… если бы какая-то тетка помыкала мной и не объясняла, на кой ей это надо… я бы тоже, как минимум, напился.

— Я не тетка! — возмутилась Минсо.

— Ты в паспорт давно смотрела? — едко уточнил Минхёк. — А то чудеса современной косметологии, кажется, вместе с морщинами забрали еще и память.

— Ах, ты! — Минсо начала недовольно колотить брата кулаком по плечу, а тот начал хохотать.

Но, что поделать: рядом со старшим братом Минсо постоянно чувствует себя девчонкой, а не взрослой женщиной.

Наён наблюдала за ними с нечитаемым выражением на лице. Будто ей стыдно за то, что эти ненормальные — ее родственники.

Глава 11

Провинившийся

Сразу после завтрака стажеры обычно отдыхают где-то тридцать-сорок минут. Потом начинают распеваться, медленно разминаться, чтобы позднее приступить к полноценным тренировкам. Обычно на это время добавляют важные пункты расписания, где не нужно петь и танцевать — могут проводить собрания, брать интервью или устраивать примерку костюмов. Но в этот день было тихо. И тишина эта была настороженной.

Все ждали, что продюсерский штат выберет в качестве наказания для Хару и парней.

Непосредственно их самих практически никто ни в чем не обвинял. Они все сделали, как и другие до них: вышли тихо, договорились, чтобы их потом впустили, долго не засиживались. Просто именно им не повезло быть пойманными.

Другое дело — Нобу. За завтраком он сидел за столом один, низко опустив голову, такой несчастный, словно мокрый котенок. Хотя Хару все равно ему не верил. Как и многие вокруг. Мнений было два, оба не особо льстили Нобу. Первое — он все понимал и поднял шумиху специально, чтобы дискредитировать соперников. Второе — он тупой и не догадывался, к чему это может привести. Хару, понятное дело, склонялся к первому сценарию.

Нобу точно не тупой. Даже эта ситуация, где он как бы дискредитирует себя, неоднозначна. На камеру он не сделал ничего ужасного, на монтаже из него и злодея-то не получится сделать. Просто малыш потерял любимого хёна. Видя его сейчас, Хару предвидел и дальнейшие действия Нобу. Независимо от того, как будет меняться ситуация, японец будет продолжать играть роль жертвы, глупенького мальчика, который совершил небольшой проступок, а теперь плачет, потому что ему очень жаль. Жалость — тоже неплохой маркетинговый ход. «Он такой хорошенький, как можно на него обижаться» — так, скорее всего, будут думать зрители.

Хару читал сообщения в сети. Зрители много рассуждали о составе будущей группы. Они прикидывали разные варианты, где почти всегда есть пять человек: Хару, Тэюн, Шэнь, Чанмин и Юнбин. С последним Хару ни разу не был в группе, но и вражды между ними нет. Оставшиеся два места сложно отдать кому-то. Но… Рост Юнбина — метр восемьдесят сантиметров, он как Тэюн. Поразительным образом большая часть других кандидатов на дебют тоже высокие. Нобу ростом не вышел. И разница с тем же Шэнем просто комична. Плюсом к этому — у Нобу нет особых талантов. Он средне танцует, слабенько поет. Если поставить рядом такого же «середнячка» Тэюна, то Нобу проигрывает, как минимум, в вокале. А, учитывая скорость прогресса Тэюна, к концу шоу — еще и в хореографии.

Нобу наверняка знает, что его популярность падает. Раньше он выезжал преимущественно на красивой мордашке, а этого реально надолго не хватает. Скорее всего, не начни Хару пахать, как проклятый, он бы сейчас оказался в такой же ситуации: поклонники все еще есть, но голосуют за него меньше, потому что большинство зрителей хотят видеть в группе не только красивых, но и талантливых парней.

Можно подумать, что попытка дискредитировать Хару перед продюсерами — это такой удар в никуда, просто выражение злости из-за возможного отчисления. Но Хару так не думает. Нобу — манипулятор, он на интуитивном уровне улавливает, как лучше действовать. Если не получится дебютировать, то он должен, во-первых, запомниться, во-вторых — придумать и продемонстрировать оправдание, почему у него не получилось дебютировать. Нобу разыграет банальный, но выигрышный сюжет: ему сложно на шоу, его игнорирует коллектив, он страдает и не может нормально тренироваться.

Вот уж кто действительно здесь хитрый лис.

Остановить эту игру и вывести Нобу на чистую воду, скорее всего, невозможно. Раньше Антон встречал в своей жизни таких людей — если человек притворяется слабым и несчастным, то любая агрессия по отношению к нему в глазах общества выглядит как несправедливость. Разумеется, со временем окружающие тоже начинают замечать, что тут дело нечисто, но прелесть жизни в том, что ты всегда можешь уйти в другое место, найти новых людей, которые будут тебя жалеть. Или временно сменить роль. Тут кому как больше нравится. В любом случае, Хару лучше и не пытаться проявить «истинную натуру» мелкого интригана. По нему же и шарахнет.

Он просто… поговорит.

Но не сразу.

— Ничего не говорите Нобу перед тренировкой, — тихо сказал Хару.

— Почему? Хочешь оставить все, как есть? — немного зло спросил Чанмин.

— Нет. Пусть понервничает, — спокойно ответил Хару.

Чанмин от неожиданности аж поперхнулся. Посмотрел на Хару так, будто он только что признался в геноциде целого народа, но говорить ничего не стал.

Когда перерыв закончился, все начали собираться на тренировку, которая традиционно начинается с разогрева голоса. Так как Хару главный вокалист, обычно именно он за это и отвечает. Но сегодня и легкую физическую разминку делали под его команды. Обычно они в это время шутят, болтают, но сегодня все происходило в молчании. Как и вообще вся тренировка. Отработка танца и вокала — снова, и снова, и снова, и снова.

Перед обедом было очередное выступление перед наставниками. Они трижды прогнали номер и каждый раз у Нобу срывался голос в припеве.

— Это не работает, — покачала головой учитель Мин. — Нобу, мы говорили об этом в пятницу и ты тогда утверждал, что сможешь исполнить это к четвергу. Но сегодня вторник и у тебя ни одного успешного выступления.

Нобу низко опустил голову.

— Мы договаривались, что, либо вы исполняете это чисто, либо партии возвращаются к Хару, — задумчиво продолжил Джону. — Кан Тэюн и Ли Шэнь со своими припевами справляются. Не всегда, но чаще всего. Оставлять их — все еще рискованно, но это хотя бы понятный риск. От Нобу чистое исполнение лично я не слышал ни разу. Сегодня вторник, эта часть номера все еще плохо звучит.

— Я бы лучше отдала Хару весь припев, — задумчиво произнесла Минджи. — Время еще есть, отрепетировать перестроение они успеют. Рисковать баллами для всей группы из-за одного…

Нобу низко опустил голову. Они могли поменять расстановку в пятницу, Хару бы забрал припев, отдал свои строчки Тэюну, Тэюн свои — Ёнмину, Ёнмин — Нобу. Тогда Нобу уговорил оставить все, как есть. Теперь времени на столь масштабные перемены нет, они просто забирают припев, и у Нобу останется буквально несколько строчек. То есть, в номере он будет чуть ли не на позиции подтанцовки. Видимо, это карма.

Наставники попросили их исполнить номер в четвертый раз, только теперь Хару должен остаться в центре и исполнять весь припев целиком. Так как он был морально готов к подобному варианту развития ситуации, это выступление прошло хорошо.

Такие репетиции перед наставниками проводились два-три раза в неделю. В следующий раз прогон будет уже на сцене, а не здесь. Чтобы просмотреть номера, наставники собирали в одном зале по две группы, поэтому все попытки хорошо выступить проходили под внимательными взглядами соперников.