— Стоп! — снова сказал Боран. — Видишь ли, есть обстоятельства, из-за которых Лена и Пай не могут так просто открыться научному сообществу… Поэтому давай либо отложим это все. Либо…
— Ой! — вмешалась Манечка. — А правда, давайте наловим диких юных копызырей, посадим их у тебя тут, и к осенней сессии у нас уже будут другие образцы разумных копызырей! Только чтоб Ленкино имя не всплывало…
— А чего? Пусть всплывает, разве я не имею права заниматься научной работой? — вмешалась теперь уже я. — Просто сейчас раскрывать Пая и нашу с ним историю не следует. А дальше, если будут другие образцы, я вполне могу участвовать!
В тот момент мне так захотелось все это сделать. Ведь и верно можно вывести новую расу копызырей — разумную — к которой люди будут относиться по-человечески. Глядишь, потом будут говорить не «копызырь тебя укуси», а «нужно быть умным, как копызырь» или «щелкает тройные интегралы, как настоящий копызырь».
Как ни странно, на том и порешили. Фарди пообещал, что если все получится, то мы получим «хнобельскую премию» (я похихикала про себя), а мы предложили свою помощь в отлове копызырей. Пай тут будет проводником.
Обещали даже помогать чистить клетки и регулярно с ними общаться. А Пай взялся вразумлять неразумных собратьев на стадии адаптации.
В общем, от аспиранта мы вышли, полные энтузиазма. Манечка, наконец, поспешила заняться своими делами (более скучными, по ее словам). А Боран взялся отвести меня на лекцию, что следовала за прогулянной.
Лекцию нашего достопочтенного ректора.
Я так увлеклась идеей, что даже перестала бояться предстоящего мероприятия.
Буду себе сидеть на задней парте и писать конспект. И ничего страшного… Ну поглядит он на меня пару раз — переживу.
В общем, расслабилась. А зря!
Стоило нам подойти к корпусу, в котором должна была проходить лекция, как из-за угла вынырнул как раз он .
И не один, а в сопровождении сногсшибательной блондинки в темно-бордовом платье.
Что-то кольнуло в груди…
Глава 9
Блондинка была высокая (в отличие от меня), с шикарными формами. И в штатском. То есть никакой тебе преподавательской мантии или спокойного цвета студенческой формы. Она вроде бы ничего такого не делала, просто шла рядом с ректором, повиливая бедрами в облегающем розовом платье.
Но почему-то все ее неуловимые жесты, то, как она держала папочку с бумагами, то, как периодически обращалась к ректору, заставляли думать, что она к нему «льнет».
В свою очередь, ректор время от времени доброжелательно поглядывал на нее и улыбался. И даже обводил взглядом пышные формы в розовом облачении!
Мне бы обрадоваться. Заведи ректор пассию — и глядишь, совсем забудет обо мне.
Но в груди снова кольнуло…
Неприятно так, обидно.
Нет, погодите! Он, значит, призвал меня в этот мир. Ребенка от меня требовал. Обещал, кстати, достойные «матери драконов» условия. Вероятно, и обхаживать меня собирался?
Так?
А тут, видите ли, ходит с какой-то вертихвосткой (в буквальном смысле, если засчитать за хвост ягодицы).
Руки сами собой сжались в кулаки.
Разум говорил мне, что все складывается наилучшим образом. А в сердце бушевала буря!
Очень хотелось разглядеть блондинку спереди. А еще хотелось треснуть ректора чем-нибудь тяжелым. Ну или напустить на него мою «сумку». Пусть Пай в духе диких копызырей откусит ему что-нибудь особо ценное!
— Ого! — глядя на ректора и барышню, выруливающих на нас, сказал Боран. — Раньше рядом с ним таких дам не было. Хоть любая наша дурочка-студентка готова вырядиться хоть в розовое, хоть в серо-буро-малиновое, чтоб пройтись с ним…
— Кто она вообще такая? — тихо спросила я, продолжая незаметно сжимать руки в кулаки.
— Думаю, ректор решил взять себе ассистентку. Кого-то вроде секретаря, — раздался вдруг рядом спокойный знакомый голос. — Я видел, как она шла к нему на собеседование, когда уходил из ректората.
Правда в успокаивающем голосе звучало и немного ехидства. К чему бы это?
Гендвалин появился словно ниоткуда.
«Может, он, как и ректор, ходит иногда под пологом невидимости, — подумалось мне. — По идее, его возможности, продемонстрированные во время поединка с Бораном, наверняка это позволяют».
А еще странно — как только он появился рядом, мне стало как-то легче и спокойнее. Буря насчет ректора и его вертихвостки пошла на спад.
— Тебя не отчислили? — ехидно спросил Боран. Но тут же дал задний ход. — Впрочем, я рад этому. Даже я волновался за тебя.
— А я за тебя, Лена, — ответил не Борану, а мне Генд. — Ты только поступила, а уже прогуляла лекцию. Это очевидно, ведь ты пришла на следующую еще до конца предыдущей. А я так или иначе твой куратор.
— Был бы хорошим куратором — разобрался бы, куда девушке заселиться, когда приедет Манечкина соседка. И книги из библиотеки ей притащил бы, — сказал Боран. — А так пока только я Ленкины проблемы решаю.
— Обязательно все это сделаю, — спокойно и подчеркнуто вежливо ответил Гендвалин. — Приношу извинения, что необходимость посетить ректора заставила меня временно тебя, Лена, покинуть.
В этот момент ректор с его розовой блондинкой поравнялись с нами. Мгновение — и ректор бросил на меня один быстрый взгляд. Внутри бухнуло. Ну вот…
Блондинка или не блондинка, а «потроллить» меня он точно не забудет! Еще и пройдется насчет прогула предыдущей лекции.
Но… ректор лишь кивнул нам всем и с какой-то странной кривой улыбочкой проследовал в корпус, где предстояла лекция. Блондинка поспешила за ним, не одарив нас ни единым взглядом.
На входе он даже… открыл перед ней дверь и словно бы слегка коснулся этих проклятых ее «вторых девяносто»!
Подождите! Он что, даже троллить девушку с ведром не будет? Лучше потрогает за задницу эту дешевую розовую «барби»⁈
Вот просто прошел мимо… и все?
— Чего он от тебя хотел-то? — услышала я вопрос Борана, обращенный к Генду.
Словно издалека. Потому что завороженно смотрела на дверь, за которой скрылась парочка.
Хм…
Все ясно. Он совсем потерял ко мне интерес.
Придурок.
Вызвал в этот мир и… бросил.
Обеспечил учебой. Дал возможность влиться в местное студенческое общество и… бросил.
«Это же прекрасно, этого ты и хотела», — уговаривала я себя. Но сердце буквально вспыхнуло от досады и ярости.
Оказывается, не этого я хотела на самом деле.
Не избавиться от ректора целиком. А чтобы он стал нормальным, хорошим. И ухаживал за мной, раз уж призвал в этот мир.
Чтобы превратился в пушистого кролика — для меня! Да-да, как пишут в любовных романах. Я даже читала парочку — ради смеха.
…А вовсе не чтобы исчез из моего поля зрения!
«Ну и дура ты, Ленка, — сказала я себе. — Последняя дура…»
Потом поправила сама себя, ибо не склонна к самокритике. Я все же умная дура . А значит, придумаю, что с этим делать.
***
И. о. ректора Агрит ин дер Варт
Вся беда заключалась в том, что эта «девушка с ведром» — причина авантюры моего брата — не желала уходить из моих мыслей и чувств.
Он была такая забавная, такая яркая тогда… во время нашей первой встречи. С ведром. Зацепила, заинтересовала.
Ведь не каждый день встречаешь студентку, несущую копызыря в образе ведра и даже готовую ударить тебя им!
Вот и сейчас, когда я с придуманной нами с Анадором ассистенткой подошли к корпусу, и я неожиданно увидел ее, меня словно кипятком окатили.
Братец, разумеется, был тут же…
«Ну как же, он не может не проконтролировать, насколько хорошо я буду игнорировать его пассию», — с трудом подавляя раздражение, подумал я.
Все понимал.
Искренне хотел помочь брату.
Согласился на эту ассистентку, которая мне совершенно не нравилась, но чье появление должно было убедить «девушку с ведром», что я увлечен другой дамой.
Но сейчас меня просто обожгло досадой и ревностью, что разошлись от невысокой фигурки нашей обладательницы копызыря.
