Ненужная жена. Хозяйка лавки "У блюдечек" (СИ) - Князева Алиса

Эридан чуть отстраняется, проводит большим пальцем по моей нижней губе. Его глаза потемнели, в них пляшут золотые искры. Я вижу в них голод — не только физический, но и какой-то другой. Он тянет из меня что-то, восполняет себя… магией? Силой?

— Что… что ты делаешь? — шепчу я, пытаясь собрать разбегающиеся мысли.

— То, что должен был сделать давно, — его голос хриплый, глубокий. — Восстанавливаю связь. Какого тёмного, Элизабет? Мы были вместе так долго, и ты лишь сейчас стала по-настоящему моей?

Новая волна странных ощущений накрывает меня. Кажется, будто собственная сущность растворяется в чём-то большем, древнем, могущественном. Драконья магия? Узы истинности? Не знаю. Но это пугает и завораживает одновременно.

Цепляюсь за его плечи, потому что ноги едва держат. Сквозь тонкую ткань рубашки чувствую жар его кожи — он горячий, словно печка. Или это я холодная? Всё плывёт, размывается…

— Тише, — шепчет дракон мне в губы. — Не сопротивляйся.

Но я не могу. Потому что где-то внутри, за этим дурманом близости и магии, прячется страшная тайна. Моя! И чем крепче становится связь между нами, тем труднее будет её скрывать.

Отстраняюсь, упираясь ладонями в его грудь. Сердце под пальцами бьётся так же бешено, как моё собственное. Поднимаю глаза — в его взгляде читается удовлетворение и… что ещё? Он что-то почувствовал?

— Мне… мне нужно идти, — голос дрожит. — У меня дела…

Эридан не спешит отпускать меня. Его пальцы скользят по моей шее, посылая новые волны дрожи по телу:

— Ты что-то скрываешь от меня, маленькая ведьма.

Это не вопрос. В его голосе слышится опасная нотка. Метка на руке начинает покалывать — предупреждение?

— Все что-то скрывают, — пытаюсь улыбнуться. — Разве не в этом прелесть отношений?

Он усмехается, но в его глазах нет веселья:

— Играешь с огнём.

«Если бы ты только знал, насколько», — думаю я, чувствуя, как внутри всё сжимается от страха и… возбуждения?

Проклятая связь! Она заставляет тело реагировать помимо воли, тянуться к нему, жаждать большего.

— Мне правда нужно идти, — повторяю твёрже. — У меня много работы. Ты же дал мне десять дней?

Он, наконец, отпускает меня, делает шаг назад. Холодный воздух обжигает кожу там, где секунду назад было его прикосновение.

— Десять дней, — кивает он. — Но помни — теперь я чувствую тебя намного лучше, чем раньше.

Эридан открывает дверь и уходит, оставляя меня дрожащей и растерянной. Украл всего лишь поцелуй, а кажется, что вынес половину дома. Будто здесь было что-то ценное.

Прислоняюсь к стене, пытаясь восстановить дыхание. Что это было? Что он сделал со мной?

Провожу пальцами по губам — они всё ещё горят от его поцелуя. Внутри медленно утихает странное покалывание, но чувство изменения остаётся. Словно во мне что-то сдвинулось, перестроилось…

И это пугает больше всего. Потому что теперь я не знаю, сколько ещё смогу хранить свой секрет и притворяться той, кем не являюсь.

Десять дней… Нужно торопиться. Пока эта связь не стала настолько сильной, что сможет выдать меня. Пока он не понял, что целовал не свою жену, а самозванку, укравшую её тело и жизнь.

Чувствую, как в ладонь тычется что-то холодное. Перец?

— Ты в порядке? — его мысленный голос полон беспокойства.

— А ты вдруг заговорил! — шепчу я возмущённо. — Всё это время молчал, а теперь… — осекаюсь, замечая, как прижимает уши мой пушистый друг.

— Не мог рисковать, — в его янтарных глазах читается извинение. — Драконы тоже могут нас слышать. А наш мысленный разговор сразу выдаст, что ты не из этого мира.

Прижимаю ладони к пылающим щекам, вспоминая поцелуй и странное покалывание во всём теле.

— Что это было? Он… забирал мою силу или типа того?

— Не совсем, — котик укладывает голову мне на колени. — Скорее он очищался. Как я понял, артефакт был для него фильтром от порочного отката. А теперь этот фильтр…

— Ну уж нет! — взвинчиваюсь я, борясь с желанием вылететь из дома и врезать мерзавцу за все свои страдания.

— Тсс! — Перец дёргает ухом. — Насколько я знаю, он может уловить сильные эмоции, особенно если они связаны с ним.

Зарываюсь пальцами в мягкий мех, пытаясь успокоиться. Сердце всё ещё колотится как безумное.

— И что теперь? Как мне… — замолкаю, подбирая слова. — Защититься от этой связи?

— Никак, — его мысленный голос звучит мягко, но непреклонно. — Можно только научиться жить с ней. И очень осторожно прятать свои секреты.

Глава 27

Утренний свет заливает мастерскую через меленькое окно под потолком, играя бликами на влажной глине. Кажется, материал готов.

Я сливаю лишнюю воду и погружаю руки в прохладную массу, разминая её и проверяя консистенцию. Она всё ещё слишком влажная для лепки, но уже похожа на то, что нужно. После замачивания природную глину необходимо правильно подготовить — целое искусство, и я полностью погружаюсь в процесс, молясь, чтобы внезапно не возникло ничего непредвиденного. Не заявись ко мне Эридан, я могла бы экспериментировать, но из-за объявленных сроков у меня в буквальном смысле нет права на ошибку.

— Чтож, нужно проверить эти стеллажи, — задумчиво поворачиваюсь в сторону магических сушилок. — Они должны равномерно вытягивать влагу. Звучит круто, конечно, в моём мире за такое можно было бы все деньги отдать, но есть и сложности, тут приглядывать надо.

— Зачем? У тебя же магические стеллажи, — Перец с любопытством наблюдает за тем, как я кладу маленький комочек глины на полку. — Загадай то, что тебе нужно и всё.

— Если бы я ещё умела так делать, — хмыкаю я.

На самом деле мне бы точно не повредила инструкция к этим шкафам. Сколько держать, когда можно считать, что изделие достаточно просохло для запекания.

«Я помогу, — внезапно вмешивается голос дома. — Не о чем волноваться».

Вспыхнувшая было радость сразу угасает, когда оставленный мной кусочек глины пересыхает и становится каменным.

— Нет-нет! — быстро снимаю его. — Сейчас не нужно просушивать! Убрать лишнюю влагу, чтобы глина держала форму и тянулась!

«Ясно», — возможно мне кажется, но Дом звучит немного расстроенно. Кажется, я погорячилась с тоном.

Я кладу всю массу и в этот раз отдаю дому мысленную команду, пытаясь представить идеальную консистенцию глины и (вот это действительно магия!) всё получается именно так, как мне нужно. Обрадовавшись, я снимаю с полки массу и несу к столу, чтобы ещё раз промять и убедиться, что глина однородная.

— Извини, — пытаюсь сгладить возникшее между мной и домом напряжение. Хотя может быть я сама его придумала. — Я нервничаю из-за…

В этот момент мой взгляд падает на задравшийся рукав, обнаживший метку, и я торопливо одёргиваю его. Не хочу даже видеть этот узор, напоминающий о вчерашнем… При мысли о поцелуе щёки вспыхивают. Как он посмел⁈ Просто взять и…

— Ты покраснела, — замечает Перец с явным весельем в мысленном голосе.

— Заткнись, — бурчу я, с излишним усердием разминая глину. — Лучше скажи, что мне делать с этим… драконом самоуверенным? Думает, может просто брать то, что хочет!

— Технически, ты его жена…

— Я не его жена! — шиплю сквозь зубы. — Он сам со мной развёлся и отписал мне дом! А теперь решил откатить обратно? Из-за появившейся метки⁈ Да сдался он мне! Это всё неправильно!

Хорошо, что я живу одна. Могу орать сколько душе угодно, не беспокоясь даже о соседях.

Перец молча наблюдает, как я яростно мну глину. Постепенно масса приобретает нужную консистенцию и красивый тёмно-зелёный цвет. Знаю, что после обжига он станет безупречно белым — качество глины отменное.

Мысли путаются. Стоит прикрыть глаза, и я снова чувствую его губы на своих, жар его тела, странное покалывание внутри… Нет! Нужно сосредоточиться на работе.

Расставляю инструменты на полочке возле гончарного круга — всё должно быть под рукой. Оглядываюсь, прикидывая, что ещё могла забыть. Хочется полностью погрузиться в процесс работы над чайником. Вдруг и гада-бывшего из головы смогу выкинуть. Никакого покоя от него.