НеТемный 8 (СИ) - Изотов Александр

Да, в политике у меня был большой опыт. Я ведь брал города не только войсками, но и хитростью — в моём рукаве был богатый набор козырей…

— Ну тогда неудивительно, почему она сказала это слово в слово, — проворчал Виол, и ревниво добавил, — Какой толк был от моих медитаций, если у нас тут такой великий стратег есть, а, Малуш⁈

— Ну, зато ты отдохнул…

Было бы удивительно, если бы наше путешествие, так неудачно начавшись, ещё бы и спокойно продолжилось. Потому что уже довольно скоро, когда тропа пошла заметно вверх, и нам пришлось по ней карабкаться, Виол вдруг схватил меня за ногу.

— Громада! — зашипел он, указывая назад, — За нами погоня!

Я глянул, но не увидел ничего, кроме гор и камня. Хотя, подстёгнутое предупреждением барда, моё чутьё тоже начало поклёвывать тревогой.

Да ещё тропа, как назло, стала такая неразборчивая, что мы иногда подолгу решали — это она или мы уже свернули не туда? Малуш ещё до моего вселения никогда не был в этой стороне гор, и воспоминания тут ничем не могли помочь.

Ух, смердящий свет, как бы мне сейчас помог Кутень!

Поднявшись наверх, мы прибавили шаг. Солнце уже поднялось достаточно высоко, но тропа вскоре снова спустила нас в тень, как раз между скалистыми склонами двух вершин. И лишь когда мы оказались в полумраке ущелья, нас всех посетила одна и та же мысль.

— Громада, а не то ли это ущелье, которое нам надо было обойти?

— Моркатова стужь! — вырвалось у Креоны, которая уже приобрела здоровый для её бледности цвет лица, — Малуш, ты же говорил, что бросс.

— Ну вот я и привёл вас, чтоб показать, что именно в это ущелье нам нельзя…

— О, видит Маюн, хладочара, что шутки у нашего бросса всё такие же бросские.

— Неброские бросские шутки, — без улыбки ответила Креона, — Повернём?

Ветер, залетающий в узкое ущелье, принёс нам звуки чьих-то криков. На голоса магических каменных дьяволов, как бы они не выглядели, это было не похоже. А вот на крики загоняющих добычу остервенелых дикарей вполне.

Как бы там ни было, сражаться против толпы в узком ущелье гораздо удобнее. А особенно выносить их огненной магией, не боясь сжечь друзей. Что же до мифических каменных дьяволов, то я решил разбираться с проблемами, лишь когда они появятся.

— Пусть идут за нами, — сказал я, продолжив углубляться в ущелье, — Убьём сразу двух зайцев.

— Когда один заяц из ада, а второй с топором, мне что-то не нравится эта поговорка… — проворчал бард, но послушно потянулся следом.

Глава 15

Наше хриплое дыхание нарушало вечную тишину и зловеще отражалось от стен узкого ущелья. Бешено бьющееся сердце и шарканье гравия под ногами уже не мешало мне слышать звуки погони.

Грела одна мысль — если это то самое Ущелье Каменных Дьяволов, то навряд ли они огромные, как те огненные великаны, с которыми я встречался вчера. Утешение было так себе, но всё же лучше, чем просто страх.

Хотя я особо не боялся… Кого бояться-то? Кучки оголтелых бросских дикарей, забывших свою суть?

Ответом на моё легкомыслие оказался частый стрёкот сверху. Что-то горящее проскакало по стенам ущелья, отлетая от одной к другой, а потом просто взорвалось. Я успел накрыть спутников «огненным щитом», и когда купол замерцал с трудом затухаюшими огоньками, с удивлением понял, что отразил не самую обычную магию. Мне показалось, или эти искорки пытались прожечь мою защиту?

— Слёзы мне в печень, это что было? — выругался Виол.

— Я не рассмотрел… Вперёд!

Теперь мне приходилось бежать, оглядываясь почаще. Так-то я пытался следить ещё и за магическим эфиром, но на бегу это было крайне сложно сделать. Тем более, застучали ещё камушки…

Да, это оказались именно камушки, жарко пылающие и отскакивающие от скал. При этом они разлетались на мелкие искры, которые сами в свою очередь рикошетили и взрывались. По моим доспехам забарабанили мелкие неприятные капли, когда я не успел сконцентрироваться и прикрыл лишь Виола с Креоной. Зашипела бронь, тут и щёку обожгло, да так, что я заорал от боли…

— Гря-а-а-азь!

Я тут же уплотнил магический щит, понимая, что один слой эта хрень спокойно прожигает. Сильного урона нам причинить обстрел не мог, но снарядов было так много, да они ещё и разлетались в шрапнель, отчего мне приходилось окутывать нас буквально со всех сторон.

Смердящий свет! Чем они стреляют?

Ущелье стало поворачивать, и смертоносный град на время затих. Спиной я остро почувствовал следующий залп, но, вдруг развернувшись, я выставил ладонь. Сгустил защиту в руке, покрывая свою кожу непроницаемым огненно-защитным панцирем, и просто поймал горящий камень.

Я не мог обхватить его пальцами, он шипел и вращался в моём кулаке, как маленький вихрь. Плюясь дымящимися искрами, он раскручивался всё сильнее, угрожая взорваться, а я, вытаращившись на него, буквально пронзил все плетения магии насквозь.

Бросская кровь… Тьма… Чьё-то проклятие… Чьё-то благословение⁈ Вашу ж мать-Бездну, ну и смесь! Даже мне, бывшему Тёмному, стало не по себе.

В последний момент я отбросил снаряд, и он взорвался. Несмотря на плотный щит, по пальцам мне здорово прилетело, и я, замычав от боли, зажал отбитую руку. Смердящий свет! Без топора и Кутеня, как без рук!

Первый дикарь выскочил из-за поворота, и я даже на мгновение обомлел — не думал, что люди могут довести себя до такого состояния.

В набедренной повязке, весь истерзанный ранами и порезами, которые он явно наносил себе сам, дикий бросс оскалился окровавленными зубами, а потом закричал. Выхватив из поясной сумки камень, он быстро провёл им по своей окровавленной коже, а затем, вложив в длинную пращу, собрался метнуть…

Собрался, потому что я уже послал в его сторону огненно-воздушную волну. Это был видоизменённый щит, и я вложил в него достаточно мощи, чтобы дикаря снесло и буквально размозжило по стене. Ущелье сотрясло, сверху посыпались камни, а от дикаря остался лишь вытянутый кровавый след, кое-где на выступах особо насыщенный и приправленный костями.

Я даже слегка растерялся, когда увидел результат… Видимо, слишком много ярости вложил в удар. Да ну расщелину мне в душу, нужно что-то делать с новыми силами! Я стал намного сильнее, и придётся менять привычки.

Тут же следом из-за поворота вылетели, мешая друг другу, сразу трое дикарей. По убитому сородичу они особо не переживали, и наоборот, один из них, вытащив из сумки камень, провёл им по окровавленной стене, насыщая снаряд проклятой кровью.

Другие двое держали в руках копья. Они погрузили лезвия в останки собрата и в следующий же миг с бешеными криками бросились в атаку. Наконечники тут же загорелись искрящимся жаром.

Церемониться я особо не стал и просто снёс врагов очередным огненным тараном. Лишь пришлось прикрыть себя от сыплющихся сверху камней, да на стене ущелья добавилось больше кровавых потёков. О, а в этот раз их уже не перемололо, лишь поломало кости да содрало всю кожу. Впрочем, они и так были до этого все в кровавых ссадинах, и на первый взгляд они не особо изменились.

Делаю успехи на своём светлом пути! Быть может, так научусь и не убивать врагов одним движением руки… Хотя угрызениями совести я не страдал, и вполне понимал, что человечности в этих беднягах не было совершенно. Они бы меня убили вообще без колебаний.

Я потёр подбородок. Вообще, если уж рассуждать с точки зрения милосердия, то мне следует учиться убивать их мгновенно, без мучений. Это же тоже гуманность? Отец-Небо, как думаешь?

— Громада, что тут? — из-за спины протиснулся Виол, и его тут же вывернуло, — О-о-о… Какое варварство! Креона, стой, не смотри… Буээ!

Креона выглянула из-за другого моего плеча и хмыкнула. Потом спросила меня:

— Чувствуешь сожаление?

— Только что не смог допросить…

Ущелье принесло нам новые крики, в этот раз слившиеся в многоголосый гул. Сюда двигались ещё такие же дикари, и их было намного больше.