Пока его войско выстраивалось в боевые порядки, а несколько големов помогали установить катапульты и баллисты, он упустил из виду главное — ворота всё ещё не были закрыты!
— Парень, — привлёк его внимание Дромур, как его заместитель в этом походе, — не знаю, что сделала эта блаженная, но нам стоит поспешить, пока ворота открыты. Если успеем, то можно будет обойтись и без осады.
— Вижу, — напряжённо думая, рисковать или нет, Георгий всё же принял решение, — В походные колонны! Кавалерия, обогнуть город, никого не упускать! Пехота — за мной!
Убедившись, что всадники уже ускакали вперёд, он скорым шагом повёл войско вперёд.
Ворота были всё ближе и ближе, но так и не спешили закрываться. Чем ближе они подходили, тем отчётливей была слышна грустная, но прекрасная мелодия, исполнить которую обычно мог только оркестр. Ария Павшего Рыцаря из спектакля Варвар и Тиран. Не то, чтобы он был большим любителем театра, но как дворянин Талдора несколько раз бывал в нём. Эта ария была о благородном рыцаре, что вступил в неравный бой, но даже проигрывая не сдался злодею, спасая принцессу и тайную любовь в одном лице.
Ворвавшись в город, Георгий увидел, почему ворота ещё не были закрыты. На краю внутренней стены, свесив ноги, вниз сидела Хельга и продолжала наигрывать мелодию, а стекающиеся к воротам защитники города рыдали от нахлынувших чувств. Огромные звероватого вида мужики с волчьими глазами, ледяные великаны в кольчуге и шлемах, даже мелкие гоблины, все они слушали мелодию и рыдали. Ария подходила к концу, а значит, скоро будет финальная партия про смерть рыцаря.
Поддавшись наитию, Георгий застыл на месте и приказал воинам не идти дальше, остановив их воротах. Хельга нарастила темп, музыка стала тяжёлой и быстрой, как будто бьющееся в бою сердце, и… Мелодия оборвалась, а все благодарные слушатели тихо осели на землю.
— Что-то вы долго, — смахнув одинокую слезу, Хельга спорхнула с ворот.
— Спешили, как могли, да и не ожидал я, что ты устроишь тут такое, — оглядел он неподвижные тела.
— Тогда понятно, — весело улыбнулась она, — о них можете не беспокоиться, больше они не помешают, а пока, я полечу, поищу ещё слушателей.
Взмахнув сотканными изо льда крыльями, Хельга полетела куда-то в сторону центра города.
— Знаешь, парень, — Дромур сначала подошёл к ближайшему трупу, а потом ощупал его, — в следующий раз, когда я назову твою сестру блаженной, вмажь мне хорошенько.
— Обещаю, — тихо ответил Георгий, только сейчас осознав, что все благодарные слушатели Хельги — мертвы, — Чего застыли! — вернув самообладание, повернулся к войску он, — Нас ещё ждёт бой, вперёд! За мной!
— Да!
Ворвавшиеся в открытые ворота войска, коих было в полтора раза больше жителей города, быстро заполнили улицы. Разгорелись жаркие схватки, с небес били молнии, поражая пытавшихся колдовать ледяных ведьм, огромные белые волки гибли на копьях, гоблины сгорали в жарком пламени, призванные защитить город даймоны изгонялись обратно в их мир. На острие атаки всегда был воин, что источал разряды молний, испепеляя любой заслон, а на одной из башен замка местной графини сидела хрупкая фигура с тонкими ледяными крыльями за спиной и играла свою музыку.
Слышавшие её защитники, ощущали, как за их спиной клинок разрезает морозный воздух, или тяжёлое дыхание своего убийцы. Нападающие же чувствовали душевный подъём, бросаясь в самое пекло и выходя из него живыми. Вестерборг пылал и сражался под прекрасную мелодию. Мелодию войны.
Интерлюдия №3. Освобождённые души.
Рагнар любил свою родину, всех тех людей, что населяли пустынный Хагрич. С его любовью к этой суровой земле могло соперничать только одно чувство — ненависть ко всему, что связанно с Иррисеном.
Его мать ненавидела маленького мальчика, коего не желала. Соседские дети издевались над ним из-за его происхождения. Даже когда он ушёл из родной деревни и поселился на другом берегу Инистой, Иррисен и зло исходящее от него не захотели его отпускать.
Ульфа, их дети, тепло домашнего очага, всё это отобрали у него проклятые ведьмы и их мерзкие прислужники. Они ворвались в деревню и тут же учинили резню. Всех мужчин, что могли держать в руках оружие — убили, слишком старых женщин — тоже, оставив в живых только детей и подростков. Он же в тот роковой день сражался наравне со всеми, но попал под удар лапы тролля. Сломав телом загон для овец, Рагнар оказался погребён под рухнувшей крышей.
Очнулся он через несколько часов, когда всё было уже кончено. Пользуясь только одной рукой и ногой, остальные были сломаны, он смог выбраться из-под завала и кое-как доползти до своего дома. То, что он там увидел, изменило его жизнь навсегда. Его смелая и сильная Ульфа лежала с перерезанным горлом, в разорванной одежде, а дом, что он построил несколько лет назад уже догорал. Что случилось с их детьми он не знал, точнее знал и искренне молил богов, чтобы они просто умерли.
Через два дня в деревню пришли Чёрные Вороны. К этому времени Рагнар уже был в бреду от кровопотери и переохлаждения, но когда его попытались привести в чувства, то он едва не вцепился в горло спасителя, думая, что перед ним ядвига. Как ему потом сказали, жив он остался только потому, что его согревало пламя ненависти.
Чёрные Вороны предложили ему присоединиться к ним, и он согласился. Сначала он полностью вылечился, а потом как заведённый начал учиться, он до стёртых в кровь пальцев стрелял из лука, пока не начала бить без промаха, он через боль продолжал учиться сражаться короткими клинками, не обращая внимание на синяки. Через боль, подпитываемый бушующим пламенем ненависти, он делал всё, чтобы стать лучшим.
Потом был первый патруль и продолжение учёбы от опытных следопытов. Шли годы, и юноша с бушующим пламенем в груди стал лучшим в своём деле. Рагнар сотни раз пробирался вглубь Иррисена, проводя разведку, устраивая засады, помогая беглецам выбраться из объятий вечной зимы. С годами пламя в нём стало спокойней, он перестал бросаться на каждого пересёкшего границу Хагрича, но жар в груди стал только сильней.
Делая свою работу, Рагнар не задумывался о власти или признании, всё что ему было нужно — месть, однако, в очередной раз вернувшись в Зал Чёрного Ворона после патруля, он внезапно обнаружил, что братья выбрали его их новым лидером. Сначала он хотел отказаться, но потом понял, что так он сможет ещё лучше сражаться с Иррисеном.
Потом был бессмысленный поход ярла Скьяти на юг, и пришествие нового ярла. Огромный воин со светящимися глазами был хорош, сильный, резкий, понимающий север. Но Рагнар не верил его речам о новой весне, слишком долго он сражался с Иррисеном, чтобы понимать — победить не удастся, сама зима будет на стороне врага, а воевать со стихией…
Всё начало меняться, когда ярл Эрик взял его с собой в первый бой. Группа налётчиков, такая же, что когда-то разрушила его жизнь вошла в Хагрич нести смерть и разрушения. Он был рад, что новый ярл лично решил поучаствовать в бою, но едва не вырвал себе волосы, когда самоуверенный дурак, ни разу не сражавшийся с ведьмами, да ещё зимой, пошёл в лобовую атаку.
