Печать пожирателя 7 (СИ) - Соломенный Илья

Крышка отъехала, и он подал мне руку, помогая выбраться.

— Держитесь поближе ко мне, господин Апостолов. И попросите весь персонал подняться на первый этаж. Там приготовлен небольшой фуршет, и управляющие господина Салтыкова уведомит команду, что она останется здесь на неопределённый срок. Со всеми преференциями, разумеется.

— Никита…

— Им ничего не грозит, даю слово.

Я сделал так, как попросил глава СБ. Вопреки моим ожиданиям, никто не удивился — скорее, напротив, как только люди узнали, что князь Салтыков жив, они очень воодушевились. Неклюев так и вовсе уже прикидывал, что скажет князю, когда ему позволять встретиться с ним в магической реальности, а другие целители и артефакторы обсуждали грядущие «улучшения» нового дома Петра.

— Ох, мы забыли о менталистах! — воскликнул Неклюев, возвращаясь ко мне от входа.

— Я выпущу их сам. Хочу лично поблагодарить от имени князя, — я подтолкнул мужчину обратно ко входу, уже прекрасно понимая, что сейчас будет.

Как только все тридцать с лишним человек поднялись наверх, глава СБ закрыл за ними толстую стальную дверь, и кивнул своим людям.

Бойцы Салтыкова встали у капсул с менталистами — у каждой по двое, и открыли крышки, не пробуждая колдунов.

— Я думаю, вы всё понимаете, Марк Григорьевич? — спросил у меня Никита.

— Понимаю, — вздохнул я, — Безопасность князя для вас — превыше всего.

— Истинно так, господин Апостолов. И я рад, что вы не пытаетесь остановить нас.

Он кивнул, и в тот же миг в подземелье раздался сухой треск выстрелов.

Я отвернулся от капсул, в которых теперь лежали менталисты с простреленными головами…

Глава 11

Первый шаг к мести

Какое-то время назад. Октябрь 2031 года. Москва.

Квартира Заварского находилась в старом доме на Плющихе. Третий этаж без лифта, лепнина на потолках, витражные стёкла в парадной, консьерж — всё, как любили представители старых, но не очень богатых родов, не способные позволить себе жильё в элитных посёлках или современных небоскрёбах.

Львов не поздоровался с пузатым старичком на входе, лишь назвал номер квартиры Заварского и, дождавшись, пока консьерж сверится со списком, поднялся по лестнице.

Утопив кнопку звонка, Сергей подождал — и через несколько мгновений дверь открылась. За ней стоял Пётр — высокий, коротко стриженный, худощавый, с вечно «недовольным» лицом и темными кругами под глазами. Его лицо выглядело измотанным, будто он давно не спал.

— Проходи, — сказал он, пропуская Сергея внутрь.

Квартира была странной. Слишком много свечей. Слишком много книг. Ни одна из них не лежала аккуратно — они были разбросаны по полу, столам, подоконникам. Некоторые покрыты пылью, другие — с порванными страницами. В углу стоял железный канделябр, в котором горело что-то, похожее на человеческую кость. Из глубины квартиры доносилась приглушённая музыка.

Сергей закрыл за собой дверь.

— Где она? — спросил он, глядя на Заварского.

Пётр не двинулся с места, смерив гостя недовольным взглядом.

— Даже не спросишь, как дела?

— Времени мало. Я туда-обратно.

— Ты какой-то… На взводе, — прищурился Заварский.

Сергей унял поднявшуюся было в нём ярость, вызванную, казалось бы, простым вопросом.

— Я не настроен шутить, Петя, — процедил он, — Уверен, ты уже читал новости. Сам всё знаешь.

Заварский увидел в глазах Львова занимающееся пламя, и примирительно поднял руки.

— Читал, конечно. @#$% этот Апостолов…

Сергей кивнул, и снова едва сдержался, подумав о Марке.

— Не будем о нём, — произнёс он, — Я пришёл не обсуждать свои проблемы. Где она?

— Пошли, — вздохнул Заварский.

Они прошли на длинную кухню, где витал запах свежесваренного кофе и тостов. На столе чёрного дерева лежала книга — очень древняя. Переплёт из плотной чёрной кожи, незнакомые Львову символы на обложке, инкрустированные драгоценными камнями, мерцающими в свете ламп. Они словно двигались.

Сергей подошёл ближе. Ему показалось, что воздух вокруг немного потяжелел, а в ушах раздался едва слышимый шёпот.

— Ты её читал?

— Нет.

— Почему?

— Две причины. Первая — я не хочу оказаться в застенках Инквизиции. Вторая — я не знаю, что это такое.

— Открыть-то её кто тебе мешал, чтобы узнать?

— Ты меня совсем за идиота держишь? Дело не в этом, — огрызнулся Заварский, — А в том, что она написана на хрен пойми на каком языке! Ни один переводчик мне не помог.

Сергей протянул руку, но Заварский остановил его, и по его лицу пробежала тень беспокойства:

— Подожди!

— Это всего лишь книга, — сказал Львов, — Вряд-ли бы ты стал хранить в квартире проклятый предмет, который при открытии жрёт души. Так что, наверное, ты просто боишься того, чего не понимаешь!

— Возможно, — согласился молодой некромант, — Но ты тоже не знаешь, что в ней. И это делает тебя глупцом.

Сергей усмехнулся и протянул руку. Как только его пальцы коснулись обложки, по телу пробежала волна холода. Не боли. Не страха. Чего-то другого. Чего-то… живого.

Львов резко отдернул руку.

— Что за чертовщина? — прошептал он.

— Я же говорил! — фыркнул Заварский, — Эта штука… не нормальная.

Сергей собрался с мыслями. Взял книгу. На этот раз осознанно. Холод остался, но он справился с ним. Вздохнул.

Он ощущал, как книга аккуратно «читает» его самого.

— Откуда она у тебя? — спросил Сергей неожиданно.

— Получил наследство от дяди. Он был… странным человеком. Не любил говорить о своих вещах. Когда я разобрал причитающиеся мне сундуки, обнаружил эту хрень под днищем, спрятанную. Изучить не получилось, и я думал — сдам Инквизиции. Но…

— Но делать этого ты не стал, — закончил за него Сергей, — Почему ты её оставил?

— Потому что… Она запретила.

— Ты шутишь?

— Ты не некромант, тебе не понять, — отвернулся Заварский и отошёл к окну, по которому тарабанили дождевые капли, — Нельзя выбрасывать такие предметы. Иначе… Может случиться всякое.

Львов не стал уточнять, что имеет в виду друг. Вместо этого спросил:

— Но ты её продаёшь?

— Это не то же самое Это — сделка. И книга… Или то, что в ней — не обидится на такое. К тому же… Я уже не могу.

— Не можешь?

— Она… не даёт мне спать, — признался Заварский, — По ночам я слышу шёпот. Как будто кто-то говорит внутри головы. И если я слишком долго на неё смотрю — кажется, что она смотрит в ответ.

Сергей усмехнулся.

— Это просто старая книга. С магией — но ты слишком мнителен. Сдаёся мне, ты просто боишься, что Инквизиция пронюхает о ней и у тебя будут проблемы.

— А сам-то? — окрысился Пётр, — Тебе она зачем? Надеешься получить тайные знания и грохнуть Апостолова⁈

При упоминании Марка скулы Львова свело судорогой, и он скрипнул зубами. Книга, словно почувствовав это, мягко запульсировала едва ощутимыми магическими потоками.

— Нет. Я не дурак, чтобы связываться с запретной магией. Просто…

— Просто что?

— После вчерашнего отец лишил меня всего. Возможно, даже наследства. Мне нужны деньги, а на такую хрень у меня есть покупатели в Египетской деспотии. Выручу в пару раз больше, чем заплачу тебе, протяну какое-то время.

Заварский посмотрел на Львова долгим взглядом.

— Ты врёшь, — сказал он наконец.

Сергей даже не моргнул.

— Может, и вру. Но для тебя такой ответ будет плюсом, если понимаешь, о чём я. Ты же всё равно её продашь, верно?

— Верно.

— Миллион, — Львов вытащил из внутреннего кармана куртки две пачки купюр, — И никаких больше вопросов.

Сергей вышел из дома Заварского, уложив книгу в рюкзак, и отправился на север города — туда, где на месяц снял дешёвую однокомнатную квартиру. Расплатившись с ушлым риэлтором, быстро заполнил все документы и получил ключи.

А когда довольный агент по недвижимости ушёл — осмотрел своё новое убежище.