Первым среди них шёл нынешний герцог, изнурённый, покрытый следами от бича, но не сломленный. Однорукий по воле своей матери Эльванны, он смотрел на меня с нескрываемой ненавистью. Остальные ядвига не были столь храбры и уверенны, но держались они гордо.
— Полторы тысячи лет, — ударив пяткой копья под колени Авранову, я заставил его упасть, — ему подобные правили вами, пользуясь ворованной силой и упиваясь своей безнаказанностью, и теперь их правлению пришёл конец! Смотрите, и не говорите, что не видели! Слушайте, и не говорите, что не слышали! Узрите же возвращение истинных богов Севера!
Взмах секиры, и голова Авранова отделяется от тела, а его кровь начинает скапливаться в углублении на постаменте. Вслед за герцогом начали умирать его подчинённые, на этот раз работали Эйр и Георгий. Затем пришёл черёд Рагнара, Мирославы и остальных моих приближённых. Поддавшись общему настрою в жертвоприношении поучаствовал и Кальтир, пусть после него он и продолжил смотреть на мир вокруг остекленевшими глазами. Когда половина пленников уже лежала на основе будущего капища, а скопившаяся в нём кровь кружилась в водовороте, пришёл черёд финального штриха.
— Первая часть закончена и боги услышали нас, — выйдя вперёд, я осмотрел перепуганную толпу, — но чтобы они явили нам свою милость, они должны услышать и ваш голос. Принесите в жертву тех, кто помыкал и унижал вас, обретите силу, что уже струится по вашим жилам! Бойко, — позвал я нынешнего главу гарнизона, — ты первый.
Чего-чего, а ничего подобного парень явно не ожидал, но и отказаться уже не мог, понимая, или он участвует в ритуале на нашей стороне, или выступает на нём в качестве жертвы. Шагая на нетвёрдых ногах, он поднялся на постамент и подошёл ко мне. В руке он уже сжимал кинжал. Сейчас он или сделает, как я говорю, и получит шанс, или действительно присоединится к бывшим сослуживцам. Выбор он сделал правильный.
Масштабное жертвоприношение закончилось далеко не сразу. Сначала в нём поучаствовали все солдаты бывшего гарнизона, а потом и горожане. Причём, если первые колебались, а некоторые даже пытались заколоть уже меня, то горожане были намного более честны в своих намерениях. Особо отличились зимние волки, что с собачьей преданность в глазах смотрели на меня после окончания ритуала, и великаны, уже не стоящие посреди толпы во весь рост, а приклонившие колено.
Когда всё было кончено, из крови, тел, одежды и остатков брони, начали формироваться идолы. В полной тишине они поднимались из-под земли, а в воздухе над площадью стали видны силуэты богов. Впереди всех стоял Перун и его идол занял центральное положение.
До конца ритуала никто не спешил вставать с колен и отрывать взгляда от явившихся им богов.
— Чувствуете ли вы волю тех, кто пришёл в эти земли⁉ — зада я вопрос в полнейшей тишине, — Видите ли вы их силу⁉
Одобрительный ропот поднялся на площади, а в глазах горожан зажглись яркие искры.
— Так запомните сегодняшний день! Ибо сегодня — первый день новой эры! — подняв руки в воздух,проревел я, а в ответ заревела уже толпа.
В этот же момент из цитадели выкатили бочки, что хранились в его погребах. Тратить отличное вино и прочий алкоголь на простых горожан было не жалко, всё же хорошее это вино только по меркам Иррисена, да и зачем мне оно. Следом за вином вытащили снедь, и начался пир, прямо напротив идолов и места, где недавно лилась кровь.
Сначала горожане и мои люди держались на расстоянии, но потом алкоголь размыл невидимые границы. Вон Дромур, обнявшись с главной местной общины дворфов, что-то настойчиво ему объясняет. Кальтир, всё ещё пребывая в прострации кажется не замечает окруживших его с двух сторон фигуристых девушек. Даже Фрэки не остался без внимания, и десяток девушек с белыми волосами, зимних волчиц в человеческой форме, обхаживали моего фамильяра.
Праздник постепенно набирал обороты, а я пытался выцепить из толпы тех, кто мог замышлять недоброе.
— Эрик, — присевший рядом Рагнар был трезв и сосредоточен, — надо поговорить.
— Я тебя слушаю, — отсекая ощущение глубокой удовлетворённости Фрэки, чью шерсть расчёсывали в четыре руки, повернулся я к нему.
— Во-первых, мои люди вернулись с разведки, Участь Недостойных пуста, а вокруг неё нет ни единой живой души, даже в окнах шевеление незаметно.
— Хорошо, ближе к ночи я наведаюсь туда, посмотрю что внутри, — кивнул я, заодно отсалютовав Мирославе, что сидела недалек.
— И второе, — напряжённо осмотрелся он, — ты уверен, что правильно поступаешь? Если с горожанами всё понятно, то ядвига, великаны…
— Почти уверен, не зря же я заставил их участвовать в ритуале, — скривил губы я, — теперь они повязаны с нами кровью. Даже если они попробуют нас предать, вернуться назад у них уже не получится. Ограничься они одними словами — тогда возможность предать у них ещё была, но сейчас… Нет, они не только убили своих, но и полностью отдали себя в руки богов.
— Я поверю тебе, но знай — доверять им не собираюсь, — жёстко ответил он.
— Твоё право, — пожал плечами я.
Праздник продолжился до поздней ночи, но уже без меня. Телепортировавшись к оставленным разведчиками Чёрных Воронов маяку, я оказался у крепости Участь Недостойных. Сюда ссылали трусов, предателей и всех тех ядвига, что запятнали себя на поле боя, в том числе милосердием к врагам Иррисена. Здесь их превращали в нежить, что вечно должна была служить королевам-ведьмам, но сейчас крепость была пуста.
— Ярл, — парочка разведчиков, оставленных как наблюдатели, поприветствовали меня и стали ждать дальнейших указаний.
— За мной, проверим, что там внутри, — сделав первый шаг по направлению к крепости, я услышал хруст снега за спиной, — далеко не отходите, ничего руками не трогайте.
Ворота крепости были закрыты, но у меня были крылья. Оставив разведчиков внизу, я залетел на стену и зашёл в надвратную башню. Здесь было пусто, хоть и пахло тленом, как, впрочем, и во всей остальной крепости. Найдя подъёмный механизм, удалось достаточно быстро поднять решётку, а потом, спустившись вниз, и открыть ворота.
Крепость действительно была пуста, ни нежити, ни живых, только полнейшее запустение, разве что из подвалов ощущалось нечто необычное, но в первую очередь было решено проверить верхние этажи. Идя по коридорам крепости, я не мог не отметить, что местный лич явно не был чужд искусству, одни только золотые канделябры, сделанные, будто из костей, чего стоили. Ориентируясь на всплески магии, мы с разведчиками быстро достигли заклинательных покоев, откуда доносился звук голосов. Дав знак сохранять молчание, я наложил на нас скрывающие чары и отворил двери.
Внутри круглого зала, чей пол был исписан рунными цепочками, сейчас происходил ритуал. Несколько фигур в толстых балахонах зачитывали зубодробительный речитатив, склонив голову перед лежащей на постаменте филактерией. Увенчанная шипами железная корона ярко светилась в магическом зрении и активно взаимодействовала с окружающим миром, но ритуал воплощения лича явно был далёк от завершения.
