Товарищ маг. Книга 2 (СИ) - Первухин Андрей Евгеньевич

Всех моих недоброжелателей, желающих моей смерти, или убили, или посадили, кто не успел сбежать из страны. Тем не менее, Аргентина была разбита на два лагеря: кто-то был за Советский Союз, а кто-то поддерживал фашистов. Как мне докладывали, в разных забегаловках часто случались словесные баталии и даже драки. Самым печальным было то, что и эмигранты из Российской империи часто поддерживали немцев. Конечно, многие из них были участниками гражданской войны, в которой потеряли своих близких, но слышать об этом всё равно было как-то неприятно.

— Их трудно в этом винить, — неожиданно заступился за бывших соотечественников Владимир, тот самый помощник Судоплатова, когда мы в очередной раз обсуждали эту тему. — Вы же слушаете радио, смотрите телевизор?

— А это тут при чём? — Удивился я.

— Ну как при чём? Чем для местного населения является война Советского народа против фашистов? — Спросил разведчик. — Для них это просто противостояние СССР и Германии. Они ведь понятия не имеют, что такое фашизм, вот и поддерживают немцев, которые вроде как могут поквитаться за родственников и друзей, убитых в гражданскую войну.

— А ведь Вы правы, — осенило меня. — Надо просто показать этим бестолочам, кто такие фашисты и какая это зараза.

— И как Вы планируете это сделать? — Осторожно спросил Алексей, его не всегда радовали мои неожиданные решения, после которых у его службы появлялось слишком много проблем.

— Да всё просто, — отмахнулся я. — Надо же, и как я раньше об этом не догадался? И вы, тоже мне советчики, не могли помочь. Завтра отправлюсь в Москву.

— Зачем? — Не понял Алексей.

— Попрошу у Судоплатова материалы о зверствах, которые творят фашисты. Владимир, у вас же наверняка есть такие сведения, оформленные документально?

— Есть, — кивнул разведчик, — в этом можете не сомневаться. Если завтра Вы собираетесь в Москву, можете и меня с собой взять? Хочу передать доклад о проделанной работе.

— Хорошо, как скажете, — кивнул я. — Мне не сложно.

План у меня был прост, нужно показать в газетах, что собой представляют фашисты, тогда их фанатов резко поубавится. Знакомые журналисты у меня имелись, вряд ли откажут в такой просьбе. Разместим в газетах разные фото и тогда посмотрим, как себя будет чувствовать профашистская партия.

Как и в прошлый раз в Советский Союз отправлялись как на чужую территорию. Хоть и заверяли меня в безопасности, но со своими охранниками я чувствовал себя гораздо увереннее. Проблем не возникло, хотя и не ожидали увидеть на улицах столицы хорошо вооружённый отряд. Меня тут не ждали, я постоянно отправлял машины в Ленинград, а сегодня прибыл с пустыми руками.

Павел Анатольевич согласился меня принять почти сразу, хоть и удивился такому визиту. Когда я ему рассказал о своих планах, то даже обрадовался.

— Всё-таки Советских Союз для Вас не чужд, — с улыбкой сообщил он мне. — Какую хорошую инициативу проявляете.

— Не чужд, — кивнул я. — Хочу показать гражданам Аргентины, что такое фашизм. Может, дадите поручение своим людям, пусть подберут хороший материал, напишут проницательную статью, только прошу без ваших лозунгов.

— Каких лозунгов? — Удивился Павел Анатольевич.

— О борьбе с капиталистами и восстании народа против угнетателей. Я хочу, чтобы все прониклись увиденным и прочитанным. Впрочем, если статья будет так себе, то сами изменим.

— Для подготовки нужно пару дней, — кивнул мужчина. — Материалы у нас есть, в этом можете не сомневаться. Мы документируем и снимаем всё, что можно для будущего суда над преступниками.

— Разумно, — кивнул я.

— Вы сегодня отправитесь обратно? — Уточнил Судоплатов. — Или погостите у нас?

— Пожалуй, останусь у вас и немного отдохну, больно много дел в Аргентине.

— Наслышан, — усмехнулся Павел Анатольевич. — Вы начали скупать земли и самые разные предприятия, даже откровенно невыгодные. Как будете всем этим управлять?

— Найму опытных людей, — отмахнулся я. — Это не проблема.

— Константин Сергеевич, — голос Судоплатова стал серьёзным, — если Вы решили погостить у нас, то не откажите в помощи, чтобы не сидеть без дела.

— Что именно нужно сделать? — Уточнил я.

— Советская армия сейчас наступает, мы несём огромные потери, очень много раненых, можете им помочь? Не так, как это было раньше, только востребованным специалистам, таким как танкисты и лётчики. Вот, например, недавно один наш танкист уничтожил одиннадцать танков противника, стал героем Советского Союза. Можете себе представить, сколько наших солдат он спас? Но сам, к сожалению, не смог себя уберечь и сейчас лежит в госпитале с тяжелейшими ожогами. Или вот другой случай…

— Да хватит уже меня уговаривать, — возмутился я, — поехали, помогу вашим солдатам.

Конечно, никто к моему приезду пациентов не готовил, Судоплатов и сам не мог знать о том, что я собрался в Москву, только вчера это решил. Само собой, лечить стал всех подряд, кроме тех, у кого совсем лёгкие ранения. В госпитале меня узнали, хотя с момента моего последнего появления прошло достаточно много времени, некоторые врачи были те же. Посетили несколько госпиталей, потом два поезда, только что прибывших в Москву с ранеными, ну а дальше отправились ближе к линии фронта. Меня об этом попросил не Павел Анатольевич, я предложил сам, а он не стал отказываться.

Кому-то могло показаться глупостью, что снова отправляюсь туда, где идёт война, а вот я за последнее время немного поменял своё мнение об этой войне. Чем быстрее она закончится, тем лучше для меня. По крайней мере, Судоплатов не забыл о моей просьбе, а если верить его словам, то Сталин тоже о ней помнил. Мне до сих пор не давала покоя организация, желающая поставить на корячки весь мир. Они меня не тревожили, но что-то мне подсказывает, что это только пока, а своими силами я с ними точно не справлюсь, нужны союзники. Конечно, я тоже капиталист, миллионер, а в будущем стану миллиардером, но меня тут вряд ли считают врагом.

Мне прекрасно известно, что самые большие потери среди раненых это из-за не вовремя оказанной помощи, поэтому и отправился ближе к фронту, где полным-полно госпиталей. Облака висели низко над землёй, в этом плане нам повезло, немецкая авиация тревожить не будет. Павел Анатольевич тоже не стал оставаться в Москве, отправился вместе со мной.

Фронт был недалеко от нас, был слышен гул, который не особо смолкал даже ночью. Раненые шли потоком, колонна за колонной. Сразу стало понятно, что проблему с транспортом Советский Союз так и не решил, машин мало, вывозили в основном на телегах и я не смогу существенно помочь им в этом деле. Была у меня идея просто отправлять грузовики, да только Советское руководство от этого отказалось, просили и дальше поставлять продовольствие в блокадный Ленинград.

Как я понял из рассказа Судоплатова, наступающие армии уже изрядно устали и скоро должны перейти к обороне. Немцы потеряли серьёзную территорию, так что теперь советским солдатам требовалось окапываться и отбивать атаки фашистов. В данный момент атаки уже начались, немцы прощупывали оборону. Хорошо, что началась распутица, фрицам будет очень тяжело, их тяжёлые танки и техника наверняка будут вязнуть. Наступать придётся в любом случае, потому что каждый день промедления укреплял советскую оборону, время работало не на врагов, а на нас. Я почему-то был даже уверен в том, что Гитлер гонит своих генералов вперёд.

На этот раз мне тоже не удалось обойтись без столкновения с немцами, всё случилось, как и в прошлый раз, только фашисты появились слишком неожиданно. Нас предупредили о том, что несколько десятков немецких танков и броневиков всё же смогли прорваться через фронт и сейчас планировали устроить переполох в тылах советской армии.

Фрицы появились минут через десять, вышли к полевому госпиталю, где собрали больше трёх тысяч раненых. Охрана имелась, но она точно не могла остановить наступление такой группы.

— Надо уходить, — Павел Анатольевич схватил меня за руку. — Пока не поздно.