Каратель из погибшего клана (СИ) - Обухов Максим Эдуардович

Ничего себе! Мне надо продать несколько артефактов, чтобы подправить своё положение, и ещё несколько килограммов, чтобы расплатиться с тётушкиными долгами. Ну, если честно, тётушке я не собирался давать ни рубля. Она точно обойдётся.

Глазами я стал искать информацию дальше, понимая, что этот артефакт используется в медицине, в создании лекарств, и обладает множеством целебных свойств: восстановление здоровья, заживление ран и даже лечение бессонницы.

— Да камень этот не простой, — проговорил я вслух, всматриваясь в картинки, где был сфотографирован артефакт чёрного цвета. Ещё мне понравилось, что тут было написано, что артефакт очень редкий. Это неплохо. Но вот следующее предложение: что его добыча происходит только по лицензии.

В моём мире с этим проблем не было. Если ты что-то нашёл на своей земле, это принадлежит тебе, и никто никогда не запрещал это добывать. Но, видимо, тут власти смотрят иначе.

Это не проблема — с этим я уж точно разберусь, надо только подумать как. Я прочитал ещё несколько статей, которые всё больше давали мне понять, как мне повезло с артефактом. Пока я не почувствовал голод.

Моё молодое тело требовало еды, и я ни в коем случае не хотел ему отказывать. Открыв дверь и убрав документы в ящик, я спустился по лестнице и прошёл в столовую. Тут вовсю трудилась Настя, которая металась как пчелка, обслуживая тётушку, которая к этому времени уже проснулась, сидела как королева и отдавала приказы.

Противно. Рядом с ней сидел дядя, на лице которого при виде меня расплылась улыбка.

— Вот мой племянник! — проговорил дядя, стукнув по столу так, что столовые приборы зазвенели.

— Здравствуйте, — ответил я, отодвинул стул и сел. Тётя тут же скривила лицо — видно, она явно не хотела со мной делить завтрак. Но ничего, скоро ты вылетишь из этого дома как пробка. Это ей пока знать не нужно. После лицо тёти изменилось, потому что дядя толкнул её локтём, давая понять, что ей следует немного потерпеть, так как скоро она станет полноправной владелицей.

У меня даже появилась улыбка на лице, когда я разглядывал эту парочку. Мария Фёдоровна утерлась салфеткой и, улыбнувшись мне, начала:

— Михаил, как ты спал? — проговорила она, наверно, не могла нарадоваться тому, что их дела шли в гору.

— Хорошо, — чётко ответил я. Рядом со мной появилась только что приготовленная яичница, которая моментально привлекла моё внимание. Анастасия сильно постаралась, и это не могло не радовать. Яичница, жаренная на мясе, с помидорами. Рядом заботливо лежали ломтик хлеба и стакан яблочного сока.

Я, не затягивая время, решил побаловать свой желудок, отрывая куски и отправляя их в рот. Живот радостно заурчал в ожидании еды.

— Ты придумал, как будешь расплачиваться с Куракиным? Ведь сроки поджимают, мне придётся продать землю твоего отца.

— Вы разве стали настолько немощными, что не можете отдать деньги? Вам нужен помощник? Могу помочь, я всю жизнь помогал убогим.

Мария Фёдоровна сдержала свою ярость, хотя вся её кожа покраснела. Глаза налились кровью. Картина была… так себе. Я чуть не рассмеялся.

— Молодой человек, вы не понимаете всей серьёзности ситуации, которая нависла над нашим родом.

— Над моим родом ничего не нависло, — поправил я тётушку. На её лице моментально вспыхнула злость.

Да, тётя не умела сдерживать эмоции, ей стоило бы этому поучиться. Она сжала кулаки и, наверное, готова была ударить по столу.

— Мария, перестаньте! На самом деле всё отлично! Чего вы переживаете? Если Михаил не придумает ничего, земля так и так отойдёт Куракину. Вы поймите меня, Михаил. Он ведь придёт с полицией и потребует эту землю. Нам будет нечего ему предложить, и тогда они арестуют имущество, и через суд заберут у нас землю. Других вариантов нет, если, конечно, вы что-то не придумаете и не спасёте нас.

Он улыбнулся. Я бы посмотрел, как бы он улыбался, если бы узнал, какой козырь лежит у меня в комнате. Я бы, конечно, многое отдал, чтобы они сейчас узнали, что земли, которые они так торопятся продать, на самом деле содержат не так много артефактов, как они думают.

Но говорить им об этом не следовало.

Я улыбнулся вместе с ними.

— Посмотрим. А вы, тётя, должны знать, что скоро я стану совершеннолетним и в вашей опеке уже практически не буду нуждаться. Вы уже придумали, как оплатите свои долги?

Она покраснела — видимо, мои напоминания сильно действовали ей на нервы.

— Нет, ты скоро съедешь, мой дорогой племянник, я тебе скажу даже больше — всё решится… — резко произнесла она и встала из-за стола.

— Мария, — громко произнёс дядя, останавливая её, и она, повернувшись, поняла, что сболтнула лишнее.

Вот, видимо, тётя с дядей что-то уже придумали насчёт меня. Я думаю, что они хотят меня убить.

Тётя, видимо, решив со мной не спорить, резко встала из-за стола и направилась к выходу, попутно сильно рявкнув на Настю, которая не выдержала и убежала рыдать. Ей достаётся больше всех в этом доме.

Я, доев свою яичницу, посмотрел на дядю, который светился от счастья.

— Михаил, я думаю, так не надо разговаривать с тётушкой. Она ведь всё делает для того, чтобы спасти род семьи. Ты должен войти в её положение и помочь ей, — произнёс он, внимательно глядя на меня.

— Вы не переживайте, скоро я избавлю её от этих хлопот, — произнёс я, вставая из-за стола. Сидеть и смотреть на дядю у меня не было никакого желания. Мне хотелось закончить дела и отдохнуть, съездить в ресторан, позвать Стронского, может, даже сыграть с ним в карты. Или позвонить Марии и хорошенько отдохнуть.

Я направился к себе в комнату, где по дороге встретил Настю. Она с подносом поднималась к тёте. Видимо, Мария Фёдоровна захотела выпить чаю отдельно от меня.

Пусть пьет, я толкнул дверь своей комнаты и хотел немного расслабиться, полазить по интернету и почитать последние новости Империи, как тут же раздался звонок. Я нащупал телефон и достал его. Это был Гудков; его фамилия высветилась на экране.

— Алло, Михаил, у нас проблема, причём огромная. Отцу позвонили и сказали, что сегодня назначена комиссия, которая определит, нужна тебе постоянная опека или нет.

— И что? — спросил я непонимающим голосом.

— Как что? Если они решат, что твоя подпись на договоре больше не нужна, тётя сможет хоть сегодня подписать договор о продаже земли. Ты это понимаешь? Я готов спорить, у них всё готово: договор на продажу твоей земли. Надо срочно исправлять ситуацию, ты меня понял? Мой отец будет тянуть до последнего. Но там замешаны очень важные люди, им важно сделать это как можно быстрее. Мой отец, возможно, дотянет до вечера — он так сказал. Но, конечно, он будет пытаться, чтобы это заседание перенесли на другой день, на завтра, лучше на послезавтра. Если, конечно, у него получится. Поэтому ты должен бежать сюда, в имперскую канцелярию. Я тебя сейчас заберу.

Я задумался: шансы на то, что они перенесут заседание, на самом деле невелики. Если Куракин решил мертвой хваткой довести дело до конца… Гудковы мне точно не помогут.

Здесь нужно было придумать что-то другое. Тогда я сразу вспомнил о заключении по земле. Единственный шанс спасти положение — ехать к Куракину и показать ему документы, чтобы он узнал правду о земле. Это был единственный вариант спасти ситуацию.

— Слушай, Сергей, ты знаешь, где живёт этот Куракин? Ну, сто процентов же знаешь.

— Что, Миша? Ты не понимаешь, о каком Куракине ты говоришь? Тебе надо срочно ехать в имперскую канцелярию, ты меня слышишь? Прямо сейчас! Стой на месте, я еду, всё объясню тебе по дороге.

— Нет, ты мне скажи, где живёт Куракин, — перебил я его.

— Ты что задумал? Я твой адвокат, доверься мне, прошу, в этих делах. Нам надо срочно лететь в эту комиссию — шанс есть, правда, небольшой.

— Сергей, скажи, где живёт Куракин! — громко сказал я, и в телефонной трубке наступило молчание. Гудков младший думал, что делать — наверное, он растерялся и не понимал, что происходит.

— На улице Сальникова, рядом с отелем «Звёздная ночь». Я тебе не понимаю, что ты задумал.