Кто ты, Такидзиро Решетников? Том 9 (СИ) - Афанасьев Семен

Логист, изнывая от нетерпения, энергично заёрзал всем телом под женской попой:

— Можно без драматических пауз? Пожалуйста.

— Например, ONVIF, Open Network Video Interface Forum, международный протокол для работы камер, — Ута сдула с его лица пылинку. — RTSP (Real-Time Streaming Protocol), используется в видеопотоках. GB/T 28181 — китайский национальный стандарт, применяемый в системах наблюдения, этот вообще реально доступен. Я могу долго перечислять, оно тебе хоть что-нибудь скажет?

— Добавь всё же ещё что-нибудь? — с детским видом попросил хафу. — Такое, чтоб моя радость стала более объёмной и выпуклой. Перед тем, как перейдёшь к главному.

— SDK SenseTime или Hikvision: айтишник типа меня может знать структуру передачи данных; MQTT, HTTP API, JSON — используются для обмена между клиентами и облаком. Если твой собеседник говорит про GB/T 28181, это вполне реальный протокол, опубликованный, и по нему строятся многие китайские уличные системы. В этом случае — да, за фразой есть содержание. — Ута зевнула. — Теперь сформулируй уже свой конкретный вопрос, недоверчивый ты мой дилетант.

— Моделирую ситуацию. Наш общий знакомый (мы его видели в закрытой зоне аэропорта Шоуду, когда прилетали) выходит на улицу. Учитывая тотальный видеоконтроль, захват его физиономии камерами произойдёт сразу или почти сразу — по крайней мере, в центре крупного города.

— А он уже скрывается?

Товарищ вздохнул, уходя от прямого ответа:

— Раньше у уличных камер таких возможностей не было. Чуть было не сказал, «в мои годы», тьху ты, и правда что ли возраст…

— О каком городе речь? Где именно он выйдет на улицу?

— Пекин, Гонконг.

— Что в итоге ты хочешь понять? Запрос мне свой формализуй, пожалуйста.

— Сколько времени у него есть до приезда крепких ребят в тонированных микроавтобусах? Но это не весь вопрос тебе, там есть часть ответа, которую ты не знаешь.

— Важно для эвакуации? — сообразила топ-менеджер. — Думаешь, возьмутся и за него?

— Очевидно же, — пожал плечами Решетников. — Судя по хаотическим и безуспешным действиям авиационной администрации за последний час, его вопросом занялись. Поэтому мы и успели вылететь — принимающие решение о возврате рейса были на шпагате между двумя стульями.

Она не стала переспрашивать, на основании чего вывод. Каждый — специалист в своей области, и если Такидзиро искренне так считает…

Серьёзных ошибок лично Ута за ним пока не видела. Ни в какой из сфер, особенно в этой (одна рубашка под пиджаком чего стоит).

— Хочу предостеречь нашего ханьского доброжелателя от кое-каких неточностей на всякий случай, — продолжил метис. — С тобой пытаюсь их перед этим оценить.

— Ты считаешь, китайский чиновник такого уровня на своей территории нуждается в твоих советах? Я не спорю, просто пытаюсь вникнуть.

— Ты не в теме персоналий и психологии его должности, — мягко возразил логист. — Он, конечно, знает общую схему, свою родную систему и нормативы — да. Но в таких вещах всегда есть маленькие дырочки, о которых очень высокое начальство за древностию лет регулярно уже по техническим причинам не в курсе. Точнее, не учитывает из-за мелкого масштаба с высоты своего запредельного горизонта. А в полях оно критично.

— Ты как будто сам из его организации.

— Нет, но люди везде одинаковые. Не знаю его конкретной специализации, но имею личный, прикладной, положительный — он поднял и опустил брови, — опыт по теме.

— Звучит прикольно.

— Тут как в маркетинге: опыт успешных компаний стоит миллиарды, всё остальное не стоит ничего, включая золотые докторские степени. Теоретиков, от земли далёких.

— Уже жалею, что спросила, — айтишница без затей шмыгнула носом. — Ты стал таким взрослым, что прям по голове дать хочется.

— Есть вариант, что нюансов он может и не учесть, — Такидзиро пропустил женские эмоции мимо ушей. — Тебя спрашиваю, чтобы понять картину в целом, после этого принять своё небольшое решение.

— Какое?

— Сможет ли кто-то, однажды успешно проскакивавший сквозь их сеть, помочь опытом второму такому же, бегущему сегодня, — серьёзно ответил хафу. — Времена и технические реалии изменились, пытаюсь понять с твоей помощью, насколько.

— Китай — мировой лидер в области систем тотального видеонаблюдения. Там работают десятки миллионов камер, объединённых в единую платформу с ИИ-обработкой. Ключевые игроки: Huawei, Hikvision, SenseTime, Megvii, CloudWalk, и другие. — Иногда есть смысл потратить какое-то время на небольшую лекцию.

Тем более что на борту летящего самолёта спешить всё равно некуда.

— Дальше?

— Эти системы давно не просто «распознают лица», они отслеживают перемещения конкретных людей в реальном времени, совмещая данные с мобильной связью, финансовыми транзакциями, биллингом транспорта, гостиничным реестром, интернет-активностью, биометрией из госсистем (в том числе паспортной базы), — Ута и продолжила.

— Ох. — Собеседник сегодняшней интеграции явно не ждал.

— Ну. Судя по времени твоих предыдущих путешествий, тогда было проще по объективным причинам технического характера — лет сколько прошло.

— Внимательно слушаю дальше.

— Разберём твою задачу по этапам. «Попал в объектив камеры» — это происходит мгновенно. На центральных улицах, в метро, на вокзалах и в аэропортах Китай почти сто процентов покрыт видеонаблюдением. Вы же не в сельских полях его подбирать собрались?

— Вряд ли. Выясню, но вряд ли там — в любой деревне чужак как белое пятно. Это по личному опыту в Гонконге.

— После захвата камерой ИИ распознает его лицо, коридор одна-три секунды. Личность сравнивается с базой разыскиваемых. Грим и маскировка не помогают…

— Тут я в курсе.

— … так как система работает со структурным распознаванием черепа, глазных впадин, расстояния между органами, термосканами. И она обучена «видеть» сквозь элементарные усы и очки.

— Знаю…

— Дальше сигнал уходит в систему мониторинга: в Региональный центр наблюдения (например, в Шицзиншане в Пекине) и параллельно в систему «Золотой щит», это их общегосударственный контур информационной безопасности.

— Ничего себе. Откуда ты это всё знаешь? Ладно я.

— Открытые данные, если работать в отрасли, — отмахнулась топ-менеджер. — Особенно на моём уровне. Форумы всякие, — дальше она сказала заокеанскую поговорку, от которой глаза собеседника полезли на лоб. — You learn more with your eyes and ears opened and your mouth shut.

— От тебя неожиданно! — брови Решетникова который раз встали домиком. — Такое слышать.

Это она тоже пропустила мимо ушей:

— Подтверждение офицерами «красного флага» занимает от тридцати секунд до двух минут, вряд ли больше.

— Спасибо. Дальше я могу сам продолжить, — Решетников без разбега занырнул в невесёлые размышления.

— Продолжи? Мне тоже интересно тебя услышать.

— Дежурные сотрудники, видя тревожную отметку, проверяют данные вручную: сверка последних известных местонахождений, должностного статуса, риска вмешательства. Следующий этап — передача группам реагирования, тут ничего нового. Принесутся со скоростью звука от одной до трёх минут.

— Был опыт? — пошутила она и тут же пожалела.

Товарищ нахмурился и на пару секунд отвернулся:

— В Пекине это могут быть отдельные бригады Госсовета, в Гонконге — подконтрольные МГБ КНР спецподразделения, — он «не заметил» последнего вопроса. — Обычно в ключевых точках Гонконга, включая Tsim Sha Tsui, Causeway Bay, прикатывают по команде такого плана от трёх до семи минут, — хафу тоскливо вздохнул. — Если объект не двигается быстро, вероятность задержания девяносто девять и девять. Если зашёл в здание — вообще сработает контроль доступа, его там же и заблокируют (лифт, выход, охрана). Н-да уж, печальный случай с нашей коровой…

— Почему именно Гонконг? Если секрет, можешь не отвечать.

— Да ну, какой секрет от тебя. Тётю нашего товарища всё равно забирать нужно, — кивок в сторону Вана. — Есть мнение, что две разные операции плодить не стоит. Проще обоих забрать из одного места, тем более что тётя теоретически вольна двигаться, куда хочет. Формально.