Кто ты, Такидзиро Решетников? Том 9 (СИ) - Афанасьев Семен

— Мэром не был и близко, — вздохнул метис. — С такой-то фамилией.

— Получается, ты банально не уверен во мне вдлинную?

— Я очень хорошо вижу твой ресурс психики на тему брака прямо сейчас. Извини. Если ты готова сказать, что я ошибаюсь — скажи. Возьму свои слова обратно. Поклянись?

— Не знаю. Только что прислушалась к себе, чувствую — может, ты и прав. Один и тот же мужик, да целый месяц… А тут вообще на всю оставшуюся жизнь. Страшно! Забежать подальше — вполне себе вариант, бабки-то есть, — она беззаботно зевнула. — Сменить регион на время, все гаджеты отключить. — Затем опять пооткровенничала. — Другое дело, что в какой-нибудь латиноамериканской глуши может накатить желание расслабиться дальше. Или больше. А вокруг — одни мачо. А дома сидит полностью известный и предсказуемый супруг, пусть по-своему хороший, но уже не настолько интересный.

— Раньше бывало? Бросала парня притом, что он тебя любил? Оттого, что тебе захотелось перемен?

— Бывало, но скорее не перемены ради перемен, а когда одно и то же лицо долго нав… Страшный ты человек!

— Опыт.

— Н-да уж. Видимо, «опыт проигранных сражений» — великое дело. Наверное. — Где-то на заднем фоне подсознание хотело дурачиться, спорить, закатывать сцены, но рациональная часть мышления инженера победила. — Описанная тобой модель чертовски похожа на реальную, — нехотя согласилась Уэки.

На душе неожиданно стало легко и приятно.

— Мне приходилось видеть такие союзы, — Такидзиро опустил взгляд. — Всё, что больше восьми лет разницы в возрасте — откровенный мезальянс. Такая разница по деньгам, как между нами сейчас — это тоже мезальянс, уже второй. Обычно всё разваливается ещё на первом, а тут сразу два в одном. Кем является мужчина в таком союзе? Без паузы, не думая! Первая мысль!

— Игрушкой, — честно признала Ута, про себя соглашаясь окончательно с тем, что любые игрушки надоедают.

А если речь о человеке типа неё (любые игрушки с детства без ограничений, фигурально), то очередная надоест скорее рано, чем поздно. Очень рано.

— Слушай, а как ты тогда объяснишь эти ваши перемигивания с Миёси Моэко и Хьюгой Хину⁈ Они ведь моего возраста! — Она покосилась в сторону своего кресла, но вставать с мужских коленей не стала. — Твои выкладки насчёт двух в одном мезальянсов к ним тоже относятся в полной мере: ты здорово старше, они здорово богаче. Адвокатша так ещё и из политически не последней семьи, как сейчас оказалось. — Хотелось сказать «гангстерша», но топ-менеджер удержалась.

— Я сказал раньше, ты эгоцентристка. Было?

— Да. Этот мир реально мой и вращается вокруг меня. Я — его главный осевой элемент, без которого эта вселенная не имеет смысла. Мозгами может и понимаю, что перебор, но говорю искренне, что чувствую.

— Во-о-от. У Моэко и Хину от тебя есть отличие. Они способны на уровне подсознания признавать, что есть вещи важнее, чем их интересы. Не хотел этого говорить вслух.

— Да ладно, — Уэки великодушно махнула рукой. — Правда ж где-то. У якудзы — «клан превыше всего», кажется, даже лозунг такой есть. У неё и отец вон, голой грудью на стволы пёр на том митинге! Традиция жертвовать собой — семейная. Она реально способна себя ограничить.

— Осознанно.

— А неважно, пф-ф-ф. Главное — она готова приносить в жертву себя и свой комфорт. В отличие от меня — мой комфорт не для жертв.

— Ну видишь.

— Люди делятся на тех, кто своими интересами пожертвовать способен, — она размышляла вслух. — Ради какой-то херни. Ладно, важной херни! И на тех, кто своего категорически упускать не собирается и кто лучше будет принимать жертвы первых, чем отдавать своё.

— Какая ты злая. Оказывается.

— Наверное, я просто из вторых: если есть жертвенная паства, всегда должен быть кто-то, кто эти жертвы готов принять, — она довольно развела руками, снисходительно глядя на собеседника.

Тот для разнообразия промолчал.

— С Миёси ясно, Хьюга от неё недалеко ушла, — объяснила себе айтишница.

— В плане?

— Сколько-то раз чемпион паназиатских игр в эстафете, не в одиночном заплыве. Получается, она тоже командный игрок. — Уте стало занятно от собственной рассудительности. — И только я — прошаренная эгоистка, которой свои интересы дороже. А-ха-ха, прикольно! — она щёлкнула метиса по носу. — Фигасе, ты с гангстершей прокачался. — Последнее было сказано уважительно.

— На тему? — Такидзиро в ответ удивился.

— На тему этих ваших психологических выходов из-за печки: мы поговорили сейчас с тобой минуту — а у меня ощущение, как от психотерапевта вышла.

Топ-менеджер не обратила внимания на добродушный взгляд товарища, направленный ей в висок.

Примечание

Насчёт мезальянсов — чистая правда. Когда-нибудь автор мечтает написать отдельную книгу, не художественную )))

Единственный нюанс, о котором не сказал Решетников. Если слабая сторона отношений (более старшая) полностью закрывает финансы, а младшая полностью от них зависит, это корректирует расклад.

Впрочем, с Уэки Утой этой тонкости не было смысла озвучивать: у неё свои миллионы.

Глава 10

— Ладно. Ты о чём посоветоваться хотел? — возвращаться в своё кресло категорически не хотелось.

— По твоей специальности. Ты час назад упоминала, что в курсе китайской системы видеонаблюдения на улицах. Говорила, чуть не протоколы можешь перечислить?

Она снова посмотрела на него снисходительно:

— Ну давай, поймай меня на неточностях в моей сфере.

— И в мыслях не имел, — открестился хафу. — Тем более что сам не разбираюсь. Потому и спрашиваю.

— Фраза «я тебе могу даже протоколы китайской системы видеонаблюдения на улицах перечислить» звучит эффектно, но её смысл зависит от контекста и намерений говорящего. Можешь уточнить твой несомненно важный вопрос? Мне будет легче понять, как ответить.

— Сперва обозначь уровень своей компетентности, — осторожно предложил товарищ.

— А каким образом ты его проверять собрался? — расхохоталась Уэки. — Уж извини, дорогой Такидзиро-кун, как бы тут поделикатнее… Насколько студент первого курса или вообще старшеклассник может проверить диагноз за профессором медицины? — она наклонила голову к плечу.

— И всё же? — упёрся кое-кто.

— Хотела бы поболтать о художественных преувеличениях, но не буду… — Ута стала серьёзной. — Если речь не идёт о сотруднике Huawei или SenseTime, то доступ к реальным внутренним протоколам китайской уличной системы наблюдения (SkyNet, Sharp Eyes) маловероятен. Это мой тебе профессиональный ответ непоследнего человека в отрасли, — она подумала и добавила, — не только в национальном масштабе не последнего человека. Чуть шире. Ты сам в курсе, насколько.

— Упс. — Логист озадаченно потёр затылок. — Как так-то. А счастье было так близко, так возможно.

— Это закрытая информация, часто под грифом госбезопасности. Так что, если кто-то упоминает протоколы «в разговоре», особенно без технических пояснений — оно скорее всего блеф или показная бравада, — сейчас с метисом общалась её профессиональная ипостась, не тинейджерская. — Это если в целом.

— Эх-х.

— Однако, — она наклонилась к нему вплотную так, что лица почти соприкоснулись. — Возможен и реальный смысл, если айтишник серьёзный.

— Например?

— Скажем, работает в какой-то из следующих сфер: видеонаблюдение, системы безопасности, машинное зрение (CV), интеграции с китайским ПО (например, через API Dahua, Hikvision), — снисходительность на лице Уты стала едва не материальной, пальцы от кулака отгибались один за другим.

Она назвала ещё несколько направлений и уточнила, что перечень неполный.

В глазах Решетникова зажегся огонёк сдержанной надежды:

— И что в этом случае?

— Такой человек может и правда знать, какие протоколы и архитектуры используются; хоть не прямо из Китая, но через экспортные версии.