Слово мастера (СИ) - Лисина Александра

Тем не менее в лазарет я все-таки пришел, предоставив лэну Даорну самому выбирать выражения. Но еще до того, как он начал говорить, я увидел лежащий на столе доктора, исчерканный вдоль и поперек лист бумаги. Там, правда, не было ни написано, ни нарисовано ничего конкретного, кроме загадочным образом извивающихся линий, окружностей и совершенно бессистемно поставленных наклонных палочек. Ну то есть человек в рассеянности просто чиркал грифелем по бумаге.

Но мне почему-то привиделись в этом переплетении буквы.

Причем совершенно конкретные буквы.

После этого у меня в голове снова что-то щелкнуло. Комната перед моими глазами стремительно расплылась. Виртуальные буквы «р», «с», «а», «э» и «х» завертелись перед моим носом, как сумасшедшие, а потом совершенно естественным образом выстроились в название прекрасно известного мне рода, а следом за ними, словно со дна океана, в моей памяти проступил и древний родовой герб, при виде которого я мысленно чертыхнулся и окончательно поплыл, понятия не имея, что увижу на этот раз и почему память рода посчитала, что это важно.

Глава 6

Тан Альнбар стоял и молча смотрел на медицинский модуль, под прозрачной крышкой которого, тихонько сопя, безмятежно спал и видел сны трехлетний мальчишка.

Как и было уговорено в магическом контракте, Сельена Гурто действительно своевременно зачала, выносила и благополучно родила. Однако мальчишка, которого тан сейчас видел в модуле, оказался болен, поэтому с самого начала плохо набирал вес, неохотно ел, мало спал, да и вообще оказался достаточно проблемным ребенком, от которого, признаться, биологический отец уже давно не ждал ничего путного.

Адрэа Гурто, прямо скажем, его разочаровал.

Еще при рождении у ребенка было диагностировано столько патологий, что первые два года его жизни прошли в бесконечных консультациях с целителями. Причем дело оказалось настолько серьезным, что первое время даже опытные специалисты опасались давать долгосрочные прогнозы.

Тем не менее мальчишка выжил. Здоровье его, щедро оплаченное из казны рода, тоже постепенно шло на поправку. Но он все равно рос настолько слабым и болезненным, что тан Альнбар искренне удивился, когда месяц назад в родовом гнезде Расхэ случился знатный переполох, вызванный тем, что малолетний сын одной из горничных ненароком взял да и поджег молнией дверь в своей комнате.

Тан Расхэ поначалу в это не поверил. Потом искренне усомнился, что молния была достойна его внимания. Однако прибывший на место целитель, обследовав мальчика, сообщил, что в семье Гурто нежданно-негаданно появился сильный самородок, да еще и с приличным магическим потенциалом, который во взрослом возрасте обещал превратиться во что-то по-настоящему толковое.

Известие, надо признать, поставило тана в тупик, потому что так рано дар даже у его старших детей не открывался. Тем не менее сопляка он все-таки забрал в лабораторию. Наглядно убедился, что тот действительно одарен. А затем… чем дайн не шутит… чисто на всякий случай, не особенно надеясь, что Талант так сразу себя проявит, тем более у бастарда с подпорченной родословной… все-таки провел дополнительные тесты и вот теперь со смешанным чувством смотрел на лежащего в модуле ребенка, не понимая, как ему реагировать.

Тестирование показало, что уже сейчас, в три года, мальчишка обладал совершенно отчетливыми признаками наличия Таланта, да еще и с уклоном в тот самый раздел, о котором тан мечтал для своих законных детей.

Инженер…

Да, это казалось невероятным, но зачатый в пробирке, выношенный неодаренной матерью, насквозь больной и слабый до безобразия пацан оказался в этом плане даже лучше, чем родившиеся в законном браке дети.

Более того, тан, хоть детям до пяти лет и не рекомендовалась повышенная нагрузка, не погнушался протестировать мальчика дважды. И оба раза программа показала — да, Талант действительно есть. Правда, пока еще было не очень понятно, какая именно его грань открылась у Адрэа. Но это были уже детали.

Кстати, имя, которое дала пацану мать, тану тоже совершенно не понравилось. Он предпочел бы, чтобы сопляка назвали Адриан. Или же Ардэн. Может быть, Адарин или просто Адрин.

Но Сельена Гурто назвала его как девчонку. Сюсюкалась с ним, как с больным щенком. Излишне опекала. Баловала. Вырастила из него опасливого, настороженного, недоверчивого, боящегося всего на свете ребенка. И тан, глядя на того, с кем отныне было связано будущее его рода, испытывал очень двойственные чувства, не желая ни принимать этого странного ребенка, ни тем более доверять ему судьбу своей семьи.

К тому же он не испытывал к нему ни привязанности, ни сочувствия, ни каких бы то ни было других положительных эмоций. Напротив, этот мальчик напоминал ему об обмане, на который тан пошел, чтобы уберечь свой род от вымирания. К тому же теперь, когда Альнбар Расхэ доказал все, что хотел, и выяснил, что на самом деле с ним как с носителем дара все в полном порядке, в его душе снова всколыхнулись нехорошие подозрения. Снова появились недостойные мужчины мысли. И снова, как четыре с небольшим года назад, он задумался о причинах происходящего. Потому что лежащий перед ним мальчишка… этот чудом выживший, невесть каким образом обретший магический дар, да еще и умудрившийся заполучить отцовский Талант ребенок… одним своим видом доказывал, что в свое время тан был совершенно прав и что проблема с его старшими детьми связана вовсе не с ним самим, а, скорее всего, с его дражайшей супругой.

Что это за проблема, почему так получилось…

Это ему еще только предстояло выяснить. Но незаконнорожденного мальчишку он не любил еще и за то, что тот заставил его во второй раз усомниться в Эльзе. Одним своим появлением обнажил старые раны. Породил новую волну недоверия. И вынудил прорасти в душе биологического отца те самые ядовитые ростки, которые вполне могли разрушить и его жизнь, и его семью, и вообще все, что было Альнбару Расхэ дорого.

При этом тан прекрасно понимал, что останавливаться уже поздно. Знал, что должен непременно докопаться до правды и выяснить все до конца. Но если эта правда окажется такой, что из-за нее пострадает остальная семья… Быть может, лучше этому мальчишке было бы и не рождаться. Или же исчезнуть из жизни тана до того, как тот поймет, что совершил непоправимую ошибку.

В какой-то момент Альнбар даже поймал себя на мысли, что больше не хочет, чтобы у этого ребенка проявился полноценный Талант Инженера. Но отступать было некуда. Время для раздумий прошло. Поэтому тан собрался с мыслями. Отключил медицинский модуль. Вернул сонного пацана встревоженным родителям и во всеуслышание объявил, что забирает мальчика на воспитание ввиду обнаружения потенциально интересного дара и несомненной пользы, которую этот дар способен принести роду Расхэ.

Сельена после этого откровенно разнервничалась и даже напросилась к главе рода на личную аудиенцию. Но магический договор держал ее крепче любых цепей, поэтому с решением тана она смирилась, но при этом буквально выпросила, на коленях вымолила, чтобы ее малыш… ее дорогой и любимый Адрэа… все-таки рос в семье. Хотя бы до восьми лет, пока ему не настанет время отправиться в школу.

Тан Альнбар, впрочем, и не планировал раньше времени вводить пацана в род, да и пока еще откровенно сомневался, что тот действительно окажется полезным. Однако во время последующего тестирования выяснилось, что Талант у мальчика действительно особенный: способностей к управлению найниитом никто из чистокровных Расхэ раньше не показывал. Поэтому когда пацан случайно отыскал в лаборатории и заигрался с прототипом автономного модуля второй модели, в душе у тана Расхэ воцарился такой неистовый раздрай, что он уже не знал, плакать ему или смеяться.

Тем не менее мальчишку на обучение он действительно взял. Опыты с найниитом, естественно, продолжил. Но если как маг маленький Адрэа его вполне устраивал, то как человек… Тана Альнбара откровенно раздражало, что мальчик упорно его боится. Бесконечно злило, что маленького засранца каждый раз, когда он ошибался, приходилось успокаивать. Он был послушным, но безынициативным. Не сказать что глупым, но при этом отчаянно трусливым. А еще изнеженным, капризным, слабовольным. Из-за чего его обучение выдалось настолько трудным, что тан сто раз себя проклял за то, что сразу не отобрал пацана у мягкосердечной матери и не начал воспитывать его как подобает мужчине.