Слово мастера (СИ) - Лисина Александра

Из той информации, которую ему дали, тан Альнбар доподлинно знал, что лаира Сельена Гурто, в девичестве Вохш, родилась и выросла в небогатой семье, с ранних лет имела проблемы с властной матерью, часто с ней конфликтовала, поэтому с радостью выскочила замуж чуть ли не за первого встречного. И теперь влачила жалкое существование в какой-то халупе на окраине Нарка, перебиваясь с хлеба на воду и отчаянно мечтая выбраться из нищеты.

Мать, с самого начала не одобрившая выбор дочери, отказалась помогать молодой семье финансово. Супруг, хоть и старался, зарабатывал мало. Сама Сельена гробила свою жизнь и здоровье сразу на двух работах. Поэтому появление тана… естественно, тот пришел к ней под иллюзией… стало для нее чуть ли не даром небес, и лаира Гурто, услышав необычное предложение, не погнала гостя с порога сразу, а, напротив, внимательно выслушала и вместо того, чтобы оскорбиться, неожиданно задумалась.

Суррогатное материнство… искусственное оплодотворение…

Тан, будучи не старым еще мужчиной, в принципе мог бы зачать ребенка и обычным путем. Шансы на рождение одаренного наследника в этом случае были бы статистически выше. Но он не хотел предавать супругу — раз. Да и набирэ его заверила, что таких жертв не понадобится — два. Поэтому в конечном итоге он все же выбрал искусственное оплодотворение и именно его предложил лаире Гурто, решив, что с естественным в случае чего еще успеет.

Предложение в плане оплаты было более чем щедрым. И оно, что немаловажно, не требовало от женщины изменять мужу. О детях лаира тоже мечтала. С деньгами у них в семье было туго, поэтому Сельена после первого разговора попросила несколько дней на раздумье. Посоветовалась с супругом. И вот сегодня тан Альнбар еще раз съездил к ним под личиной, чтобы окончательно договориться и обсудить последние детали.

Более того, уже через две недели семья, согласно заключенному магическому договору, должна была перебраться в провинцию Расхэ и приступить к выполнению своих прямых обязанностей. Сельена, согласно тому же договору, на официальных началах устраивалась в поместье горничной, тогда как ее супругу была предложена должность конюха и достойная оплата, раза в три превышающая его нынешние заработки.

При этом по договору родившийся ребенок… если, конечно, набирэ сказала правду… по настоянию будущей матери и с согласия тана официально должен был числиться за четой Гурто. Растить и воспитывать его до поры до времени тоже будут они. О его настоящем отце никто и никогда ему не расскажет. Тан, в свою очередь, обязался обеспечивать молодую семью финансово и пообещал не вмешиваться в судьбу мальчика до тех пор, пока у того не откроется соответствующего уровня дар.

При этом если окажется, что набирэ дала верные прогнозы, и мальчик, помимо дара, станет обладателем родового Таланта, то тан планировал официально принять сына в род и полностью обеспечить его будущее.

Если Таланта все-таки не будет, то он дал обещание, что ребенка хотя бы обучат в младшей школе и дадут возможность служить роду на общих основаниях.

Ну а в случае, если мальчишка все-таки не обретет ни дара, ни Таланта, то обязанности тана по его финансовому благополучию закончатся по достижении мальчиком шестнадцати лет. После чего молодой человек будет волен сам распоряжаться свой судьбой, потому что тану после этого возраста он станет совершенно неинтересен.

Все это требовало от тана Расхэ произведения некоторых действий, которые для большинства его подчиненных должны будут оставаться в тайне. Надо было найти надежную клинику и договориться о процедуре искусственного оплодотворения. Надо было обеспечить и донору, и суррогатной матери абсолютную анонимность. Надо было уже сейчас заняться вопросами поиска подходящей школы…

Да много чего тану предстояло сделать. Так что супругу сегодня он и правда слушал не очень внимательно.

— Альнбар! — сердито воскликнула лэнна Элизабет Расхэ, когда поняла, что мысли мужа витают где-то далеко и от нее, и от их совместного ужина. — Ну послушай же меня хотя бы несколько мэнов!

Тан опомнился и, неохотно вынырнув из напряженных раздумий, посмотрел на жену.

— Прости. Отвлекся. О чем ты говорила?

— Я хочу, чтобы наших мальчиков осмотрел лэн Алнум Шосхэ, — все еще сердито сообщила супруга. — Говорят, он лучший в том, что касается задержки развития у молодых магов. И я очень надеюсь, что он сможет подсказать причины наших проблем.

Тан согласно кивнул.

Признаться, за последние дни он настолько увлекся решением другого вопроса, что на какое-то время едва не позабыл про своих законных детей, и теперь ему стало за это чуточку стыдно.

— Конечно. Я не против, если он осмотрит мальчиков.

— Вот и хорошо, — с облегчением выдохнула супруга. — Тогда я ему позвоню. И очень надеюсь, что в скором времени проблема с Талантом все-таки разрешится.

Тан на это снова кивнул. На этот раз молча. Однако про себя подумал, что с приглашением стороннего специалиста Эльза, пожалуй, сильно затянула. Он еще несколько лет назад начал говорить на эту непростую тему. Но она все отнекивалась. Утверждала, что у них еще есть время. Успокаивала себя и его. Пыталась сделать все сама. Просила подождать…

А теперь зачем приглашать стороннего специалиста, если и без него ясно, что одной диагностикой проблему не решить? Тем более если тан уже давно все сделал сам. В том числе неоднократно показывал и мальчишек, и слепки их аур самым разным специалистам. Искал самых лучших. Платил огромные деньги. С ног сбился, пытаясь выяснить, почему его дети ущербны. Но никто из тех, к кому он обращался, так и не смог сказать, почему же это произошло.

Это было неправильно. Ненормально. Это ставило под сомнение его положение и как мага, и как главы рода, и как мужчины. Тогда как Эльза… зная о проблеме, она все равно ждала слишком долго. Неоправданно медлила. И спохватилась лишь тогда, когда тан уже сделал все возможное, а когда потерпел поражение, начал искать другие пути решения, о которых она, дай тэрнэ, никогда не узнает…

— Адрэа! — потряс меня за плечо наставник, тем самым заставив прийти в себя. — Дайн тебя возьми… это что, снова было видение? Прямо сейчас?

Я с усилием моргнул и положил обратно вилку, которую так и не донес до рта.

При этом рука у меня явственно подрагивала. В башке все шумело и гудело. Видел я, правда, уже нормально. Соображал и того лучше. Но, как и наставнику, мне тоже не нравилось, что чужие воспоминания стали прорываться так часто. К тому же в такое время, когда я был к этому не готов.

— Пойдем-ка в лазарет, — нахмурился лэн директор, когда я вздохнул, помотал головой и сообщил, что все в порядке. — Не нравится мне это. Не должны они беспокоить тебя настолько часто. Да еще и без всякого повода.

Я, естественно, возражать не стал. Да и сам, признаться, не понимал, что же их спровоцировало. Нет, в убежище еще ладно. Там все было пропитано духом тана Расхэ, как и на пепелище, некогда бывшим ему домом.

Но сейчас-то что?

Что я сделал такого, чтобы меня снова накрыло?

«Адрэа, у тебя дестабилизировался дар, — тем временем напомнила Эмма. — И ментальная активность настолько повышена, что это выглядит неестественно».

Вот об этом я и говорю.

Так что я вместе с наставником поспешил добраться до единственного целителя в школе. А по дороге в лазарет не на шутку задумался, что же мы скажем лэну Нортэну, если про обряд памяти рода знать ему не следует, а говорить о возникшей проблеме как-то нужно. К тому же целитель понятия не имел, до какой степени у меня развит дар. Ведать не ведал, что у двух моих ветвей теперь есть дополнительные отростки. Распространяться об этом тоже было запрещено. Диагностику за пределами школы Харрантао проходить было нельзя. И вообще, предстоящее общение с лэном Нортэном виделось мне несколько проблематичным.