Этот беспокойный день навел на нее такую тоску, что она улучила минуту, села на кресло в своей комнате и разрыдалась. Этот бессовестный Лютыч-старший фактически представил ее всей своей прислуге, модистке и, вероятно, еще каким-то своим знакомым как хозяйку дома.
Когда она сказала Татьяне, что пробудет здесь до окончания лунного цикла, та дала совсем простой ответ:
- Вы Истинная господина Лютыча, для нас, драконов, это и есть самый настоящий брак, а то, что он регистрируется в мэрии – дань установленному в государстве закону. На самом деле все проще, чем кажется. Так кто, как не вы, будущая супруга Владислава Лютыча и истинная хозяйка этого дома?
Быть женой дракона? Истинной дракона. Нет, даже не так. Истинной дракона-аристократа, наследника древнего благородного рода, человека имеющего политическую карьеру в Парламенте Трех королевств.
Маша тихонько наблюдала за Владиславом. Он, в основном, всегда сдержан, несмотря на драконий темперамент. Девушка с улыбкой вспомнила, как в Трибунале он схватил ее за руку и потребовал вернуть сына, но при этом старался не причинить ей боль. Ей была приятна его ревность, даже к его другу Коргану.
Было и еще одно, наверное, самое важное для нее обстоятельство – маленький Лютыч. Николенька привязался к ней, да и она тоже. Маша была уверена, что он сможет снова обратиться в мальчика. Есть какое-то препятствие, и пока она с ним, в Трех королевствах, она должна понять – какое. Малыш доверяет ей, они общаются по драконьей связи. И, может быть, у нее все получится.
Про Злату, угрожавшую семье Лютыч, Маша и не вспоминала. Она совсем не придала ей должного внимания. Девушка ощущала себя под защитой не только семьи Лютычей, но и конкретно одного человека-дракона – Владислава Лютыча.
Спустя несколько дней Маша пришла к выводу, что Владислав Лютыч чрезмерно благороден, и она вовсе не нуждается в подобной опеке.
Вообще, она была уверена, что помимо вежливых поклонов, поцелуев руки и предложения погулять во дворе вместе с Николенькой он проявит себя как более активный и напористый кавалер.
Даже, обучая ее придворному вальсу, который они должны были исполнить на приеме, он касался ее невесомо, и только в его глазах видела огонь желания.
Вечером он непременно прощался с ней в коридоре и уходил в свою комнату. Она, конечно, не приглашала его к себе, это бы указывало на ее доступность, легкомысленность. Само собой, она бы не пустила в себе ночью, но настойчивость Владислава убедила бы не только в этой странной связи – истинности, но и физической привлекательности для него.
Быть может, мысли о том, что она закончит все свои дела в мире людей и вернется к Лютычам, неверны в корне?
Маша решила, что после того самого торжественного приема возьмет инициативу в свои руки. Пара бокалов игристого напитка, которым ее уже угощали в доме Лютычей, придаст смелости.
В назначенный день Маша, Лютыч и маленький Лютыч с бабочкой на шее поехали в родовой замок на том самом дракономобиле. Владислав довольно спокойно воспринял предложение Маши взять Николеньку на торжество.
- После нашего разговора о том, что я якобы стыжусь своего ребенка, я приблизительно понимал твои дальнейшие действия.
Малыш же обрадовался очень, и сказал, что будет вести прилично. «Как только тебе надоест, ты скажешь об этом. Думаю, ты найдешь, чем заняться дома. Без подкопов только, пожалуйста», - строго сказала Маша.
Хозяйка вечера, Полина Лютыч, вместе с Валентиной стояли у входа в большой зал в красивых платьях. Мама сияла и с удовольствием протягивала мужчинам руку для поцелуев, с женщинами раскланивалась и улыбалась.
Когда Владислав появился вместе с Машей и сыном, мамы в один голос пропели светским тоном:
- Дорогие наши!
Они расцеловались, искренне восхитились изысканностью и красотой друг друга, отметили галантность Владислава. Николенька всех восхитил своих серьезным видом и бабочкой на шейке – как у взрослого.
- Идите в зал. – сказала Полина, - через полчаса соберутся все гости, и отец представит официально Марию и ее семью.
Маша с любопытством ребенка рассматривала зал. В углу между колоннами расположился оркестр – живая музыка, как говорил ей Владислав, была обязательным элементом большого праздника. Всюду были цветы - бело-золотистого оттенка орхидеи. Маша уже знала, что золотистый – родовой цвет Лютычей. Зал наполнился гулом - людей было много, очень много. Как в красивых фильмах про богатых и знаменитых по залу ходили официанты, предлагавшие игристое вино. Слово «шампанское» в Трех королевствах не знали.
- Зал вмещает в себя до шестисот человек. Но сегодня здесь будет не менее двух сотен представителей Великих семей. Тугарины, Горынычи и Лютычи вплоть до десятых линий родства. Кстати, к нам сейчас направляется мой двоюродный брат Сергей и супруга Анна.
К ним, действительно, подошла молодая пара.
- Влад, ты сегодня с парой! – сказал Сергей. Владислав представил им Марию.
- Истинная! – воскликнула Анна. – Это же просто замечательно. Я поздравляю тебя, Влад. И вас, конечно, Мария. Великий Змей! Об этом будут еще говорить, готовьтесь к шуму в обществе и пристальному вниманию.
Николеньку Анна взяла на руки и что-то прошептала на ушко. Маша поняла, что пока ему все нравилось.
К ним подходили, Влад представлял Марию, никак не обозначая ее статус. Маша знала, что это должен сделать его отец как самый старший в семье мужчина.
Время промчалось совершенно незаметно, и она чувствовала себя уже как будто привыкшей к этим драконам-аристократам, пока не увидел в дверях Злату под руку с мужчиной в очках. Он выглядел представительно, высокомерно. Подтянутый, элегантный, с неприятной усмешкой. «Ее отец», - сообщил Владислав.
Злата была прекрасна. Алый оттенок платья с разрезом, открывавшим идеальные ноги, глубокое декольте, демонстрировавшее красивую грудь. «Мои женские прелести как не упаковывай - значительно скромнее», - подумала Маша.
Она смотрела на Злату, понимая, что этот вечер для четы Тугаринского рода похож на разведку. Они осматриваются и оценивают ситуацию.
- Позвольте представить вам одного важного для нашей семьи человека – Истинную наследника рода Лютычей, нашего сына Владислава, - Марию, - услышала она голос Андрея Лютыча, - А так же наших добрых друзей, теперь уже неразрывно связанных с нами, родителей Марии – Владимира и Валентину.
Маша, наблюдая за парочкой Тугаринов-змей, совсем отвлеклась и не заметила, как в центр зала вышли родители ее Истинного.
В зале раздались аплодисменты. Только отец и дочь Тугарины стояли, не принимая участия в общем празднике. «Но ведьминское чутье обострилось. Что-то будет», - поняла Маша.
ГЛАВА 20. А вы думали, что Тугарины-змеи шутить будут?
У Маши кружилась голова от впечатлений и немного от игристого вина – к ним с Владиславом подходили гости и поздравляли, как будто с помолвкой. Она видела такое только в фильмах. Заметив, что Николенька устал, она оставила Владислава одного и отвела маленького дракончика в его комнату, оставив с ним одну из горничных.
«Спасибо, меня никто никогда не брал на взрослые встречи, - сказал он, - А тут – столько людей. Но больше я не пойду, скучно вообще-то».
Когда Маша возвращалась из комнаты Николеньки, в коридоре неожиданно погас свет.
Были слышны шорохи. Ведьму не обманешь – ее кто-то поджидал. Она чуяла это только на ведомом ей, почти животном, инстинкте.
Из непроглядной тени навстречу шагнул мужчина. На его лице мелькнула неестественная улыбка, и он произнес тихо, отчего ей стало холодно и жутко: «Вот на это он готов меня променять мою дочь».
Тугарин-змей, а это был он, дышал яростью. Из груди его раздавался рев. Маша, вошедшая в семью драконов, поняла – его дракон с трудом себя контролирует.
«Мне надо держать себя в руках. Я здесь как Истинная наследника Лютыча, он – гость. Он и его дракон не посмеют ничего сделать со мной», - думала Маша. Но сердце билось как птичка. Ей было страшно.
