Город, которого нет 2 (СИ) - Мантикор Артемис

— А повысить эхо лекарям?

— Там нужно эхо под полтину и несколько лекарей. А там цена резко поднимается каждые десять пунктов.

— Долго идти в тот район?

— Не очень. Мы идём след в след.

— Что с местными? Уже половина седьмого, кто-то должен выйти из дома.

— Час фир. Они подсознательно избегают столкновения со стирателями. Сам город им психику бережёт.

— Обычно монстрам это не мешает.

— Стиратели не просто монстры. Они достаточно разумны и на фоне беспредельщиков ребята очень мирные.

— Мирные? — в памяти было свежо от воспоминание о виденном только что чудовище.

— Они не убивают ради времени или ради забавы, — пояснил Мирт.

— Но ведь в финале круга всё равно придёт смерть? У всех есть критическая точка.

— Я… не знаю, — Мирт замедлил шаг и удивлённо посмотрел на меня.

— Что, ты об этом не думал?

— Я просто помню слова своего предшественника на этом посту. Он как-то не говорил, что в финале.

— Но ведь та штука нас заметила? — с сомнением спросил я. — Или у них зрение расплывается от жёлтого цвета?

— Понятия не имею, — отрезал Мирт. — Так, смотри. Умеешь пользоваться, надеюсь?

— Велосипедом? — хмыкнул я.

У дома, рядом с которым мы проходили, были припаркованы два вела, привязанные цепью с замком к стволу дерева. При этом замок оказался не закрыт.

— Интересное стечение обстоятельств.

— Единственный фокус, который работает на единице, — пояснил Мирт. — По крайней мере из известных мне.

— Ага. И как он работает?

— На основе веры, воли… и толики удачи. Садись.

Я уселся на дешёвый и сильно побитый жизнью велосипед, но относительно современный. У Мирта был почти такой же, только другой фирмы. Обе мне были не знакомы.

— Смотри. Ты должен быть уверен в чём-то и иметь намерение это взять. Всю дорогу, когда ты меня не отвлекал, я думал о том, что где-то здесь точно есть велосипеды, и что мы с тобой их возьмём. Обычно их забирают в дома, а не привязывают цепью на ночь к столбу у дома.

— Да, это странно. Если город берёт такие вещи из памяти, то в две тысячи седьмом это было безопасно разве что в сравнении с апокалипсисом.

Мирт странно посмотрел на меня.

— Кажется, ты единственный, кто не боится говорить о прошлом.

— Благодаря тому, что я о нём помню, я стараюсь каждую секунду здесь прожить с толком, — ответил я. Хотя в общем-то я тоже не сильно стремился к таким разговорам. — Там у нас шансов не было. Здесь — каким бы ни был этот путь, я его пройду.

— Хорошие слова, Полярис! — улыбнулся Мирт. — Вот с такой волей и нужно подходить к делу. Просто думай также и о простых вещах. Попробуй притянуть к нам… не знаю. Красный грузовик.

— Просто думать о нём?

— Представляй себя, проезжающим рядом с грузовиком. Будь уверен, что он с гарантией встретится тебе на пути. Смотри на мир глазами человека, который встретится с ним. Работает везде, но на маленьком эхо может быть долго.

Я представил нужное и продолжил крутить педали. Частные дома и старые постройки этажей до четырёх максимум, которые преобладали тут, постепенно сменялись хрущевками.

Район, который нам предстояло потерять, состоял из них и из серых девятиэтажек.

То, что с этим местом что-то не так, чувствовалось в воздухе. Физически — пахло болезнью. На серых девятиэтажках советской постройки были налеплены сгустки бордово-коричневой слизи. Из-за стенок домов раздавался кашель.

— Теперь помедленней. И смотри куда едешь, — предупредил Мирт.

Я глянул под колёса и увидел помимо осенних луж сгустки слизи и валяющееся среди них тело. Вокруг красочно летали мухи, а вдалеке каркали вороны.

— Понимаю, почему стиратели заволновались, — поморщился я.

— Ты на небо посмотри, — бросил Мирт.

Да-а…

Небо стало неестественно зелёным, какой рисуют на артах про массовый мор.

— А с ним-то что не так?

— Не знаю, может, песчаная язва так влияет. Может, район готовится отделиться от города.

А затем я ощутил их.

Стиратель был рядом. По крайней мере, один из них. Пусть я его и не видел, но тошнотворное ощущение слабости перед чем-то могущественным чувствовалось явственно.

Беспричинный страх, тяжесть в животе, ватные ноги…

Мы не сговариваясь остановились и слезли с велосипедов. Затем друг стал оборачиваться, но я его опередил:

— Туда, — предложил я, кивнув на ближайшую девятиэтажку.

Если ститарель так близко, то его должно быть видно из окна.

Мы пересекли улицу и открыли подъезд.

— Надень маску на всякий случай, — бросил он и сам полез в рюкзак, прежде чем зайти в дом.

Затем протянул мне брызгалку, сильно пахшую спиртом, так что сразу нос пробивало. У него самого была такая же. Протянул резиновые перчатки и пачку антибиотиков.

Я готовился совсем не к заразе, потому у меня был лишь спирт и маска, которые всегда валялись в сумке с некоторых пор.

Быстрый забег наверх. Открытый выход на крышу. Короткий путь на другую сторону вот мы смотрим вниз, изучая местность.

Мирт достал из рюкзака бинокль и стал осматривать улицу. Затем ткнул меня локтем в бок и передал его мне, указывая на алую фигурку, идущую по улице прочь от нас.

Сверху сгорбленная фигура в алом балахоне с шипами на спине казалась странной и не подходящей окружавшей её постсоветской действительности.

— Он идёт куда-то в конкретное место? — спросил я, возвращая бинокль.

— Наверное. Но здесь нет площади или чего-то примечательного. Обычный спальный район на окраине.

— Много пробуждённых пострадало? Что будет с теми, кто здесь жил?

— В прошлый раз — ничего хорошего, — поморщился Мирт, но вдаваться в подробности не стал.

Быстрый спуск вниз, после чего мы продолжили путь по замершему спящему городу.

— Попробуем проследить за ним, — сказал Мирт.

Я кивнул.

— Что ещё ты о них знаешь? Может, есть уязвимости? Или какая у них сила?

— Разная. В тот раз была тема с огнём. Огненные черви, саламандры, спятившие маги-культисты и массовые пожары.

Точно, на несбывшейся улице было много сгоревших домов.

— Я знал, что один из них выйдет на «стылой», и что они все идут сюда, — продолжил Мирт. — Но не больше.

— Михаил знает, что ты здесь?

— Нет. По идее никто кроме вечных здесь на лут не рассчитывает.

— Стиратели настолько сильны?

— Ну, небольшая группа вечных может завалить одного-двоих. Так что убиваемо, но с очень большим трудом.

— Сколько их всего?

— В тот раз было шесть. В этот — понятия не имею.

Некоторое время мы шли в полном молчании. Хватало воя ветра сырой осени и чихающе-кашляющих людей.

Чем глубже мы входили в заражённый район, тем больше я проникся мыслью, что нормальный человек не способен совершить такое с другими людьми. Болезнь здесь была не результатом кризиса или монстром — её сделали люди. Просто злые люди которые почему-то ненавидят всех остальных.

Здравый смысл отказывался верить в такую мотивацию.

Я, конечно, не дипломированный психолог, но знаю, что может быть просто большая беда с головой, которая делает из человека маньяка против его воли. Но я не могу поверить в целую организацию, живущую по принципам бешенных маньяков.

Диктатура? Принуждение? Возможно, но в городе нельзя угрожать смертью, вопрос пыток тоже можно обойти, если страха перед смертью нет. Город даже боль по возможности старается забирать.

Тогда банальный подкуп по всем канонам капитализма? Тоже не катит. С их подходом я очень сомневаюсь, что среди беспредельщиков много вечных. Прожить, убивая пробуждённых и мирных людей — можно. Но сколотить капитал — не думаю. Нас слишком мало, а за обычных, ничем не одержимых людей, времени дают крохи.

— Чувствуешь? — остановился Мирт.

Затормозил и встал на одну ногу.

— Да, — кивнул я.

Неприятное ощущение от приближения к стирателю стало немного иным. К нему подключились эмоции. Появилась нервозность. Взгляд становился бегающим и дёрганным. Всё время хотелось что-то покрутить в руках или как минимум не стоять на месте.