Жнец. Книга одиннадцатая (СИ) - Дарт Макс

— Знакомое чувство, — коротко произнесла Донская-старшая. — Но складывается ощущение, что это было так давно, отчего я не могу вспомнить, почему оно мне знакомо.

— Аналогичные вашим, Анна Сергеевна, чувства испытываю и я, — вышла вперед Анна Златова, после чего, уперевшись в мраморные перилла балкона, закрутила головой в разные стороны, словно принюхиваясь. — Дамы, не далее чем два года назад мне довелось угодить прямиком в разворачивающееся Нашествие. Если чувства меня не обманывают, то мы сейчас если не прямо в нем, то как минимум в непосредственной близости к его будущему эпицентру.

— Вы должно быть шутите, Ваше Благородие, — напряженно бросила дрогнувшим голосом Эллис Миссурийская, однако в ответ на нее устремилось насколько серьезных пар глаз. — Если вы правы, то не значит ли это, что нам следует организовать эвакуацию всех гостей?

— Будь с нами хоть один мужчина, это могло бы сработать, — отметила на ходу обрывающая лишние элементы своего платья Наталья Новикова, когда в ее руке уже красовался белоснежный артефактный клинок, способный усиливать ее родную стихию.

Приметив действия сестры своего жениха, Анна Златова поспешила также избавиться от того, что будет мешать ей в надвигающемся сражении с Рифтовыми тварями.

— Увы, дорогая Эллис, но Анна права. Женщин, пусть и являющихся аристократками, вряд ли воспримут всерьез, если они начнут кричать о Нашествии среди сверхзащищенной различными артефактами столицы, — покачала головой княгиня Донская.

Женщина хотела было пойти по пути Натальи и Анны и испортить свое платье, однако подошедшая к ней Оксана Грошева, схватив ладонью ее за предплечье, с отрицательным покачиванием головы не дала этого сделать, заботливо произнеся:

— Анна Сергеевна, в вашем положении и на текущем сроке сражаться уже нельзя. Это может быть опасно не только для вас и вашего будущего ребенка, но и для окружающих, — Грошева говорила с искренней заботой, но при этом оставалась предельно серьезной. — Ваши навыки и способности лекаря помогут тем, кто пострадает в грядущем сражении.

— А я… — обратила на себя внимание Эллис с горящими глазами. — А я рвать платье не буду, так всем напинаю! — и мысленно горько добавила: — «Ведь платье у меня всего одно осталось.»

— Возможно, мы ошиблись, и не будет никакого нашествия, — без ложных надежд проговорила Оксана Грошева.

— Не ошиблись. Смотрите! — Анна Златова указала раскрытой ладонью на соседний балкон, где также царила изрядная суматоха. — Не только мы почувствовали странное напряжение, витающее в воздухе.

Словно дожидаясь, пока дочь барона договорит, произошел очередной толчок, который был в разы сильнее предыдущего. Для того, чтобы устоять на ногах, девушкам в ложе пришлось схватиться за мраморные перилла и деревянные поручни у стульев.

Вновь раздался грохот, который был похож на треск самого мироздания. В этот раз он не собирался утихать, результатом чего стал взрыв витражных стёкол в куполе здания, а также усилившееся давление окружающего пространства, что смогли прочувствовать все гости театра.

— Идут! Сверху! — кратко предупредила Наталья Новикова, сжимавшая в руке артефакт на цепочке.

Все девушки разом подняли свои взоры к образовавшимся в куполе проемам, вследствие разбития витражных стекол. В одном из них на мгновение показалась человеческая голова с обезумевшей улыбкой, после чего разом исчезла. Через мгновение с диким визгом вниз спрыгнул человек, одетый в непривычную современному человеку броню.

— Иномирцы, –сухо определила принадлежность другому миру внезапного нарушителя спокойствия Наталья.

Тем временем иномирец лихо приземлился на ноги, несмотря на большую высоту. Толпа, роняя бархатные стулья, мгновенно от него отпрянула, образуя зону отчуждения. Гости театра смотрели на незнакомца с неким интересом и затаенным страхом, пока тот чуть ли не облизывался, оглядываясь вокруг себя. Словно выбирая себе жертву, он взглядом блуждал по лицам гостей, пока не набрел на маленькую девчушку, испуганно прячущуюся за подолом платья своей матери. Облизавшись непропорционально длинным язык, он резко рванул вперед, собираясь вскрыть свою жертву кинжалами-крюками, удерживаемыми им в каждой руке.

— Я пошла, — коротко бросила Наталья Новикова и, встав на мраморные перилла балкона, превратилась в белую молнию.

Спустя мгновение сестра новоиспеченного Канцлера атаковала иномирца. Толчком своего тела, покрытого белой молнией, она оттолкнула противника на приличное расстояние, после чего двумя плавными взмахами своего клинка лишила его сначала фронтальной части лица, а потом и головы. Тело иномирца еще какое-то время стояло на ногах, после чего рухнуло на колени, окропляя бархатные стулья яркой кровью, делая их цвет более глубоким и насыщенным.

Увидев смертоубийство на своих глазах, гости театра разом запаниковали. Некоторые из них кричали, что необходимо арестовать убийцу, другие благодарили за спасение маленького дитя. Однако же Наталью Новикову это не заботило, так как она чувствовала, что на куполе театра стоят еще сотни и сотни товарищей убитого ею иномирца.

Вновь обернувшись белой молнией, девушка скользнула на сцену, где без всякого пиетета сорвала с шеи одного из застывших, словно изваяние, актеров микрофон и, усилив свой голос Даром, степенно в него проговорила:

— Дамы и господа, сохраняйте спокойствие! Ваша жизнь в ваших руках! — столь необычные слова заставили гостей замереть и обратить свое внимание на девушку, стоявшую на арене в порванном платье и удерживающую в руках окровавленный белый клинок. — В Москву пришло иномирное вторжение!

Воцарившаяся на длинных пять секунд тишина, нарушилась тревогой, ревущей из динамиков, установленных по всей территории столицы Российской империи. Большой театр имени Михаила I не стал исключением. Этот повторяющийся звук стал неопровержимым подтверждением слов стоявшей на арене Натальи Новиковой, сестры Канцлера.

Большинство гостей театра пусть и являлись аристократами, однако Одаренными их назвать можно было с трудом. Не всяк из них способен был призвать жалкое проявление своего Дара, чего уж говорить о Покрове? А иномирцы, словно и дожидались момента, пока первичная паника пройдет, чтобы мгновенно с диким ревом и визгами спрыгнуть вниз всем вместе, внушая страх в сердца неодаренных и безнадежность сопротивления во владеющих Даром людей.

Вот только не все из вторженцев долетали до пола театра. Существенная часть из них падала вниз, уже будучи мертвой. Прямо в воздухе иномирцев перехватывали возникающие из ниоткуда девушки в темных балахонах, вооруженные длинными клинками. Им хватало одного удара, чтобы лишить жизни своего противника и отправиться к следующему. Тем не менее, иномирцев было гораздо больше, нежели «Детей Тени», что помогло им внести хаос в жалкое подобие построения гостей.

— Аня, закрой им проход своим Даром! — скомандовала Наталья со сцены и исчезла во вспышке молнии, ворвавшись в сражение с вторженцами.

— Легко сказать, — скрипя зубами, буркнула Златова, что концентрировала свои силы в куполе театра. — Это мрамор, а не земля. Мне нужно время!

— Я дам тебе время, дорогая, — встав рядом со своей будущей сестрой по мужу, проговорила Оксана Грошева.

Девушка направила свою руку вверх, к местам разбитого витража, и совершила щелчок пальцами. Из ее глаз, носа и рта разом хлынула кровь, ноги подкосились. Обеспокоенные Анна Сергеевна и Светлана Донские подскочили к внезапно ослабевшей Оксане, начав анализировать ее состояние своими Дарами.

Анна Златова же с удивлением смотрела на то, как время в пространстве под самым куполом театра остановилось.

Глава 16

Иномирцы и «Дети Тени» застыли в воздухе, словно являлись игрушечными фигурками, подвешенными за ниточки. Кукловодом в этом случае выступала молодая графиня Грошева, которую настиг молниеносный откат за использование столь мощной силы.

«Оксана способна управлять временем, — одновременно гордо и с легкой завистью думала Анна Златова, не теряя концентрации. — Ну и пусть! Уступать ей я не планирую! Мрамор не земля, верно. Тогда я научусь управлять всеми известными людям минералами!»