Кодекс Крови. Книга ХVI (СИ) - Борзых М.

На самом деле сказал я кое-что другое и гораздо более далёкое от приличного. Первым желанием было спалить этот склеп к демоновой матери, но я остановился себя. Пять-шесть тысяч лет они лежали и никого не трогали, с чего бы сейчас что-то должно было измениться?

— Как их вообще удалось пленить с таким анамнезом?

Вопрос был больше из разряда риторических, но дух, как ни странно, ответил и на него:

— Их не пленяли. Все, кто подходил к опасной грани, сами уходили в заточение в здравом уме и доброй памяти.

Я присвистнул.

— Так не бывает.

— Как видишь, бывает. И, глядя на тебя, я подозреваю, что круг замкнулся.

— Какой ещё круг?

— Наш род начался с безумия, пришедшего из другого мира, выживал веками благодаря ему, и сейчас либо будет уничтожен новым выходцем из первородного мира, либо выйдет из подполья, в котором вынужден был скрываться все эти годы.

Глава 16

Над странными совпадениями, которыми были пронизаны моя жизнь и жизнь Михаила Комарина, ещё нужно было хорошенько подумать. Я вновь почувствовал себя пешкой в божественной игре, но теперь уже в роли Михаила, а не Трайордана. Ведь, по сути, и мне, и ему предрекли спасение рода через смерть. Только я лично получил наставления от Великой Матери Крови, а род Михаила — через оракула. Ко всему прочему добавлялось некое предзнаменование, из-за которого маги добровольно уходили в саркофаги.

— Что за татуировка была у Джакомо? — всё же решился я уточнить.

— Это не татуировка, а артефакт, созданный братом основателя нашего рода, Хоро.

— Тем, который убил свою деревню? — я на всякий случай уточнил, а то может у них ещё были.

— Он создавал артефакт, — безразлично пожал плечами дух рода.

— Он убил триста душ.

— Что-то мне подсказывает, что на твоём счету поболее будет, — съехидничал дух рода, но тут же с придыханием добавил: — Он смог поставить кровавое безумие на службу роду. Подсказал путь.

— Так себе путь, — не стал я спорить, но тут же категорично заявил: — Я не буду вставлять себе в грудь эту дрянь.

— Так никто и не требует от тебя подобного, — тут же пошёл на попятную дух. — Вообще себе его вживляли лишь слабые рангом главы родов, чтобы всегда иметь шанс на спасение под рукой. У сильных он хранился здесь, в фонтане, напитываясь силой…

— И безумием, — непроизвольно закончил я.

Радовало, что вживлять это было не обязательно. С учетом наличия собственного семени кровавого безумия, увеличивать риски ношением артефакта с подобной дрянью не хотелось.

— Кстати… Насчет фонтана. Откуда столько крови? И почему в первом зале саркофаги без подпитки? — решил я сразу прояснить для себя все неясности.

— По первому вопросу, это не совсем кровь, вернее кровь, но циркулирующая и обогащаемая всеми веществами здесь на месте. Все же многие в роду переняли у Хоро талант к артефакторике и его же лёгкую безуминку.

— Ни хрена себе лёгкую… — возмутился я. — Что тогда у вас считается тяжёлой?

Дух пропустил мою ремарку мимо ушей.

— По второму вопросу… В первом зале лежат слабые маги и потомки с другими силами. Здесь только сильнейшие маги крови с семенем безумия.

— Как же вы с такой армией позволили себя уничтожить? — невольно вырвался у меня риторический вопрос.

— О, это, бесспорно, вопрос интересный, но не тебе об этом спрашивать. Твоя душа ведь с такой силищей тоже как-то здесь переродилась, — не остался в долгу дух рода. — Будет свободное время, приходи. Я ещё много чего интересного из воспоминаний глав родов покажу.

Из крипты я выходил в глубокой задумчивости. С духом рода мы пришли к соглашению, что я беру на себя обязательства главы рода без всяких условий, а он не пытается навязать мне следование великой миссии. Мне бы с уже существующими проблемами сначала разобраться.

Кроме того, я получил полный доступ к защитной системе палаццо дель Те. Судя по его состоянию, битва с последними Занзара проходила явно не здесь. Иначе победившие вынесли бы не только артефакты, но и всё более-менее ценное из замка. Здесь же было полным-полно антикварной мебели, картин, ваз, доспехов, оружия… И всё в прекрасном состоянии.

Боги, да здесь даже зимний сад имелся! Растения в нём только начали выходить из стазиса, наполняя всё вокруг пьянящим цветочным ароматом.

Предоставив людям возможность спокойно обживаться и осваиваться в палаццо, я отправился в кабинет последнего герцога. В нём ничего не изменилось с момента последних воспоминаний. Я словил себя на мысли, что не видел лица герцога среди саркофагов во втором зале. Это где же его упокоили и упокоили ли вообще? Или он так и не воспользовался артефактом в последней битве, если артефакт остался в фонтане?

Оставив семейные скелеты Занзара в покое на время, я решил оповестить о событиях в порту хотя бы принца Андрея.

— В воздушном порту Мантуи произошёл теракт, — принялся я последовательно вводить в курс дела принца, — четыре дирижабля разлетелись на винтики. Погибло чуть меньше сотни человек. Из них тридцать два человека — команды пришвартованных дирижаблей, тринадцать человек — смертники, и порядка полусотни человек — обслуживающий персонал воздушного порта. Ещё порядка полусотни были ранены взрывами.

— Вы целы? — тут же отреагировал принц.

— Целы, дирижабли тоже. Белухина вовремя увела их в небо.

— Это не просто теракт, это нарушение международного соглашения, равносильное объявлению войны, — высказал принц те же мысли, что до того крутились в моей голове. — Нужно создать международную комиссию и тщательно расследовать этот инцидент.

— Не спеши, — притормозил я принца. — Эта информация для личного пользования, тем более что наши дирижабли не пострадали. Местный магистрат обставил всё, как высокоранговый прорыв изнанки. К тому же я почти уверен, что кто-то со стороны попытался стравить нас с Борромео по второму кругу.

— Как будто вас надо стравливать, вы и так друг друга на дух не переносите, — хмыкнул принц

— Ситуация несколько изменилась, — не стал вдаваться я в подробности. — В вопросе поисков провокатора мы решили действовать сообща.

— Вполне здравый подход, — согласился Андрей. — Держи в курсе событий. А то при подобной обстановке, боюсь, Марию могут не отпустить в Мантую. Если так случится, то прилечу я. Без поддержки мы тебя не оставим.

— Спасибо, — искренне поблагодарил я принца. — Как только разберёмся кто, сообщу.

Тем временем близилось время ужина у Борромео. Туда мы планировали отправиться втроём: я, Ольга и Агафья. Тэймэй оставалась в палаццо наводить порядки и готовиться к приёму гостей.

Заботу о сыне на себя пока взяла Светлана. Малыш подрос и уже спокойно мог питаться смесями, а не только материнским молоком.

— Нужно же практиковаться, — с энтузиазмом отреагировала она на возложенную на неё ответственность. — Но на сам приём мы с принцессой прибудем, не отвертишься.

Пока же я размышлял над тем, кому была выгодна столь дорогостоящая авантюра с сопутствующей дискредитацией рода Борромео.

«Михаил Юрьевич, не могли бы вы спуститься в допросные? Здесь один из выживших смертников, — обратился ко мне по кровной связи Борзый. — Мы от него особо ничего добиться без ментатора не можем. Может у вас получится. Образцы крови взяли, как и у остальных смертников, уничтоженных на подступах к нашим дирижаблям».

«Иду».

Я открыл портал сразу в камеру, ориентируясь на Борзого. У побитого пленника с фонарями, наливающимися синевой, в ужасе раскрылись заплывшие глаза. Демонстрация подобных способностей была возможна только в случае, если дальше местных казематов информация о них не уйдёт, как и сам пленник. И он, похоже, прекрасно осознал свою предстоящую участь.

Кроме синяков и ссадин на лице, у нападавшего была разбита губа и кажется, не хватало парочки зубов.

Заметив мой взгляд, Борзый тут же ответил:

— Это ещё с дирижабля. У него в зубе была капсула с ядом, Тигров её выбил кулаком вместе с половиной зубов. Они как раз спускались по трапу с Белухиной, когда этот пёр напролом на дирижабль.